Его карьера в новом клубе была разочаровывающей, но предсезонная поездка в Нидерланды дала Хогану представление о потенциале Европы, о желании и потребности европейцев учиться футболу. Английский футбол, возможно, и отказался от тренировок, но голландский в них нуждался. После победы над «Дордрехтом» со счетом 10:0 Хоган поклялся, что однажды «вернется и научит этих парней, как правильно играть в футбол». Также он подружился с Джеймсом Хоукрофтом, инженером из Редкара, который был одним из лучших рефери. Хоукрофт регулярно судил игры, проходившие на материке, и, следовательно, знал нескольких европейских клубных руководителей. Однажды Хоукрофт сказал Хогану, что слышал, будто «Дордрехт» ищет нового тренера, причем желательно такого, у которого есть опыт игры в Британии. Это было замечательное совпадение, и Хоган решил не упускать эту возможность. Спустя год он исполнил свою клятву и в 28 лет вернулся в Голландию, заключив с клубом двухлетний контракт.
Игроки команды Хогана были любителями, многие и вовсе студентами, но он начал тренировать их так, как, по его мнению, должны были тренироваться британские профессионалы. Конечно, он улучшил и их физическую подготовку, но в основном работал над контролем мяча. Как он сам говорил, ему хотелось, чтобы команда воссоздала «старую шотландскую игру», играя «в умный, конструктивный и прогрессивный футбол, чаще держа мяч на земле». Важно то, что многие его подопечные-студенты были прекрасными учениками. Хоган проводил настоящие уроки: с мелом у доски, объясняя, как, по его мнению, нужно играть в футбол. Тактика, расстановка игроков стали объясняться через диаграммы в классе, а не возникать случайно на поле.
Хоган был успешен и популярен настолько, что его попросили подготовить сборную Голландии к домашнему матчу с Германией. Эту игру голландцы выиграли со счетом 2:1. Ему было всего тридцать, он чувствовал, что еще не до конца реализовал себя как игрок, и когда его контракт с «Дордрехтом» закончился, он вернулся в «Болтон», где все еще был зарегистрирован как действующий футболист. Он сыграл за клуб один сезон, помог ему выйти в высший дивизион, но будущее свое видел в тренерской деятельности. Вновь начав искать работу на этом поприще летом 1912 года, опять же с помощью Хоукрофта, он познакомился с Хуго Майзлем, великим первопроходцем австрийского футбола.
Майзль родился в городке Малешов (Богемия) в 1881 году в еврейской семье, которую, по нынешним меркам, можно было бы отнести к среднему классу. Уже в юном возрасте ему вместе с семьей пришлось переехать в Вену. Он увлекся футболом и бросил занятия крикетом, несмотря на определенные успехи. Отец рассчитывал, что сын займется бизнесом, и нашел ему работу в Триесте, где Хуго обучился итальянскому и начал интересоваться другими языками. Вернувшись в Австрию для подготовки к военной службе, он согласился-таки на просьбы отца начать всерьез работать в банке, но одновременно поступил на работу в Австрийскую федерацию футбола. Первоначально его деятельность там была связана лишь с привлечением в федерацию денежных средств, но Майзль, кстати так же, как и Хоган, довольно толковый футболист, имел несколько идей по поводу того, как нужно играть в футбол, и впоследствии значительно повлиял на развитие этого спорта в Австрии. Постепенно он стал фактическим главой Австрийской федерации футбола и бросил занятия банковским делом. В 1912 году Австрия сыграла вничью с Венгрией со счетом 1:1, матч судил Хоукрофт. Майзль был расстроен результатом и спросил Хоукрофта, в чем его команда была слабее. Хоукрофт ответил, что команде нужен приличный тренер, который сможет обучить игроков технике игры, в общем, его старый друг Джимми Хоган. Майзль быстро подписал с Хоганом шестинедельный контракт, частично предполагавший работу с сильнейшими австрийскими клубами, но основной целью была подготовка к Олимпийским играм в Стокгольме.
Первая тренировка у Хогана не задалась. Австрийские футболисты плохо понимали его, и им казалось, что он слишком много внимания уделяет азам игры. Майзль, впрочем, был восхищен, и ночью после тренировки они долго беседовали с Хоганом об их общем видении футбола. Тактически ни тот, ни другой не видели ничего плохого в 2–3–5, которая была основой футбола вот уже 30 лет. Но при этом они считали, что развитие необходимо, что многие команды стали слишком предсказуемыми. Обоим казалось, что нужно больше работать с мячом, что комбинационная игра выгодно отличается от одиночного дриблинга и что индивидуальное мастерство, конечно, имеет огромное значение – но не мастерство слаломных проходов (как в это время считали в Южной Америке), а умение быстрым пасом вперед на освободившегося игрока развить атаку. Хоган также подчеркивал важность длинного паса для разрушения оборонительных планов соперника, если этот пас хорошо выверен. Майзль был романтиком, а вот Хоган, что важно, напротив – абсолютным прагматиком. Он не был апологетом игры в пас по каким-то донкихотским причинам или из-за упрямства, он просто верил, что это лучший способ победить в матче, лучший способ захватить контроль над мячом в игре.
В Стокгольме Австрия разгромила Германию со счетом 5:1, но в четвертьфинале со счетом 3:4 уступила Голландии. Но Майзль был уверен в Хогане, и, когда Германия попросила у него характеристику Джимми, он не стал затягивать с предложением нового контракта на подготовку сборной к Олимпийским играм 1916 года. «Уехать из моего мрачного, темного, индустриального Ланкашира в веселую Вену было словно путешествием в рай», – говорил Хоган. Он работал с олимпийской сборной дважды в неделю, а остальное время проводил, тренируя сильнейшие клубы Вены, и его тренировки пользовались таким спросом, что ежедневно первая из них начиналась уже в 5:30 утра.
Австрии нравился Хоган, а Хогану нравилась Австрия. Футбол – как вальс, говорил он, веселый и легкий. Майзль был оптимистичен и ждал от команды успеха в 1916 году. Война разрушила эту мечту. Понимая близость конфликта, Хоган обратился к британскому послу с просьбой о как можно более быстрой эвакуации его семьи в Англию. Посол ответил, что никакой опасности нет, но через 48 часов война была объявлена, а Хоган арестован как иностранный подданный.
Американскому послу удалось вернуть жену Хогана и его детей в Великобританию, а самого Хогана освободили за день до отправки в концентрационный лагерь в Германии стараниями братьев Блайтов, владевших крупным магазином в Вене. Следующие 18 месяцев он проработал на них, обучая детей Блайтов теннису. В это время в 130 километрах к востоку от Вены Бэйрон Дирстей, выпускник Кембриджа и вице-президент будапештского клуба «МТК», услышав о бедственном положении Хогана, уже дергал за различные дипломатические ниточки. Он предложил Джимми возглавить «МТК» и переехать в Будапешт – надо было только время от времени появляться в местной полиции.
Хоган был готов к этому и ответил согласием. Учитывая, что большая часть основного состава команды ушла на фронт, первой его задачей в Будапеште было, собственно, набрать новых игроков. Взгляд свой Джимми обратил на молодежь, и в клубе появились два самых популярных в будущем футболиста команды – Дьердь Орт и Йожеф Браун. Хоган говорил: «Это мои, абсолютно мои игроки. Умные ребята, студенты. Каждый день после занятий я выходил с ними на поле и учил их искусству игры». Умные, желающие учиться Орт и Браун были типичными представителями футбольной Центральной Европы – и Хоган таких игроков любил. Благодаря таким футболистам он чувствовал себя и в Вене, и в Будапеште как дома. «Великим преимуществом континентального футбола перед британским являются парни, которые учатся искусству игры еще в самом юном возрасте».
Его методы принесли впечатляющий успех. «МТК» выиграл чемпионат Венгрии в 1916–1917 годах, это был первый послевоенный чемпионат – и следующие девять лет никому не отдавал чемпионский титул. После окончания войны сборная Будапешта дала знать англичанам о все усиливающемся континентальном футболе, разгромив со счетом 4:1 «Болтон». Хоган, впрочем, причастен лишь к двум титулам «МТК». Как только закончилась война, как только стало возможным, он вернулся в Великобританию. «Время, которое я провел в Венгрии, столь же хорошо, сколь и в Австрии. Я люблю Будапешт – красивейший, на мой взгляд, город Европы», – говорил он, хотя и не мог больше мириться с тем, что не видел ни жену, ни сына уже четыре года. Хогана сменил Дори Киршнер, один из самых опытных игроков «МТК», который двадцать лет спустя окажет серьезнейшее влияние на развитие футбола в Бразилии.
