Ближайший цветок больно ужалил щиколотку. Рена негромко вскрикнула и невольно отпрыгнула. Этьен, как и надлежало галантному кавалеру, тут же поспешил ей на выручку, тем самым загоняя в западню. Вокруг опасно шипели и трещали взбудораженные Следы Полоза, на Рену стремительно надвигался эльф, от которого просто некуда было отклониться. Щиколотку жгло огнём, а в голове не было ни одной спасительной мысли. И тут внезапно под ногами дрогнула земля. Глухой удар едва не сбил Рену с ног, и заставил Этьена резко остановиться. Эльф замер буквально в двух шагах.

- Что это...? - начал было он, но новый куда более сильный подземный толчок прервал его.

Рена неловко пошатнулась, колени предательски подогнулись, так что в попытках удержать равновесие она оказалась в довольно нелепой позе. Впрочем, эльф секундой назад выглядел немногим лучше, беспомощно махая руками, но не успели они прийти в себя, как их настиг очередной мощный удар и новая неприятность. Земля выгнулась, словно змея, а затем пошла трещинами, которые принялись молниеносно разрастаться, превращаясь в довольно приличную расщелину. Рене приходилось нервно отступать к грозно шипящим цветам, не зная что лучше: обжечься вновь или упасть в стремительно разрастающуюся пропасть. Однако новый подземный толчок по-своему решил этот вопрос. Нога Рены скользнула в пустоту. Равновесие было уже не удержать. Рена смешно забарахталась в воздухе в поисках несуществующей опоры и полетела вниз... В последний момент Этьен ухватил её руку и потянул на себя.

- Какого демона здесь происходит?! - только и успел произнести он, как ещё один подземный толчок сбил его с ног, и они оба провалились в разверзшуюся бездну.

Марселу:

- Ты не видел Этьена? - В голосе Дамиана слушалось серьёзное беспокойство.

Марселу нервно огляделся. В необычном полутемном саду со светящимися растениями и статуями, запросто можно было потеряться. Особенно если чуть зазеваться и отстать от группы. Но терялись только избранные. Хозяин дома, посол и его сын неспешно вышагивали по красочной аллее, возвращаясь к дому. А вот Рены Марселу не увидел, и ладони сами собой сжались в кулаки. Этьен. Опять за старое. Именно тогда, когда у Марселу только появилась призрачная надежда. Рена... она была так близка и так внимательна к нему.

Рена сопровождала его на ярмарке. Она шла перед ним, а он от смущения мог видеть только волнительно колыхающийся подол её длинного платья и изредка мелькающие щиколотки. Ярмарка просто проплывала мимо, мелькала разноцветными пятнами, в которых Марселу даже не пытался что-либо различить. Перед ним шла та, кто мгновенно заняла все его мысли. Его сердце бешено стучало в груди, а на лбу выступили капельки пота. Марселу бросало то в жар, то в холод. А она... Рена и не замечала ничего этого. Напротив, она словно издевалась над ним, что-то спрашивая, к чему-то привлекая внимание. Но Марселу был в том состоянии, что едва мог говорить. Он видел только её, и порой уже не только щиколотки. Она примеряла при нём платки и шарфы, причем все они невероятно ей шли. Яркие ткани только подчёркивали её красивые глаза, от которых уже почти невозможно было оторваться, хотя Марселу и любовался ими лишь украдкой, искоса поглядывая на Рену. В открытую смотреть он так и не посмел, особенно после того, как она предложила ему свою руку и коснулась его. Это был момент ужаса и восторга одновременно. И Марселу сам всё испортил. Если бы он так не волновался, если бы его тело не горело огнём, то она никогда бы не отдернула от него руки. Но он почти обжёг её невероятно нежную кожу. Марселу бесконечно корил себя, но ничего не мог поделать. Ему было ужасно неловко за своё поведение, и всё что он мог, так это продолжать восхищаться Реной, которая, после короткой заминки, быстро переключилась на покупки и в итоге одарила всю его семью.

К экипажу Марселу возвращался сам не свой, и даже уселся на чужое место. Чуть позднее он уже жалел об этом. Ведь теперь ему было куда сложнее любоваться Реной: почти весь обзор ему закрывал клюющий носом Рэл. Зато оказавшемуся напротив Этьену, как обычно, ничего не мешало. Марселу видел, что эльф беззастенчиво пялится на Рену, но та этого не замечала. Ему очень хотелось встать и защитить её от этих взглядов, и всё же он не решился, и большую часть пути просто мучился от ревности.

- Вы там всю ярмарку что ли скупили? - поражаясь внушительным заплечным мешком, насмешливо поинтересовался Этьен, едва они только забрались в экипаж.

У самого Этьена вообще не наблюдалось каких-либо покупок. Впрочем, и немудрено. Глядя на сурового Роша, Марселу мысленно поблагодарил многоликого Ю, что ему так повезло с провожатой.

- А ты, видимо, брезгуешь, да? - бросил он всё же в ответ.

Высказывание прозвучало непривычно грубо, что удивило самого Марселу. Он прежде такой резкости у себя не замечал. Однако Этьен лишь бровью повёл.

- Ты чего разнервничался?

- Ничего, - буркнул Марселу и демонстративно отвернулся к окну.

Этьен насмешливо хмыкнул и оценивающе оглядел друга. На его лице отразилось некая снисходительность, что ещё больше уязвило чувствительное самолюбие Марселу. Таким же образом на Ю обращались с расшалившимися детьми, когда смирялись с их неизбежными выходками.

Обиженный Марселу довольно долго глядел в окно, хотя пейзажи царства нагов скорее навевали уныние, чем вызывали интерес. Его снова укачало, и ещё он очень жалел, что отказался от завтрака. Мысли Марселу перескакивали друг с друга, особо не задерживаясь и не развиваясь. Пока не затронули змеиный храм. Религия нагов настораживала. Марселу ощущал явное беспокойство. Ему было не по себе от царского подарка. Он так и не смог нормально выспаться. Всё ночь Марселу то и дело вскакивал и озирался по сторонам. Ему всё казалось, что из подаренного царём яйца вылезет какая-нибудь змея и укусит его. В конце концов, Этьен, уставший постоянно просыпаться, запер яйцо в ванной, после чего Марселу удалось уснуть. Правда снилось ему нечто тревожащее, хоть и совсем невнятное.

- Отдам все Слёзы Моря Марселу за возможность выспаться, - проворчал поутру Этьен, когда их разбудили слуги.

Им принесли завтрак, но интерес к нему проявил только Дамиан. Этьен лишь выпил стакан воды, а у Марселу так болела голова и мутило, что любая пища заранее вызывала отвращение. Он едва успел одеться, когда в дверь вновь постучали, и на пороге появился посол и его сын. Проворная прислуга мигом собрала их немногочисленные вещи и понесла к экипажу. Марселу был так рад отделаться от дорогого подарка, что у него ненадолго даже прояснилось в голове.

По словам посла, они отправлялись в Храм. Шли они туда пешком и вновь наслаждались видами царского сада. Посол Рош сурово повторял правила поведения и всё косился на Этьена так, что тот под конец не выдержал:

- Мне хоть дышать в вашем Храме можно, или взять вдох побольше на пороге?

- Эйр эн Ламар!

Марселу в тот момент был как никогда солидарен с Рошем. На Ю существовало множество разных религий и проявление неуважения могло закончиться весьма трагично. Оборотни весьма агрессивно защищали своих богов. Именно поэтому Марселу с детства изучал верования всех кланов.

- Посол Рош, - тем временем продолжал Этьен. - Я прекрасно понимаю, что моё присутствие в сердце вашей святыни оскорбляет чувства всех нагов разом. Поверьте, я могу просто посидеть вместе с вещами в экипаже.

- Было бы лучше, если бы научились просто молчать, - с раздражением заметил посол, и снова повторил: - Никого и ничего не касайтесь. Не подходите к колоннам, это может быть для вас опасно!

Марселу и Дамиан послушно кивнули, Этьен опять что-то фыркнул. У эльфов было предвзятое отношение к религии. Они верили лишь в магическую силу и вселенский разум, но едва ли поклонялись чему-то. На Ю старейшины кланов с насмешкой приговаривали, что эльфийским небожителям знаменитая гордость не позволяет молиться кому-то, кроме них самих. И если у Этьена змеиный храм не вызывал никакого интереса, то Марселу, напротив, отнесся к его посещение довольно серьёзно. Ему было любопытны и само строение (ведь на Ю почти все храмы, за исключением самых древних, располагались под открытым небом), и обряды. Массивное здание из красного камня внушало уважение, да и золотой полоз, венчавший купол храма, выглядел вполне реалистично и даже пугающе.