Я стиснул зубы, понимая, что нужно действовать осторожнее. Рамас был совсем другого уровня, нежели Кин. Его техники были отточены до совершенства, а аура страха, исходящая от него, была настолько сильной, что даже камни, казалось, дрожали от его присутствия.

Внезапно воздух вокруг нас начал искажаться. Я почувствовал, как реальность словно трескается, открывая проход в мир кошмаров. Перед моими глазами замелькали жуткие видения — я видел своих друзей, умирающих мучительной смертью, целые города, поглощаемые тьмой, мир, погружающийся в вечный хаос.

Сион корчился от боли, его тело медленно разъедала какая-то темная субстанция. Кассандра кричала, ее глаза вытекали, превращаясь в черную жижу. Я видел, как отшельник Вэй падает, пронзенный тысячей темных клинков.

Но я знал, что не могу поддаться этим иллюзиям. Я закрыл глаза и сконцентрировался на своей внутренней силе, на той искре, которая всегда горела внутри меня, даже в самые темные моменты.

— Это всего лишь иллюзия, — сказал я себе. — Я сильнее этого. Я прошел через слишком многое, чтобы сдаться сейчас.

Среди множества воспоминаний о пройденных испытаниях, почему-то я не нашел ничего, что вытащило бы меня из этого состояния, но вместо этого я вспомнил нечто другое… Хм, не думал, что именно это воспоминание мне поможет. Спасибо, отец, ты помогаешь мне даже сейчас.

Когда я открыл глаза, мир кошмаров исчез. Я снова стоял на поле боя, а передо мной был удивленный Рамас. Его глаза расширились от недоверия и непонимания.

— Как? — в его голосе слышалась нотка неуверенности. — Как ты смог противостоять моей технике? Это невозможно!

Я не стал тратить время на ответ. Вместо этого атаковал, используя все свои навыки и опыт. Лунарис в моей руке, словно пел, рассекая воздух. Он столкнулся с оружием Рамаса, создавая волну энергии, которая сотрясла всю пещеру. Камни посыпались с потолка, а земля под нашими ногами задрожала.

Наш бой превратился в смертельный танец. Мы кружили друг вокруг друга, обмениваясь ударами и техниками. Каждое движение могло стать последним, каждая ошибка — фатальной.

В очередной раз я использовал «Печать Разрушающей Волны», пытаясь создать резонанс между моей водной Ци и Ци Рамаса. Волна энергии устремилась к нему, разрывая воздух на своем пути. На мгновение мне показалось, что я достиг цели — Рамас отлетел назад, и я заметил струйку крови у его рта.

Но радость была недолгой. Рамас быстро восстановил равновесие и ответил своей техникой.

— Бездна Вечного Ужаса! — прокричал он, и вокруг него начали материализоваться темные сущности.

Они были похожи на тени, но более плотные и осязаемые. Их глаза горели злобным огнем, а руки заканчивались острыми когтями. Эти создания устремились ко мне, пытаясь поглотить меня целиком.

Я активировал свой «Духовный Доспех», создавая вокруг себя защитный барьер из водной Ци. Но даже этого оказалось недостаточно. Одна из теней прорвалась сквозь мою защиту, оставив глубокую рану на моем плече. Я почувствовал, как холод проникает в мое тело через эту рану, словно яд, пытающийся медленно, но уверенно добраться до моего сердца.

— Видишь, Джин Ри? — сказал Рамас, наблюдая за моими страданиями. — Вот истинная сила страха. Она проникает глубже, чем любое оружие, она разъедает саму душу.

Я стиснул зубы, пытаясь игнорировать боль и холод, растекающиеся по моему телу. Битва достигла своего апогея, и я чувствовал, как мои силы начинают истощаться. Но я не мог сдаться. Слишком многое стояло на кону.

Рамас, казалось, почувствовал мою решимость. Его лицо исказилось гримасой недовольства.

— Ты упрямый, Джин Ри, — сказал он. — Но это только сделает твое падение еще более тяжелым. Пора показать тебе наше основное отличие.

С этими словами он сложил руки в сложную печать. Я почувствовал, как воздух вокруг нас начинает сгущаться, становясь почти осязаемым. Реальность вокруг нас начала искажаться, словно мы оказались внутри кривого зеркала.

— Контроль территории: Комната страха, — произнес Рамас, и его голос эхом разнесся по всей пещере.

Я почувствовал, как земля под моими ногами начинает дрожать. Стены пещеры, словно ожили, на них появились лица, искаженные ужасом и болью. Воздух наполнился шепотами и стонами, от которых кровь стыла в жилах.

Я понял, что оказался в ловушке. Рамас активировал свою сильнейшую технику, и теперь мне предстояло сразиться не только с ним, но и с самой сутью страха.

Хаос битвы захлестнул пещеру секты «Бездонного Страха». Воздух наполнился криками боли и ярости, звоном оружия и грохотом взрывающихся техник. Практики «Лазурного Потока» и последователи Ибахи То сражались не на жизнь, а на смерть, превращая некогда величественные пагоды в руины. Причем и сами не особо замечали этого.

Близнецы Кан и Рен, мастера скрытности из отряда Сиона, пытались использовать свои навыки, чтобы незаметно атаковать врагов. Они двигались как единое целое, их техники дополняли друг друга, создавая смертоносный танец. Но даже их мастерство не могло противостоять безумной ярости практиков «Бездонного Страха».

Один из Берсерков, огромный мужчина с искаженным от ярости лицом, внезапно появился за спиной Кана сумев каким-то образом разглядеть его, несмотря на маскировку. Его огромный меч, окутанный темной энергией, стремительно рассек воздух. Рен, увидев опасность, бросился на помощь брату, но было слишком поздно. Меч пронзил Кана, и его тело безжизненно упало на землю.

Рен закричал от боли, его атакующие техники стали еще более яростными и непредсказуемыми. Парень бросился на убийцу брата, забыв об осторожности. Его клинки танцевали в воздухе, оставляя глубокие раны на теле Берсерка. Но ярость затуманила разум молодого практика, и он не заметил, как сзади подкрался другой противник.

Темное копье пронзило грудь Рена. Он неверяще посмотрел на дыру в груди и когда копье вытащили из его тела, парень упал рядом с телом брата. Их кровь смешалась на каменном полу, а глаза, все еще открытые, смотрели друг на друга в последний раз.

Рокуро, защитник отряда, стоял в центре битвы, его массивный водяной щит неизменно отражал атаку за атакой. Он был подобен скале среди бушующего моря, давая своим товарищам возможность перегруппироваться и атаковать. Но даже его сила имела пределы. Увы.

Группа практиков «Бездонного Страха» окружила Рокуро, их техники страха пытались пробить его защиту. Практик держался, стиснув зубы, но с каждой секундой его щит становился все слабее. Внезапно один из атакующих активировал технику, которая создала в щите Рокуро крошечную трещину. Едва заметную и, казалось бы, совсем незначительную.

Но увы… этого было достаточно. Темная энергия хлынула через брешь, разрывая защиту Рокуро на части. Он попытался создать новый щит, но было слишком поздно. Десятки темных клинков пронзили тело практика, превращая некогда могучего защитника в изрешеченную оболочку.

Сион, видя гибель своих товарищей, сражался с удвоенной яростью. Его водяные техники сметали врагов, но на место каждого поверженного противника приходили двое новых и из-за этого казалось, что им нет конца. Его лицо было покрыто кровью и потом, глаза горели решимостью, но даже он понимал, что ситуация становится безнадежной.

— Держитесь! — кричал он оставшимся членам отряда. — Мы должны выстоять!

Но его слова тонули в грохоте битвы. Практики «Лазурного Потока» падали один за другим, их техники оказались бессильны против безумной ярости последователей Ибахи То. Сион чувствовал, как его силы иссякают, но продолжал сражаться, зная, что отступать некуда.

Никто из них не подозревал, что столкнется со столь ужасающе сильным противником.

Я стоял посреди «Комнаты страха», активированной Рамасом Рейном. Пространство вокруг меня исказилось до неузнаваемости. Стены, казалось, дышали, покрываясь пульсирующими венами. С потолка свисали странные органические образования, напоминающие щупальца или внутренности. Пол под ногами был мягким и податливым, словно я стоял на живой плоти.