Он проглотил последний кусочек бисквита.

— Умный человек, этот Викхэм.

— Куда ты сегодня ездил, Колин? — спросила Пенелопа, стремясь побыстрее сменить тему разговора.

Колин лишь покачал головой.

— Дьявол меня забери, если я знаю. Мать таскала меня из одного магазина в другой.

— Разве тебе не тридцать три года? — сладким голосом спросила Элоиза.

Он посмотрел на нее, нахмурившись.

— Ну, довольно забавно, в таком возрасте позволять матери тащить тебя за собой, вот и все, — пробормотала она.

— Мать нас будет тащить за собой, даже когда мы все станем старыми и трясущимися стариками, ты прекрасно знаешь это, — сказал он, — Кроме того, она так счастлива видеть меня почти женатым, я просто не могу портить ей удовольствие от этого.

Пенелопа вздохнула. Вот, должно быть, почему она любит этого мужчину. Любой, кто так хорошо относится к своей матери, безусловно, будет превосходным мужем.

— А как проходят твои свадебные приготовления? — поинтересовался Колин у Пенелопы.

Она не хотела корчить гримасу, но, так или иначе, скривила лицо.

— Я еще никогда в моей жизни не была такой вымотанной, — призналась она.

Он протянул руку, и взял большую крошку бисквита с тарелки Пенелопы.

— Мы могли бы тайно сбежать.

— О, действительно, могли бы? — слова пылко сорвались с губ Пенелопы.

Он моргнул.

— Вообще-то, я шутил, хотя, это кажется довольно удачной мыслью.

— Я смогу организовать вам лестницу, — сказала Элоиза, складывая вместе руки, — Так, чтобы ты смог забраться в ее комнату, и выкрасть Пенелопу.

— Там рядом растет дерево, — проговорила Пенелопа, — У Колина не должно возникнуть никаких трудностей.

— Господи, — пробормотал он, — Ты же это не серьезно, ведь так?

— Нет, — тяжко вздохнула Пенелопа, — Но могла бы. Если ты захочешь.

— Я не смогу. Ты знаешь, что после этого будет с моей матерью? — он закатил глаза. — Не говоря уже о твоей.

Пенелопа простонала.

— Я знаю.

— Она выследить меня, найдет и убьет, — сказал Колин.

— Моя или твоя?

— Обе. Они объединять усилия, — он вытянул шею в сторону двери, — Где же еда, в конце то концов.

— Ты только что сюда пришел, Колин, — сказала Элоиза, — Дай им хотя бы немного времени.

— А я думал, что Викхэм волшебник, проворчал Колин, — Способный наколдовать еду, простым взмахом руки.

— Вот, сэр, — послышался голос Викхэма, и он вплыл в комнату с огромным подносом.

— Видите, — проговорил Колин, сначала приподняв бровь в сторону Элоизы, затем, посмотрев на Пенелопу, — Ну, что я вам говорил.

— Почему, — спросила Пенелопа, — у меня такое чувство, что я буду слышать эти слова от тебя еще много-много раз в будущем?

— Скорее всего, потому что ты сама пожелаешь это услышать — ответил Колин. — Ты скоро узнаешь — тут он улыбнулся ей своей порочной улыбкой — Что я почти всегда прав.

— О, пожалуйста, прекратите, — простонала Элоиза.

— Я должна примкнуть в этом вопросе к Элоизе, — проговорила Пенелопа.

— Против своего мужа? — он картинно положил руку на грудь (в то время как другой схватил сэндвич), — Я сражен наповал.

— Ты еще мне не муж.

Колин повернулся к Элоизе.

— Надо же, кошечка имеет коготки.

Элоиза удивленно приподняла брови.

— Ты не предполагал этого, до сего момента?

— О, конечно, я предполагал, — произнес он, откусывая большой кусок от своего сэндвича. — Я просто никогда не думал, что она будет их использовать против меня

А затем он посмотрел на нее с таким горячим и страстным выражением лица, что Пенелопа растаяла, как воск.

— Ладно, — возвестила Элоиза, неожиданно вскочив на ноги. — Я думаю, я могу оставить почти-новобрачных, на мгновенье-другое наедине.

— Какие, однако, положительные передовые взгляды для тебя, — пробормотал Колин.

Элоиза посмотрела на него с усмешкой.

— Все только для тебя, дорогой братец. Или даже, — добавила она, и выражение ее лица стало хитрым, — Все для Пенелопы.

Колин встал и повернулся к своей суженной.

— Я, кажется, скольжу вниз по иерархии.

Пенелопа улыбнулась, снова спрятавшись за чайной чашкой, и проговорила:

— Я придерживаюсь политики невмешательства в ссоры и размолвки между Бриджертонами.

— Ха! — фыркнула Элоиза и рассмеялась, — Ты скоро не сможешь придерживаться дальше такой политики, миссис Будущая Бриджертон. Кроме того, — добавила она с озорной улыбкой, — Если ты думаешь, что это была размолвка, я не могу дождаться до тех пор, пока ты не увидишь нас во всем нашем великолепии.

— Ты хочешь сказать, что я их еще совсем не видела? — спросила Пенелопа.

И Элоиза и Колин, оба покачали головой совершенно одинаково, заставив ее почувствовать себя очень испуганной.

О, Боже.

— Есть что-то еще, что я должна знать? — испуганно поинтересовалась Пенелопа.

Колин довольно кровожадно улыбнулся. — Уже слишком поздно.

Пенелопа беспомощно посмотрела на Элоизу, но та лишь смеясь, покинула комнату, и закрыла за собой дверь.

— Это было очень хорошо со стороны Элоизы, — проговорил Колин.

— Что? — непонимающе спросила Пенелопа.

Его глаза странно замерцали.

— Дверь.

— Дверь? Ох! — воскликнула она, — Дверь.

Колин улыбнулся и присел на софу рядом с Пенелопой. Было что-то восхитительное в ней, в этот дождливый день. Он почти не видел ее, с их последнего раза — свадебные приготовления, сейчас отнимали все его время — но она постоянно присутствовала в его мыслях, даже когда он спал.

Забавно, как это все случилось. Он провел многие годы, вообще практически о ней не думая, думая лишь тогда, когда она стояла прямо перед ним, а сейчас она проникает в каждую последующую мысль.

В его каждое последующее желание.

Как это могло случиться?

Когда это вообще случилось?

И имеет ли это, вообще какое-либо значение? Возможно, единственная важная вещь, лишь то, что он хочет ее, а она была — по крайней мере, скоро будет — его. Как только он надел ей на палец свое обручальное кольцо, всякие как, почему, когда стали бесполезны и излишни, при условии, что это безумие, которое он чувствовал, никогда не уйдет.

Он прикоснулся пальцем к ее подбородку, приподнимая ее лицо немного вверх, к свету. Ее глаза сияли от нетерпения, ее губы — Господи, как могло так случиться, что мужчины Лондона не замечали, насколько совершенные они были?

Он улыбнулся. Это все же было постоянное сумасшествие. И он никогда еще не был так доволен. Колин никогда не выступал против женитьбы. Он выступал против унылого и скучного брака. Он не был слишком придирчив: он лишь хотел страсти и хорошей дружбы, интересных разговоров и веселого смеха, сейчас и всегда. Хотел жены, от которой бы он никогда не захотел бы избавиться.

Просто поразительно, все это он нашел в Пенелопе. Все что ему надо сейчас сделать, это лишь удостовериться, что ее Великая Тайна, этим и останется. Тайной.

Потому что он не думал, что сможет перенести боль, которую увидит в ее глазах, если ее выкинут из общества.

— Колин? — прошептала она, ее горячее дыхание, дрожа, срывалось с ее губ, заставляя его все сильнее и сильнее хотеть ее поцеловать.

Он наклонился. — Хм-м?

— Ты так странно молчал.

— Просто размышлял.

— О чем?

Он снисходительно ей улыбнулся.

— Ты слишком много времени проводишь с моей сестрой.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросила она, скривив губки так, что он знал — она никогда не почувствует никакого раскаяния, когда будет подшучивать и дразнить его.

Эта женщина просто будет держать его в ежовых рукавицах.

— Ты, кажется, — проговорил он, — развила определенную склонность к постоянству.

— К упорству?

— И к этому тоже.

— Но, это довольно хорошая вещь.

Между их губами все еще было расстояние в пару дюймов, но желание продолжать дразнящую беседу было слишком сильным.

— Когда ты будешь постоянно повиноваться своему мужу, — проговорил он, — Тогда это хорошая вещь.