— Хозяин, — всхлипнул Космо. — Нереус погиб.

— Он жив, — твëрдо сказал нобиль. — Я это чувствую.

— Его до сих пор нет, а гладиатор вернулся из ямы…

— Нереус жив. Он и не должен был сюда приходить. Который час?

— Скоро полдень. Все, кроме вас, уехали в храм на церемонию…

— Дай мне фиолетовую с серебром тунику. Нагоню их пешком. Не могу же я пропустить свадьбу моей единственной и горячо любимой сестры!

Празднично одетые рабы несли по Силладу открытые белые носилки, увитые цветами.

Каждый прохожий мог полюбоваться красотой невесты и пожелать ей множество благ.

Встреча со свадебной процессией сулила большую удачу, поэтому людей вокруг собиралось немало.

Услышав радостную музыку и хвалебные песнопения, горожане оставляли дела, выходили из домов, чтобы приобщиться к счастливому моменту и поблагодарить Богов за создание новой семьи.

Виола старалась улыбаться и отвечать на приветствия, но её голос и руки дрожали от волнения.

Девушка то и дело поправляла венок, удерживающий на голове прозрачное покрывало, одëргивала подол особой прямой туники, мяла завязанный хитрым узлом белый брачный пояс.

— Успокойся, дорогая, — посоветовала сидящая рядом Като. — Ты — само совершенство. На зависть всем богиням и нимфам.

— Где мой брат? Кто поведëт меня по лестнице? Кто вложит мою ладонь в ладонь супруга?

— Я отведу. Мы ведь близкие подруги.

— Почему Мэйо такой безответственный? Почему он всегда и всë портит?! — Виола стиснула в кулаке пышный, перевитый лентами букет.

— Счастья! Счастья! — крикнула ей морщинистая старушка.

— Благодарю! — с лёгким поклоном отозвалась невеста.

— Не будь так строга к нему. Он — ещë не муж, а легкомысленный взбалмошный юноша. Вчера я просила Ливия проследить, чтобы твой брат не пил много, но гулянка затянулась и…

— Это невыносимо! Почему отец держал меня взаперти, приучал к порядку и требовал идеального поведения, а Мэйо можно всë?! Пить до потери сознания! Бесчинствовать! Спать с кем попало! Разрешать невольникам садиться себе на шею!

— Тише, милая. Нити судеб сплетаются причудливо…

— Не желаю его видеть, — девушка ударила букетом по колену. — Я прекрасно обойдусь и без братского благословения.

Като глубоко вздохнула и спросила у идущей возле носилок Йины:

— Кто-нибудь остался присмотреть за господином Мэйо? Возможно, ему понадобится врач.

— Его раб Космо остался при нём, госпожа.

— Хорошо, — кивнула блондинка. — Надеюсь, с Мэйо всë будет в порядке.

— Космо? — насторожилась Виола. — А куда подевался Нереус? Йина! Почему там Космо, а не геллиец?

— Он… ушëл вечером в город. С поручением. И до сих пор не возвратился.

— Каким поручением?

Като положила руку на запястье подруги:

— Не хотелось бы касаться этого вопроса, но… Твой брат пожелал возлечь со шлюхой и отправил раба в непотребный дом — выбрать девушку.

— Это всë, что нужно знать о Мэйо, — устало процедила Виола. — Ему плевать на меня и на мою свадьбу. Замечательный брат! Врагу не пожелаешь!

Носилки опустили возле ступеней храма.

На лестнице ждали девушки с большими корзинами полными лепестков роз и юноши с белыми голубями.

— Дай руку, моя тлания, — улыбнулась Като. — И теперь думай только про хорошее.

Аристократки медленно, с достоинством, поднялись по лестнице.

Их щедро осыпали сладко пахнущими лепестками.

В ясное небо взмыли, громко хлопая крыльями, десятки красивых птиц…

В храме, где собрались гости, невесту ждал одетый в просторную тунику жених.

Виола смело прошла к нему под одобрительные выкрики толпы.

— Многие лета!

— Не скучать в постели!

— Детей столько, сколько мышей в амбаре!

Жрец поднял чашу с водой, заглянул в неё и торжественно объявил всем присутствующим:

— Знамения благополучны!

— Знамения благополучны! — громко повторил жених.

— Знамения благополучны! — закричали гости так, чтобы услышали даже те, кто остался за пределами храма.

— Где ты, жена моя, там быть и мне — твоему супругу, — произнëс брачную клятву Ливий.

Виола убрала от лица покрывало:

— Где ты, муж мой, там быть и мне — твоей супруге!

Като направилась к ним, чтобы помочь завершить церемонию.

На полпути блондинка обернулась и застыла, словно каменное изваяние…

На ступенях святилища, вместе с другими девушками, стояла кабатчица Лаура.

Она держала большую корзину с белыми лепестками роз и тревожно всматривалась в лица прохожих на площади.

Свадебная церемония уже началась, а богача из Таркса нигде не было видно.

«Как же так? — мучилась Лаура. — Неужели он не придëт?»

Переминаясь с ноги на ногу, она вспоминала всë, что просил сделать Нереус.

Утром геллиец снова пил обезболивающие и пытался ходить по комнате, но Лаура обругала его и силком уложила в постель.

— Я должен… поскорее вернуться… к хозяину, — шептал раб опухшими от побоев губами.

— Переживëт день без тебя, — решительно возражала девушка. — Не дитя мамки лишаешь! Найдëт замену!

— Он… болен. И нуждается в помощи…

— Болен — врача пригласит. С такими деньгами его от любой хвори мигом вылечат!

Лаура была безоговорочно уверена в своей правоте.

Ровно до полудня, когда к храму прибыла невеста.

В еë носилках сидела блондинка с лицом стервы, а не молодой красавчик-нобиль.

— Будь счастлива! Будь счастлива! — кричала кабатчица, когда две аристократки проплывали мимо по лестнице.

Собрав в кулак побольше лепестков, Лаура прицельно кинула их в роскошно одетую Виолу.

«На, золотая кукла! — с презрением подумала силладская девица. — Наслаждайся жизнью! Из-за тебя чуть не погиб хороший парень, а тебе на него плевать!»

Вскоре Лаура услышала из храма: «Знамения благополучны!»

И в этот миг на площадь выбежал Мэйо.

В расшитой серебром фиолетовой тунике он был похож на небесного гонца, явившегося объявить людям волю богов.

Волнистые чëрные волосы парня дерзко развевались, на загорелой шее поблëскивал пот.

Девчонки начали перешëптываться, застенчиво стреляя в нобиля глазками:

— Какой красавчик…

— Благородный…

— У него такой профиль…

— Улыбаемся! Может, заметит…

Скользнув быстрым взглядом по симпатичным личикам, Мэйо устремился к Лауре, горячо поцеловал еë в щеку и спросил:

— Как Нереус?

— Места себе не находит. Всë мечтает поскорее увидеть вас, господин.

— Скажи ему, что я приду ночью.

Поморец схватил корзину Лауры, взбежал по лестнице и скрылся под сводами храма.

— Где ты, муж мой, там быть и мне — твоей супруге! — произнесла клятву Виола.

Като шагнула к ней, но недобрый взгляд Мэйо уколол блондинку в спину, вынудил обернуться и замереть в испуге.

— Надеюсь, я не сильно опоздал, — наследник Макрина зло усмехнулся ей в лицо.

Затем он приблизился к сестре сзади, зачерпнул из корзины лепестки и начал медленно осыпать ими голову и плечи невесты.

— Какого Мерта, братец? — шепнула Виола.

— Мне пришлось немного задержаться.

— Немного?!

— Не по своей воле.

— Читай гимн, иначе, клянусь, я выцарапаю твои бесстыжие глаза.

Поморец откашлялся:

— Чтоб две судьбы сплелись в одну судьбу,

И две тропы одной дорогой стали…

А как там дальше? Я позабыл. Что-то про благочестие и жизнь без лжи.

Он покопался на дне корзины, выудил долговые расписки и принялся кидать их на голову Ливия.

— Без лжи! — во всеуслышание заявил потомок тланов.

Виола уставилась на брата:

— Что это, Мэйо?

Парень ответил, поднимаясь на возвышение, предназначенное для ведущих церемонии жрецов:

— Это долговые обязательства твоего жениха. Я потратил немало времени и сил, чтобы заполучить их все до единого. Даже те, что касались имущества, проигранного в местных подпольных боях.