- Чтобы я таких разговоров здесь больше не слышал, - в тревоге произнес трактирщик, - так что лучше слезь-ка со своего насеста, Джек Трипп.

- Я останусь сидеть, где сижу, - заявил высокий худой мужчина, одетый получше, чем большинство остальных - в поношенный сюртук на пару размеров больше, чем нужно.

- Пусть останется, - сказал толстяк, сидящий рядом. - Даже воронам дозволяют посидеть на каминной трубе.

Раздался смех, потому что сравнение было довольно метким.

Разговоры снова возобновились, когда стало понятно, что вновь прибывший так погружен в собственные мысли, что не имеет времени на других. Он подавал признаки жизни, лишь время от времени подзывая буфетчика, чтобы наполнил стакан. Джеку Триппу разрешили остаться у стойки.

- Всё это хорошо, друг мой, но разве все мы не люди, рожденные женщиной? Разве мы появляемся на свет или уходим из него по-другому, в зависимости от того управляем ли мы поместьем или просим милостыню? Разве входило в замысел Господа, чтобы часть из нас купалась в роскоши, а другая голодала? Это решение человека, говорю я вам, решение богатых торговцев и им подобных - наслаждаться своим положением и держать остальных в цепях. Это так чудесно - болтать о религии и подкупать священников пищей и вином...

- Не трогай Господа, - раздался голос из глубины.

- Я ничего и не говорю против него, - рявкнул Джек Трипп. - Но не думаю, что это Господь решает, кому сколько зерна должно достаться. Разве Христос не проповедовал справедливость для всех? Где же справедливость для умирающих от голода женщин и детей? Священники набивают брюхо, а ваши женщины живут на черном хлебе и буковых листьях, а ваши дети голодают и гибнут. А тем временем в Пенрине полно зерна, друзья мои!

Раздался одобрительный гул.

Над ухом Росса раздался голос:

- Угостите выпивкой леди, милорд! Пить в одиночку негоже. Когда пьете в одиночку, в бренди поселяется дьявол.

Он уставился в смелые темные глаза женщины, которая покинула свое место и села рядом. Она была высокой и худощавой, лет двадцати четырех - двадцати пяти, и одета в синий мужской костюм для верховой езды, который когда-то выглядел неплохо, но теперь поистрепался, возможно, он прошел уже не через одни руки. Сюртук был грязным, а шнуровка спереди скособочилась. Девушка обладала высокими скулами, крупным ртом и блестящими зубами, а также широко распахнутыми смелыми глазами. Ее черные волосы были неумело выкрашены в медно-рыжий цвет.

Он бесстрастно махнул трактирщику.

- Благодарю, милорд, - сказала она, потягиваясь и зевая. - За ваше здоровье. Выглядите неважно. Мрачновато, знаете ли. Немного общества вам не повредит.

- Ага, в Пенрине есть зерно, - прохрипел Джек Трипп. - И для кого оно? Уж точно не для народа вроде нас. Нетушки. Они продадут жратву за границу, вот что они удумали. Им плевать, если мы сдохнем. Почему на шахтах нет работы? Потому что цены на олово и медь слишком низкие. Но почему они такие низкие, друзья мои? Потому что торгаши и плавильщики установили такие цены, которые их самих устраивают. Пусть шахтеры сгниют! Торгашам плевать. И плавильщикам тоже. Всем им плевать!

Росс приподнялся на локте. Ох уж эти агитаторы в тавернах. Публике нравится, когда с ней говорят на ее языке, она начинает испытывать обиды, о которых и не подозревала.

Женщина положила свою ладонь на руку Росса. Он стряхнул ее и прикончил порцию бренди.

- Одиночество, милорд, вот причина ваших недугов. Позвольте мне прочитать вашу ладонь, - она снова положила руку и перевернула его ладонь, чтобы ее рассмотреть. - Дааа! Дааа! Неудачная любовь, вот оно что! Белокурая девица вас надула. Но вот еще брюнетка, взгляните, - она ткнула своим длинным указательным пальцем. - Вот, она рядом с вами. Совсем близко. Она вас утешит, милорд. Не как эти утонченные девицы, которые пугаются при виде штанов. Мне нравится, как вы выглядите, если позволите так выразиться. Готова поспорить, что вы знаете, как доставить женщине удовольствие. Но берегитесь. Не будьте слишком привередливым, иначе эти фифы предадут вас, втянув в любовную игру. А любовь - это не какая-нибудь там салонная игра, милорд, да вы и сами это прекрасно знаете.

Росс заказал еще выпивку.

- А что бедняжка Бетси Пайдар? - спросил Джек Трипп, его голос утонул в возобновившихся разговорах. - Как насчет этого, друзья мои, я вас спрашиваю? Вы что, не слышали про вдову Пайдар? Преследуемую надзирателями и умершую от истощения?

Женщина одним глотком осушила стакан, но не убрала руку.

- Вижу уютный маленький коттедж у реки. Вы мне нравитесь, милорд. В вас есть что-то особенное. Думаю, вы из тех, кто знает, чего хочет. У меня талант читать человеческую натуру, как видите.

Росс уставился на нее, и она смело выдержала его взгляд. Хотя они едва переглянулись, в ней, похоже, всколыхнулось мощное желание. И дело было не в деньгах.

- А что сказал преподобный Холс, когда узнал? - спросил Трипп. - Он сказал, что Бетси Пайдар навлекла это на себя, поскольку нарушила законы графства. Вот вам и священники!

Росс встал, высвободил руку, положил монету для разносчика и направился к двери.

Снаружи стояла темная ночь и слегка моросило. Он нерешительно застыл. Собравшись уже тронуться в путь, он услышал, как из таверны выскользнула женщина.

Она быстро поравнялась с ним и зашагала рядом, высокая и сильная. И снова взяла его руку. Росс хотел было оттолкнуть ее, покончив с надоедливыми приставаниями, но в последнюю секунду одиночество и смятение взяли верх, как медленно отравляющий туман. А что потом, когда он ей откажет? Что за этим последует? Он вернется к танцам?

Росс повернулся и пошел с ней.

Хорошо, что Верити устроила всё так, чтобы провести ночь с Джоан Паско, и Россу больше не пришлось присутствовать на балу. Из коттеджа той женщины, Маргарет, он поскакал прямо домой, добравшись до Нампары, когда первые лучи пробились через сгустившиеся ночные тучи.

Это был вторник, день ярмарки в Редрате. Росс стянул с себя одежду, спустился на пляж и вбежал в прибой. Бурлящая ледяная вода смыла ночные миазмы, она слегка покусывала, была бодрящей и отчужденной. Когда он вылез из воды, утесы на дальнем конце пляжа посветлели, а небо на востоке приобрело яркий и сияющий желтый цвет. Он вытерся, оделся и разбудил Джуда, они позавтракали с первыми косыми лучами солнца, пробивающимися через окно.

Они прибыли в Редрат незадолго до десяти, поскальзываясь по крутой подъездной дороге к городу, добрались до церкви, пересекли реку и взобрались на холм, где на поле устраивалась ярмарка. Торговля уже шла вовсю, продавали и покупали скот, овощи и молочные продукты.

Россу понадобилось время, чтобы найти всё необходимое, потому что он не мог бросать деньги на ветер, и к тому времени, как он сделал различные покупки, уже настал полдень. На втором поле все торговцы округи установили свои лотки. Торговцы покрупнее и классом повыше - с седлами, одеждой, сапогами и прочей обувью - разместились в верхней части поля, а вниз по склону можно было найти имбирные пряники и конфеты, изготовителей веревок и цепей, точильщиков ножей, многочисленные лотки предлагали фонари и серные спички, воск, серебряные пряжки, браслеты и искусственные косы, уже бывшие в употреблении парики и коробочки для нюхательных солей, матрасы и ночные горшки.

Джуду понадобится несколько часов, чтобы довести до дома новых волов, так что, имея в запасе много времени, Росс бродил вокруг, рассматривая товары. На третьем поле приличные торговцы уже отсутствовали, это было место обитания крысоловов, разносчиков и непристойных представлений за полпенни. Один угол занимали аптекари и травники. Мужчины сидели на корточках прямо на земле и косноязычно расхваливали свой товар - самые современные и надежные средства от всех плотских болезней. Капли от заболеваний груди, французская вода для соблазнения, капли от нервов, настойка смолы бензойного дерева, помады, порошок от лихорадки и капли иезуитов. Здесь можно было купить масло подорожника и латука, ангельскую воду, болиголов от золотухи и репейник от цинги.