Странно, с годами процесс уборки, так ненавидимый в детстве и юности, начинал приносить успокоение и даже некоторое удовольсствие. Что, конечно, противоестественно.

Больше всего пугали мысли о Вике… А что, если больше никогда…

Еще чего. Вот этого быть никак не может.

Ссыпая проклятый порошок в мусорный пакет макси-размера, известного у склонных к жизнерадостному юмору хозяйственников под названием «мешок для трупов», Игорь морщился — химия товар прибыльный, но противный. Руки от нее чешутся, запах этот проклятый. Мешок, уже на две трети наполненный, но все равно легковесный, нормально стоять у стены не желал. Пришлось прижать плотнее — ладонь в трикотажной перчатке нащупала нечто твердое. Твердое и эргономичное. Игорь медленно отставил швабру и совок. Можно было догадаться — сюда он, значит, и сунул. Вот гад, как у себя дома…

Поправив рабочие перчатки, хозяин заглянул в пластиковое чрево мешка. Клавиатуру порядком припорошило смесью стирального порошка, пыли и стекляшек от погибших плафонов. Игорь стряхнул мусор со знакомого девайса…

Вот теперь пробрало. Багровые широкие кляксы крови успели чуть подсохнуть, но еще мазались. И эти белесые сгустки…

Игорь сунул клавиатуру обратно, запихал туда же неподатливый провод-хвост, содрал с ладоней перчатки…

В «офисной» комнате упал в кресло — между ног отозвалось ноющей болью. Если болит, значит, еще существуем.

Мыслей не появлялось, одно смятение.

Бутылка стояла в шкафу. Потреблять спирт Игорь не любил — если на клюкве настоять, тогда иное дело, а так… Но раз на складе имеются емкости со столь стратегическим продуктом, матценности должны списываться и как-то использоваться. Гости приходят, случаются всякие нужные неофициальные мероприятия…

Забывшись и малограмотно бухнув воды в спирт, потрясенный инспектор хозотдела влил в себя теплую жидкость. Фубля, добьет, нафиг. Игорь запил коктейль остатками чая и ощущения в пищеводе отвлекли от насущного…

Если размышлять неспешно и без паники… Значит, перед потреблением дезинфицирующе-просветляющей дряни мы видели собственные разбрызганные мозги? Так себе они выглядят. С одной стороны, густоваты, с другой жалковаты. Ну, раз стакан нащупался, значит, в голове что-то осталось. Хотя, может, там одни инстинкты, а все остальное из расколотой башки вышиблось? Оттого-то такие трудности с мыслительной деятельностью.

Но как такое вообще может быть⁈ За дверями это приречное поле зябких чудес, внутри урод Вано, практически пустые офисы…

Проблема заключалась в том, что Игорь осознавал новую данность. Без рассуждений, терминов, научных обоснований и доказательств, но твердо осознавал. И то, что Вики никогда больше не будет, понимал. Но как поверить в этот ужас, непонятно откуда нахлынувший⁈ Такого просто не может быть.

…Еще полстакана. И конфету «Белочка» из представительских продуктов. От конфет сильно пахло, едкость спирта поуменьшилась. Никакого опьянения Игорь не чувствовал, просто внутри все очистилось и оздоровительно прижглось. Интересно, если вот так и существовать — полуживому, то на каком дне бытия вонь разложения появится? Сможет ее спирт забить?

Хорошие мысли. Туповатые, зато практичные. Нужно все-таки выяснить, что и как произошло. Но не у Вани-соседа же уточнять? Убирать его придется, это уж решенный вопрос.

Игорь ополоснул и вернул в шкафчик стакан, и, прихватив гвоздодер, вышел из склада. Оценим ситуацию на местности…

Тишина, словно в выходной день. Но хорошо, что лифты включены, все ж удобство. Игорь вышел из зеркальной кабины на четвертом этаже — в отражение принципиально не смотрел, а то так и будешь поминутно башку ощупывать.

На этаже теплилась жизнь — в конце коридора у туалетов маячил Ковальчук и кто-то из арендаторов, там курили и беседовали «за жизнь».

Игорь свернул к начальству:

— Игорек, ты где был?

— Лампочку меняли, — без особого удивления пояснил инспектор, демонстрируя гвоздодер. — А там еще настенная панель отошла, пришлось подправлять.

Тать-Вана кивнула — скучных технических подробностей ее неукротимая и деятельная натура избегала.

— Ерундой занимаетесь, а у нас «Гранд Империал» с самого утра не открылся.

— Сейчас зайду, узнаю, — слегка подсократил знакомый диалог инспектор. — А что там погода, Татьяна Ивановна? Портится, вроде?

Исполнительная повернулась к окну, попыталась сосредоточить малотрезвый взгляд на залитой предвечерним солнцем крыше соседнего дома:

— Ты чего несешь, Игорек? Золотая осень на дворе. Принимаете там, в подвале, а? С Сашкой, небось, водку жрете?

— Какая водка? Он стремянку чинит, чуть не рухнули вместе со светильником. Мы когда новую стремянку купим? Покалечится кто-нибудь… — по инерции начал прокачивать закупку Игорь…

Выйдя в коридор, помотал прохладной полупустой головой — какая нафиг стремянка? К чему? Корыстные инстинкты, видимо, никакая пуля не вышибет.

Он подошел к окну в торце коридора: за переулком тянулся изящный забор посольства, за ним неспешно облетали роскошные липы. Стоял у ворот плешивый французскоподданый, заматывал шею щегольским шарфом. Солнце уходило на глазах, мыкающиеся в пробке бесчисленные авто уже зажигали подфарники. На беглый взгляд около половины шестого. Домой пора…

…Он выходил из здания дважды — снаружи явно похолодало, снег пошел явственнее, следы опыт и полозьев на дороге окончательно занесло. Во вторую попытку уже стемнело, еще можно было угадать реку, но вокруг ни зги. Некуда идти…

Стряхивая с волос снег, Игорь вернулся в вестибюль.

— А тебя Тать-Вана срочно спрашивала, — не замедлил оторваться от кроссворда ехидный Валерик.

Вот сука, проломить бы башку стукачу-попугаю.

Гвоздодер ждал в рюкзаке за плечами, но Игорь знал, что сокрушением пустопорожних чоповских голов заниматься не станет. Бессмысленно. Хотя, конечно, соблазнительно и, наверное, ничего за такое развлечение уже не сделают. С другой стороны, у самого башка полупустая, а разбрызганные мозги выглядят малоэстетично. Нагляделся, чего уж там.

Игорь спустился в подвал, разделся, и прошелся до бойлерной: Петрович и Сашка до-обедывали. Жареная курица под вермут-водку шла недурно, но от «крыла и пятьдесятграмм» инспектор-кладовщик отказался — аппетита не имелось абсолютно.

Судя по всему, время в «Межкниге» остановилось. Или замкнулось в очень короткий круг? Интересно, завтра они опять курицу будут жрать или имеются варианты? И наступит ли само это «завтра»?

Нет, не интересно. Совсем не интересно.

…Коммутатор соединял, трубку то брали, то нет. Вики, наверное, не было дома. Игорь послушал голос ее сына, гудки, потом ответил бывший муж. На том конце провода возмущались неполадкам связи и упорным молчаливым абонентам…

Под унылое телефонное развлечение ушло сто грамм спирта и приторная «Трюфель»-конфета. Голова оставалась ясной и пусто-прохладной, Игорь накинул бушлат и пошел к столовой. Запасные ключи от столово-буфетно-пищеблочной зоны Вика оставляла на всякий случай. Опечатанную дверь, конечно, придется вскрыть, но можно и своей печатью пластилин украсить — один черт, никто не проверяет.

В столовой было темно, проносились по потолку фары уличных машин, на миг освещали фреску с Осенью. Пахло сдобой, компотом, «докторскими» сосисками. И Викой. Счастьем, мля, пахло. Сгинувшим.

Игорь прошел в рабочую зону к задним окнам. Во дворе было спокойно, смирно сгрудились машины и мусорные контейнеры. За спортплощадкой горели окна Викиного дома. Удобно она живет: до работы буквально десять шагов, дом старый, дореволюционный, с обжигающе горячими батареями. Третий этаж, окна, чуть затененные ветвями тополя… Вон, в угловой комнате свет…