– Леди Талейв, я умею хранить тайны, – повернулась я к ней доверительно, – поверьте. У меня и своих ой как немало, – усмехнулась я. – И если вам нужна моя помощь…

– Да. Скажи, что нужно, всё раздобудем, – кивнула Агнесса решительно, усаживаясь на широкий подоконник. – В последнее время почти ничего не помогает. Это… это просто ужасно. Я словно сама не своя. Завтра приедет мой лекарь, но от него много лет мало проку.

– Сделаю, – подтвердила я и перевела тему на ту, что мне нужна: – А что Этель? Как сейчас ваша дочка себя чувствует?

Я больше имела ввиду переживания из-за похищения и плена, когда они обе едва не простились с жизнями. Но леди Талейв вздрогнула, будто я ненароком задела что-то еще более личное, чем ее зависимость от дозы успокоительного анхеля.

– Надеюсь, моя девочка придет в себя, – тихо проговорила Агнесса. – Слишком долго…

– Слишком долго что?

Леди Талейв будто перебила саму себя и закончила торопливо:

– Слишком долго мы просидели там в подвале, признаюсь, я была в еще более худшем состоянии, чем моя смелая Этель. Ей надо отдать должное, она сопротивлялась этим бандитам изо всех своих хрупких сил…

– Вы остались живы и целы, в этом уже великая милость Матери, – улыбнулась я как можно более спокойно и покорно судьбе.

– Леди Арден, – обратилась она так официально, что я с непривычки не поняла, ко мне ли. – Вы верите, что господин Ландеберт выяснит, кто убил моего мужа? И достанет то, что было украдено?

– Не сомневаюсь ни минуты, леди Талейв, – уверенно улыбнулась я.

От такого не отвертишься. Его даже в банде не смогли убить! Я покосилась на замолчавшую леди Талейв, которая почувствовала мой взгляд и глухо выдала:

– Прошу вас, тогда хоть вы не уезжайте от нас сейчас… – она скомкала в руках платок, – Боюсь, ночные страхи еще долго не покинут меня, даже здесь, в мнимой безопасности.

Голос Агнессы подрагивал, будто она все еще боролась с приступом мигрени. Пожалуй, не стоит сейчас ее мучить еще больше и лучше оставить одну.

– Хорошо, я здесь. Доверьтесь Даресу… и мне, – добавила я, – мы сделаем все возможное, чтобы защитить вас и найти преступника.

Показалось, что она хотела спросить меня о причастности к этим бандитам и об Искре, что вела себя так странно, но леди Талейв хватило такта не лезть в личные расспросы. Она только изучила меня плавным, добрым взглядом, смягчившись от моих слов. И может, от той надежды, что я ей дала с новой порцией целебного снадобья. А учитывая, что она поверила Даресу, королевскому дознавателю, и моя с ним связь с каждым днем становилась всё более очевидной… Похоже, этого было достаточно, чтобы не считать меня врагом.

Мне бы самой хотелось верить, что наша связь не просто так. И то, что было этой ночью, не станет попутным развлечением. Боги, как же он вскружил мне голову. Но с Даресом так сложно было хоть во что-то верить всерьез! Хотя его взгляд, его прикосновения, его голос… всё было таким настоящим. Я едва не вздохнула порывисто, вспомнив нашу страсть и ласки и ту бурю эмоций, что плескалась, захлестывая с головой.

Я уже скучаю по нему. Это что-то ненормальное. Ни с одним из мужчин я не испытывала такого дикого притяжения, многие были лишь инструментом, способом скрасить одиночество и почувствовать себя нужной. Ну, правда! Пора было признать это. Даже Рейнард! Даже Рейнард, в которого я так отчаянно была влюблена… Он не был для меня.

Поднявшись с места чуть резче, чем хотела, я попросила у Агнессы разрешение покинуть столовую и подняться наверх, чтобы привести себя в порядок.

Но цель моя была иная, конечно. Я собиралась заглянуть к загадочной девочке Этель, которая явно не так проста, как притворяется. Мне и самой хотелось узнать, что за история с женихом, о котором не хочет говорить ее мать?

Я тихо прошла по коридору, успев заметить, в какую сторону убежала девчонка-аристократка. Хорошо, что ее покои были в другом крыле здания. Не то, чтобы я прямо смущалась нашей ночи с Даресом, долгие годы жизни в лесах и с бандитами отбили всю скромность и приличия, но все же… не в таких обстоятельствах и не при таких людях стоило давать себе волю.

Дверь в комнату леди Талейв-младшей оказалась приоткрыта. Я не стала долго думать, тихо постучала и вошла внутрь. Стоило признаться, что дело меня увлекло вовсю, прямо захватило, как будто мне не всё равно, что будет с этими людьми…

Я ведь не добрая, нет. И делаю все это не ради великой справедливости или во что там верят слуги закона. Да, во имя себя и своей выгоды. Ну, и если это поможет Даресу, я тоже не против. Но записывать меня в святые явно не стоит.

– Кто там? Это вы, снова? – нехотя обернулась Этель, сидевшая на ковре и игравшая со своим Рыжиком.

– Да. Хотела узнать, всё ли в порядке с вами и с… ним, – кивнула я на зверька.

Хвост у лисенка распушился, вид стал здоровее, хотя он по-прежнему поджимал лапку, но это не мешало ему любопытно кружить по комнате и тыкаться носом во любопытное.

– Что с ним было? И как ты его нашла?

Я хмыкнула. За все дни, что провели в месте, так не было сил и времени говорить о чем-то менее важном, чем спасение собственных жизней и уход от разбойников.

– Услышала его писк, – я уселась на ковре неподалеку, не так изящно, как леди Этель – попросту вытянула ноги, с удовольствием чувствуя теплый и мягкий ворс. – Думала, показалось, я как раз собирала травы в лесу, а тут он… Думаю, выжил чудом, попался зверю покрупнее, но удалось вырваться. Целебная мазь помогла ране не загноиться.

– Спасибо, – скупо проговорила Этель, не глядя на меня.

– Почему твой… жених, да? Подарил тебе не породистую собачку, как обычно принято, а именнно лисенка? – поинтересовалась я якобы невзначай.

– Почему бы и нет? – вскинула на меня колкий взгляд аристократка.

– Это необычно.

– Так же необычно, как стражники короля, которые притворяются бандитами, и бандитки, которые притворяются хорошими людьми? – улыбнулась Этель недобро.

Я не повелась на провокацию и улыбнулась в ответ:

– Думаю, дарить лисенка – необычнее!

– Моя мама не знает, что ты разбойница. Она не слышала тот разговор с этой вашей девчонкой, а я знаю. И помню, как ты наставила на меня нож. Так что не пытайся теперь, – сощурилась она, – строить из себя всепрощающую послушницу Великой Матери, всерьез обеспокоенную нашими жизнями.

– Ладно, у меня было темное прошлое, – признала я легко, – но это – закончилось! Причем давно. Ясно? Я с Даресом по доброй воле, и именно моя помощь и помощь Искры спасла ваши жизни. Этого недостаточно, чтобы закрыть глаза на кое-какие грехи?

Этель вновь вернулась молча к своему лисенку. Кажется, так у нас дело не пойдет.

– Почему твоя мать не любит твоего жениха? – спросила я в лоб.

Леди Талейв молчала.

– Он не устраивал ее, и она против вашего общения? Вы были помолвлены?

Молчание.

– Так мне стоит поговорить с ней про него? Жаль… Я думала, мы с тобой больше поймем друг друга. Если твой возлюбленный тоже не одобрен обществом, то мы в равных условиях. Мне с Даресом мало что светит… только встречи украдкой, но явно не пышная свадьба с приглашенными гостями, и не выводок детишек в большом поместье.

– Моя мать не против моего жениха, – буркнула Этель, с легким интересом бросив взгляд в мою сторону. – И он очень даже… одобрен обществом!

– Тогда почему же... Против был твой отец, Этель?

Я быстро прокрутила в голове всё, что мы слышали и обсуждали с ними прежде. Агнесса Талейв пресекла разговоры о женихе, хотя Этель к нему очень стремилась. Им запрещено общаться, но почему?

– Не вмешивай его сюда!

– Твоего отца или твоего жениха?

– Обоих! – повысила голос она, но мне показалось, что в этом уже сквозило отчаяние.

– Ты знаешь больше, чем хочешь показать. Господин Ландеберт все равно вытрясет это из тебя и ему придется отыскать твоего возлюбленного, чтобы задать пару вопросов. А допрашивать он умеет. У Дареса особый дар… Душу вывернет наизнанку. Молчишь? Ладно, узнаю у твоей матери!