— Ну, думаю, ты, наконец, понял разницу в наших силах?

Голос этого мерзавца по-прежнему был надменным и полным усмешки.

— Поспи немного и приди в себя — прошептал Алавир, проведя ладонью над моим лицом.

Что это? Я не могу пошевелиться! Даже, чтобы шевельнуть пальцами мне требуется слишком много сил. Тело перестало меня слушаться, а снег оказался таким мягким и теплым. В голове помутилось, и я практически сразу же уснул.

— Ты определенно стал сильнее, но у тебя не хватает мотивации — прошептал проклятый из длани света, глядя на усыпленного противника — при следующей нашей встрече попытайся хотя бы снять с меня маску. А то я совсем заскучаю.

Светильник над головой Андрея Петренко замерцал. Но он не обратил на это никакого внимания. Поглощенный своими мыслями парень просто молчал, по-прежнему не отпуская руку Дианы.

— Прости, что расспросила тебя об этом — попыталась извиниться девушка.

— Все в порядке — сухо отозвался сержант.

— Ты хочешь сбежать? Я могу мочь тебе! — внезапно предложила ему ангел.

— А смысл? — в ту же секунду прервал её Андрей — мне нужна эта организация. Чтобы добиться своей цели. Иначе все мои жертвы окажутся напрасными.

— А если тебя не оправдают!?

— Что-нибудь придумаю. Теперь твоя очередь.

— Что? — в недоумении спросила его Диана.

— Если я задам тебе вопрос, ты сможешь ответить мне на него?

— Какой вопрос?

— Кто для тебя этот паренек? Ведь ты готова была драться с ним, даже когда он превратился в демона.

— Я не была готова драться — прошептала Диана, подняв взгляд к потолку — мне просто пришлось. И я рада, что до настоящего боя не дошло… иначе бы меня тут, скорее всего уже не было.

Взглянув на постепенно проходящие ожоги на руках, девушка погрустнела:

— Он однажды проявил ко мне сострадание и, рискнув жизнью, вытащил из заточения. А чем я ему отплатила? Силой, что возможно вскоре убьет его. Смертью его лучшего друга. Множеством других разных проблем. А, в конечном счете, я бросила его…

— Ты все еще не ответила, Диана

— Он всегда был ко мне добр. Но доброта его однажды превратилась в равнодушие. Я ведь отлично видела, когда он был равнодушным, а когда притворялся им! Зачем он решил таким образом отгородиться от меня?!

— А где бы ты была сейчас, если бы он поступил иначе?

— Глупый вопрос! — ответила девушка и на секунду замешкавшись, продолжила — Где угодно! Но была бы с ним! Даже если весь мир отвернется от этого идиота! Я все равно буду с ним!

Диана и не заметила, как перешла на крик. Слезы снова подкатывали, и девушка изо всех сил старалась сдержать их за покрасневшими глазами.

— Как бы низко он не пал, я всегда подниму его в небо на своих собственных крыльях!

В её памяти тут же всплыл тот поцелуй. Когда она благодарная своему спасителю, унесла его из того подвала, и пытаясь вылечить, проявила ту секундную слабость.

— Так, что ты решила? — скрывая дрожь в голосе, прошептал девушке сержант.

— Спасибо тебе, Андрей — глубоко вздохнув, прошептала ангел, высвободив свою руку из руки военного — Благодаря этому разговору, мне стало легче. Теперь я, наконец, поняла, почему мне так хочется быть рядом с ним…

Сердце Андрея Петренко дрогнуло. Он понимал, что рискует, заводя подобный разговор. Но все-таки надеялся на лучший исход для себя.

— Не за что — фальшиво улыбнулся он девушке в ответ.

Диана поднялась на ноги и двинулась прочь. Она настолько сильно задумалась, что даже не заметила, стоявшую все это время у поста надзирателей Ирину Велесову. Ну а та в свою очередь, после всего услышанного, не стала окликать девушку.

Сердце капитана тоже сжималось от боли. Ведь ей тоже не безразличен Андрей Безмолвный. Но стать ближе к нему, чем Диана, у неё никогда не получится. С трудом сдерживая подступающие слезы, девушка направилась к камере сержанта.

— Ты ведь тоже слышала? — спросил капитана её подчиненный, когда та подошла ближе.

— Да — грустно выдохнула она — Мы нашли доказательства среди личных вещей майора Панкратова. Полковник рассудил, что действия Андрея Безмолвного послужили разоблачению предателя, и его заключение было необоснованным. А значит, твой приказ, не будет расцениваться как предательство.

Ирина была подавлена, даже сейчас, сообщая эту радостную весть.

— Ну и хорошо.

— Спасибо тебе — прошептала Велесова Андрею — за то, что тогда отдал тот приказ и защитил всех.

— Я лишь выполнил свой долг. Я же твой помощник — с наигранной улыбкой отозвался сержант.

Ира потянулась за ключами, чтобы открыть камеру парня, но тот её опередил:

— Не стоит, Ира. Давай немножко попозже. Камера, это как раз то, что мне сейчас больше всего нужно. Хочется побыть одному и обдумать все.

Голос Андрея был таким же подавленным, как и у его командира. Без лишних слов, Ира убрала ключи в карман и направилась к выходу на верхние этажи.

— Спасибо… — прошептал Петренко девушке, но она его уже не слышала.

— Эй, парень, ты чего здесь разлегся? Замерзнешь же насмерть!

Открыв глаза, я увидел перед собой старика, одетого в какие-то лохмотья. Полуденное солнце слепило глаза, а голова ужасно болела.

— Тебя что, избили? — спросил он меня, глядя на засохшую, на лице кровь.

— Да так, немного поиграли с одним знакомым — сухо бросил я ему в ответ, поднимаясь на ноги — ты сам кто такой?

— Митричом все называют — улыбнулся старик и протянул мне стакан, наполненный горячим кофе из термоса, что всего минуту назад был прицеплен к его туристическому рюкзаку — Держи, согревайся.

— Называют? А имя то у тебя есть, старик? — усмехнулся я, с трудом протянув руку к стакану.

— А к чему оно тебе? Если не понравится, сбежишь что ли? — усмехнулся в ответ он.

— Сбежать, то не сбегу — ответил я, наконец, полностью почувствовав свое тело. Каждая кость в нем болела так, что мне казалось, будто я не дрался, а меня просто сбили машиной.

Старик налил себе кофе в другой стакан и, сделав глоток, взглянул на небо.

— Как же прекрасен все-таки мир — улыбнулся Митрич.

— Да уж. Особенно эти развалины. Война повсюду, старик. О какой же красоте ты тут рассуждаешь?

— О красоте мира, я рассуждаю — бойко отозвался он — Разве ты не видишь? Синеву этого зимнего неба? Блеск снега на солнце?

— Сейчас не время разглядывать пейзажи.

— Да? А мне кажется, что чтобы оценить красоту природы не обязательно искать подходящее время.

— Старик ты с головой то дружишь? В мире сейчас такой ужас творится, а ты снег разглядываешь.

Митрич сделал еще один глоток и глубоко вздохнул:

— Это ты дурак желторотый. В мире ничего не изменилось. Солнце по-прежнему сменяется луной. Синева неба уступает место звездной россыпи. А война? Это лишь причуды людей. Люди постоянно умирают. Это конец любого жизненного цикла. Просто во времена войн все это более масштабно.

— Странно ты рассуждаешь. Выходит тебя все происходящее не волнует? А если этот твой цикл заберет у тебя твоих родных? Тебя по-прежнему не будет это касаться?

— Я старый. И проживу не долго. Смерти моих родных никак меня больше не заденут…

Голос старика дрогнул. А я этого не заметил:

— Выходит ты какой-то бесчувственный человек?

— Нет — нежно улыбнулся в ответ Митрич — просто всех кого у меня можно было забрать, уже забрали. Я один одинешенек на этом свете.

Только сейчас до меня дошло, какую глупость я сказал.

— Митрич, ты сам, чем здесь занимаешься? — попробовал я сменить тему.

— Эх, какая все-таки молодеешь бестолковая пошла. Расспрашиваешь меня и расспрашиваешь. А сам даже имени не скажешь своего — бойко бросил он в мою сторону упрек.

И, правда. Я задал уже столько вопросов, а сам так не на один и не ответил.

— Андрей я. Так что ты забыл здесь? Неужели раньше жил в этом городе?