О том, что ушло и забыто.

И о том, что нельзя говорить.

О вопросах без ответов.

Вас предупредили…

Стол, светлый, в меру скользкий, держался стойко, за высоким окном глухо и одобрительно фырчала сотнями автомобилей улица, стены просторного пищеблока качались как пьяные, мозаика на стене дрожала всеми своими яркими красками пейзажа «Золотой осени»…

— Ой, ой, аа-ах! — Вика начала вторить ехидным уличным автомобилям, голова ее запрокинулась — волосы, рассыпавшиеся на два густых и коротких рыжих крыла, колебались и вздрагивали, соскользывая за крышку стола. Глаза неудержимо закрывались, лицо стало отстраненным…

Вот еще, вовсе не время. Игорь рывком подтянул к себе темные и скользкие задранные ножки, сменил способ кайфа…

— А-аааах! — глаза Вики распахнулись, сладостно страдая, она оперлась локотками о крышку стола, выгнулась…

Обалдеть до чего хороши. И процесс, и Вика, и тишина столовой…

Анализировать и наблюдать Игорь в данный момент едва ли был способен — и самого подпирало. Но любоваться еще мог — до чего ж подруга прекрасна…

Игорь осторожно прихватил зубами щиколотку в черной дразнящей броне лайкры чулка, стиснул до нежной боли…

Стол все-таки удержал обоюдное безумие бессовестных нарушителей трудовой дисциплины…

…— С ума сойти… — пролепетала Вика, оправляя белый халатик.

Игорь кивнул — точнее не скажешь. Сошли, и уже не первый месяц как сошли.

Распутница, пошатываясь, отправилась наливать компот, развратник плюхнулся на столовский стул и перевел дыхание.

Чем хороша сиеста в офисном комплексе? Тем, что можно отвлечься от напряженного труда, на миг воспарить мыслью к высокому и праздничному, например, к отпуску.

Не-а, об отпуске Игорю думать не хотелось. Собственно, он вообще сейчас мыслить затруднялся. Ну и черт с ним…

Вика поставила на стол стаканы с компотом:

— Совсем мы ошалели, да?

— Так сидим, никому не мешаем, — Игорь улыбнулся и взял прохладный стакан, потянул подругу поближе.

Сладко-кислый компот, теплые губы Вики…

Парадокс заключался в том, что это было вовсе не лядство с яблочно-виноградным привкусом, а полноценный роман. Уже перерастающий в нечто большое и удивительно надежное.

Вика была своя. Вот целиком и полностью, своя. И осознание этого изумляло куда острее, чем пусть и головокружительные, но краткие миги сексуального улета.

— Что-то подозрительно везет мне в последнее время, — пробормотал Игорь.

Она улыбнулась так, что сразу захотелось снова поцеловать.

Если всмотреться, Вика была очень хорошенькой. В последнее время стала еще и ярко-хорошенькой, всматриваться не обязательно, и так очевидно. «Глаза сияют» — шипели ее ядовитые подруги. Невысокая, стройная, вся такая ладненькая, в последнее время ставшая чуть иначе одеваться, подчеркнувшая цвет волос новым оттенком. И смотреть на нее всегда дико приятно. Почти так же как трахать.

— Я все равно не верю, — прошептало волшебное создание, ставя на стол так и не пригубленный компот.

— Да кто поверит? — согласился Игорь.

Они оба были весьма недоверчивы. Жизненный и профессиональный опыт, неудачные браки. По двое детей. Дети росли ничего себе — не идеальные, но свои, любимые. А вот бывшие «половины»… Ужас и недоумение. Зачем? Как это вышло, зачем жили с чужими людьми? Но жили же…

Игорю скоро стукнет сорок, Вика чуть младше, но не в этом суть. Вроде давно поумнеть пора, а тут как дало в голову и иные места… Здесь у осенней фрески тогда и поговорили… Искра, запал, бикфордов шнур… Рвануло «как триста тонн тротила». Начальство учуяло-заподозрило, да только прижать опытных людей с хозяйственно-кухонной выучкой весьма непросто. Конспирация — наше все.

— Выпускай меня, а то прочухается командование, — сказал Игорь.

— Пойдем, — возлюбленная не без кокетства поправила ворот халатика, словно случайно погладила ладошкой стол.

В темноте у задней двери Игорь стиснул тонкую талию, поцеловал подругу в шею. Вот что за черт — сытый, а от одного ощущения этой талии в ладонях, от запаха духов и горячей кожи, бедра аж сводит.

— Иди-иди, а то разорутся…

Снаружи, на ступеньках заднего входа бывшей столовой пахло сдобой и теплым кирпичом — октябрьский день выдался погожим. Двор против обыкновения казался просторным — ну да, арендаторов сегодня маловато.

Вообще-то день с утра не задался — придя на работу, как обычно без десяти девять, Игорь обнаружил неприятную суету у входа, озабоченных полицейских и прочие признаки форс-мажорных обстоятельств. Оказалось, охраннику под утро что-то причудилось, и он открыл заградительную стрельбу из табельного ИЖ-71. Теперь вызванные полицейские и чоповское начальство пытались выковырять пули из каменных плит облицовки вестибюля — вязкий туф, или как его там правильно по-минералогическому, не поддавался. Пришлось идти за инструментами и помогать блюстителям закона. В последнее время после сокращения штатных единиц на Игоря свалили столько обязанностей, что даже удивляться не имело смысла. В принципе для вдумчивого инструментального труда в штате оставались плотник-Петрович и Саша-электрик, но они давно избавились от архаичной привычки прибредать на работу вовремя.

Помятые пули извлекли, начальник хозотдела господин Беркутов топтался рядом и намекал начальству ЧОПа, что облицовка уникальна и стоит больших денег. Угрюмые частно-охранные морды, с трудом уладившие дело с полицией, делали вид, что намеков не понимают, и вместо наличных обещали «тщательное внутреннее расследование». Увы, Валентин Александрович Беркутов былую хватку по извлечению денег из воздуха уже утерял. Да и вообще не тот момент — пальба на посту у входа — крайне дурной эксцесс. Понятно, охранники покуривают анашу, но надо же и меру знать. Этак, если каждый идиот вознамерится полный магазин пистолета в сторону двери высаживать…

Игорь спустился к себе в подвал: склады, мастерские, венткамеры и прочие чуланы образовывали здесь нехилый лабиринт, над которым инспектор Любимов начальствовал уже не первый год. Игорь вернул в шкаф кейс с инструментами и включил компьютер. Но глянуть интернет-новости оказалось не судьба — позвонили по внутреннему телефону, вызвали «на верха». Оказалось, риэлтерское агентство «Малахитовая хозяйка» совершенно внезапно отбыло по-английски, не прощаясь и не заплатив арендную плату за три последних месяца. Взамен совестливые риэлторы оставили мебель, кучу проспектов с аляповатым логотипом, калькуляторы и прочую малоценную офисную ерунду. Нашлись в их кабинетах и сейф приятных современных очертаний, немаленькая икебана неопределенной ценности и огромный устаревший телевизор размером с ЗАЗ.

Вызвали специалиста по вскрытию сейфов. Исполнительный директор — мадам Игнащенко Татьяна Ивановна (для своих просто Тать-Вана) лично контролировала увлекательный момент вскрытия, остальные надзирающе-руководящие личности бродили по кабинетам, возмущались коварством «малахитчиков» и присматривали себе трофеи. Обычному, далекому от арендных дел человеку не понять, как много порой ценного и легколиквидного оставляют спешащие съезжающие. Игорь с этим делом не суетился: вырвать из лап руководства особо лакомые куски нечего и думать, а ценности неяркие, сулящие обогащение неспешное, но гарантированное, все равно поступят на склад, где будут отлеживаться, потихоньку списываться и освобождать место на полках. В скучных приходно-расходных накладных и утомительных инвентаризациях сокрыта своя неброская романтика.

— Есть! — с воодушевлением воскликнула Тать-Вана.

Все бросились к распахнутой специалистом дверце сейфа. «Малахитчики» действительно оказались лохами — удирая, забыть наличные — уму непостижимо! Сумма, правда, оказалась скромной: сто четырнадцать долларов мелкими купюрами и мешочек отечественной мелочи.