— Например? — Я слышала слухи, но никогда не знала, что правда, а что нет. Я подумывала написать статью об этом, но решила отказаться после того, как никто не сказал мне ни слова.

— Я бы никогда не стал выставлять дело своего лучшего друга на всеобщее обозрение. Для меня верность — это очень важно.

— Но у тебя не было проблем с тем, чтобы выкладывать мое дело, — говорю я в ответ. — У тебя не было проблем с тем, что люди говорят обо мне.

— Ты не была и не являешься моим лучшим другом. — Он говорит это совершенно искренне, без всякой ерунды, как будто его преданность распространяется только на тех, кого он считает достойными.

— Рада это знать. Я буду уверена, что никогда не расскажу тебе о своих личных делах.

Он качает головой в сторону и ухмыляется.

— Заслужи мою преданность, и ты сможешь.

Я игнорирую его замечание и делаю еще один глоток кофе со вкусом конфетной страны. Наша официантка-подросток, которой, наверное, пора идти в старшую школу, протягивает ему счет, даже не взглянув на меня.

Он отдергивает его, когда я собираюсь взять его.

— Это мое, — говорю я требовательным тоном. Я пытаюсь выхватить его из его рук, но безуспешно. — Ты сказал, что я должна тебе завтрак.

— Разве? — Он притворяется смущенным и почесывает голову. — Я думал, что сказал, что отведу тебя на завтрак.

Я протягиваю руку дальше.

— Дай мне этот чертов счет.

— Как насчет… нет? — Он достает бумажник и вытаскивает полтинник, не удосужившись взглянуть на купюру. — Оставь себе сдачу, — говорит он, протягивая ее официантке.

Она одаривает его девчачьей улыбкой, которую я бы подарила каждому Backstreet Boy в свое время.

— Большое спасибо, Кайл.

Он улыбается в ответ — не озабоченно, как я люблю подглядывать за молодыми девушками, а скорее искренне.

— Не за что.

Что случилось?

Зачем ему давать столько чаевых ученице, изучающей алгебру?

Официантка в волнении убегает, а я усмехаюсь.

Он вздрагивает.

— Что?

— Посмотри на себя, мистер Мечтательный Взгляд Сдачи.

— Ты что, с ума сошла, что я не смотрю на тебя мечтательными глазами? — Он наклоняется вперед. — Я не пристаю к ней. Ее отец ушел из семьи несколько недель назад. Ее мать тоже работает здесь, и они едва сводят концы с концами. Если дополнительные чаевые помогут им, то я дам ей дополнительные чаевые.

Ненавижу, что это меня заводит.

— Это… очень мило с твоей стороны.

— Опять же, я пытался сказать тебе, что я хороший парень. Дай мне знать, когда закончишь врать себе.

Я закатила глаза.

— Ладно, ладно, ты такой хороший парень, Кайл. Нет другого человека добрее тебя. Когда люди будут рассказывать сказки об этом веке, ты будешь тем человеком, которого они назовут самым добрым. Тебя впишут в учебники истории как мистера Славного Парня.

Он усмехается.

— Хватит язвить, Хлоя. Это заставляет меня хотеть тебя еще больше.

Мой желудок вздрагивает, и мой взгляд на него смягчается.

Боже, почему я должна ненавидеть этого человека?

Почему он не может оставаться злым Волдемортом?

Я пододвигаю свой кофе к столу и кладу рядом салфетку.

— Мне нужно заняться работой. Мы разделили трапезу. Теперь мы квиты.

Он качает головой и щелкает языком.

— Неправильно. Мы и близко не квиты.

— Какого черта? — Я обвожу жестом себя в кабинке. — Это была моя расплата.

— Нет. Завтрак был за то, что я отвез тебя домой. Ты все еще должна мне за то, что я разобрался с твоей блюющей задницей. Три совместных приема пищи в ответ на мою доброту.

— Ты шутишь? — вскрикнула я. — Ты никогда не упоминал о многочисленных долгах.

Он с юмором прикусывает нижнюю губу.

— Должно быть, я забыл эту часть.

Я вскидываю руки вверх, а затем опускаю их по бокам.

— У меня нет времени играть с тобой в игры. У меня есть работа, которую нужно выполнить.

— Второй пункт: как уже говорилось ранее, никаких раскопок информации о людях, которые мне небезразличны. Обещай мне.

Так вот почему мне достался милый Кайл.

Да уж. Он не делает этого без причины.

— Ты прекрасно знаешь, что я не могу этого обещать.

— Вообще-то, для тебя это довольно просто.

— Хорошо, я не буду публиковать никаких историй.

Он кивает, принимая мой ответ, как если бы он был для меня авторитетом.

— Третий пункт: поужинай со мной сегодня вечером.

— Не получится.

Он скрещивает руки за шеей.

— Тогда я приду к тебе на работу на обед. Мы устроим романтический пикник в твоем офисе. Я найду корзину и красную скатерть, чтобы создать настроение.

Мой взгляд метался по закусочной. На мгновение я забыла, что мы не одни.

— Отлично, ужин у тебя дома.

— Круто. Увидимся в шесть.

— Как скажешь. У меня есть работа.

Он наклоняет голову к окну, когда подъезжает Гейдж.

— У меня тоже. Увидимся вечером. — Он подмигивает. — Надень одну из тех милых юбочек, которые мне нравятся.

— Надень тот намордник, который мне нравится.

Он ухмыляется.

— Я люблю, когда ты со мной развлекаешься.

Тринадцать лет

Дорогой дневник,

Я ненавижу свою спальню.

У моей подруги Холли спальня красивее.

Она розовая, и у нее настоящая кровать, а не матрас на полу, как у меня.

Она живет в том же трейлерном дворе. Ее родители тоже бедные, но они хотя бы дают ей что-то красивое.

Тем временем стены моей спальни выцветшие, желтые от сигаретного дыма.

Я бросаю дневник на пол и опускаю голову, глядя на изношенный, испачканный плед.

Уф. Только написав об этом, я еще больше ненавижу свою жизнь.

Я беру лежащую рядом книгу и открываю ее.

Пора перенестись в более счастливое место, где у меня есть отец, мать, которая не отстой, и старшая сестра, которая не грубит по пятьдесят раз на дню без причины.

— Привет, Хлоя. Что ты там читаешь?

Я поднимаю глаза от книги и вижу, что в тесном дверном проеме стоит парень моей сестры, Сэм. Я улыбаюсь и протягиваю ему книгу, чтобы он мог прочитать обложку.

— Лев, колдунья и платяной шкаф, да? — спросил он. — Твоя сестра сказала, что ты любишь читать.

— Я люблю читать. — Я жду, что он будет смеяться надо мной, как это делает Клаудия, моя сестра.

Она встречается с Сэмом уже несколько месяцев. Раньше я видела его всего несколько раз, но в последнее время он стал появляться чаще. Моя мать сначала ненавидела его, обзывала грязными словами, а потом опустилась до того, что потребовала, чтобы он платил ей за свидания с моей сестрой. Ей нужны были деньги, чтобы покупать наркотики и алкоголь.

Сейчас он платит ей — скорее всего, потому что моя сестра младше, а он, я полагаю, примерно ровесник моей матери. Теперь она не так сильно возражает.

Я тоже.

Сэм красив. Он напоминает мне персонажа из романтических романов, которые я не должна брать в библиотеке. Он высокий, с темными волосами, широкими плечами и взрослее моей сестры. Для нее нет ничего необычного в том, чтобы встречаться с мужчинами старше себя, но она никогда не приводила домой такого человека, как Сэм. Он не облизывает губы и не глазеет на меня, отчего мне становится не по себе, потому что мама не купила мне тренировочный бюстгальтер, и мои соски проступают сквозь майку.

Он прислоняется к дверному косяку.

— Девочки, которые любят читать, — это те, у кого впереди светлое будущее. Их воображение может завести их куда угодно.

Я подползаю к краю матраса и устраиваюсь по-индийски.

— Моя сестра не любит читать.

Он усмехается.

— Да, я прекрасно знаю.

— Тогда почему она тебе нравится?

Клаудия великолепна, и даже в восемнадцать лет она может сойти за человека, достаточно взрослого, чтобы попасть в бары. Мама тоже иногда разрешает ей ходить с ней. Клаудия также злая и эгоистичная, и она не та старшая сестра, о которой мечтают девочки.