- Ну, конечно, - ответил Росс, - тебе кажется, что всё так просто. Но ты не знаешь этих людей, и в то время тебя там не было, так что, как ты понимаешь, твое суждение, вероятно, ошибочно.

С его сарказмом Демельза еще не научилась справляться. На ощупь найдя его руку, она прижалась к ней щекой.

- Не надо надо мной подтрунивать, Росс. Я правда хотела узнать. Разница в том, что ты смотришь на это дело с мужской точки зрения, а я с женской. Я понимаю чувства Верити. Я знаю, что она испытала. Любить и быть любимой. А потом остаться в полном одиночестве...

Неподвижная поначалу рука Росса начала медленно гладить ее лицо.

- Я уже говорил, что ты самая непостоянная из всех женщин? Так вот, это было преуменьшением. Когда я предложил Верити к нам приехать, ты чуть ли не рыдала. Спустя полнедели после ее приезда ты шипела как гусыня. А теперь, в такой неподходящий момент, ты решила встать на сторону Верити в этом давно забытом споре и упрекнуть меня в ошибках. Ложись спать, пока я не надрал тебе уши!

Демельза прижалась губами к его руке.

- Ты никогда не бил меня, когда я этого заслуживала, а сейчас я не виновата, так что мне не страшно.

- В этом-то и состоит разница между общением с мужчиной и общением с женщиной.

- Но даже добрый мужчина, - возразила Демельза, - может быть жесток, сам того не зная.

- А женщина, - ответил Росс, снова укладывая ее в постель, - никогда не понимает, когда тема закрыта.

Она тихо лежала рядом, зная, что последнее слово может остаться за ней, но промолчала.

Увидев вечером в спальне вазу со свежими листьями орешника, Верити поняла, что утренний разговор по душам привел к тому, что Демельза наконец-то перестала защищаться. Но придя к такому поспешному выводу, она недооценила девушку. Возможно, Демельзе не хватало утонченности, но приняв решение, она от него уже не отступала. И она не боялась ошибиться.

Неожиданно для самой себя Верити оказалась в центре внимания. Натянутые отношения за сутки безо всяких дополнительных слов переросли в дружбу. Не зная причин, Росс лишь удивленно за этим наблюдал. Трапезы, перестав быть главными испытаниями дня, изобиловали разговорами. Необходимость искать темы просто испарилась. Если Верити или Росс говорили о незнакомом Демельзе человеке, она тут же забрасывала их вопросами, и они ей отвечали. Если разговор заходил о ком-то из местных, Демельза сама охотно объясняла Верити. И смех в Нампаре слышался чаще, чем за многие годы; иногда казалось, что он вызван не остроумной беседой, а испытываемым всеми чувством облегчения. Смеялись над лысой макушкой и налитыми кровью бульдожьими глазами Джуда, над красным носом и домашними тапочками Пруди, над облезлой шерстью Табиты Бетии и неуклюжим дружелюбием огромного Гаррика. Смеялись друг над другом, а иногда и просто так.

Временами, обычно в отсутствие Росса, Демельза и Верити обсуждали, как получше обустроить дом, или обходили библиотеку и другие неиспользуемые комнаты в поисках случайных кусков дамаста и бархата, которыми намеревались украсить или подлатать мебель. Поначалу Верити боялась своими советами подорвать новообретенную дружбу, но потом вошла во вкус, обнаружив, что Демельза сама этого хочет. В начале второй недели Росс пришел домой и увидел, что спинет снова стоит в углу, как при жизни матери, а обе женщины копаются внутри инструмента, пытаясь его починить. Верити подняла голову, и на бледных щеках появился румянец; она убрала с глаз прядь волос, и затаив дыхание, рассказала, что под басовыми струнами они нашли мышиное гнездо.

- Наше мягкосердечие не позволило их убить, поэтому я смела выводок в ведро, а Демельза отнесла его к пустоши на другой стороне ручья.

- Таких можно найти под плугом, - появляясь сзади, сказала еще более взъерошенная Демельза. - Такие малютки. Голенькие, розовые, тощие и слишком маленькие, чтобы убежать.

- Поддерживаете вредителей, - сказал Росс. - Кто притащил сюда этот спинет?

- Мы, - ответила Верити. - Демельза сама его поднимала.

- Какие же вы дурёхи, - заметил Росс. - Почему не позвали Джуда и Кобблдика?

- Джуд, - сказала Демельза, - не так силён, как мы, да, Верити?

- Не так силён как ты, - ответила та. - У тебя упрямая жена, Росс.

- Пустая трата времени - говорить мне очевидное, - ответил он, но ушёл довольный. Верити выглядела гораздо лучше, чем неделю назад. А Демельза в меру сил выполняла то, о чем он просил. На это он и надеялся.

Той ночью Росс проснулся перед рассветом и увидел, что Демельза сидит в постели. Был один из тех редких дождливых периодов замечательного лета и осени, и он слышал, как по окнам шлепают и пузырятся капли дождя.

- В чем дело? - сонно спросил он. - Что-то случилось?

- Просто не спится, - ответила она.

- Сидя в кровати не уснешь. Болит что-нибудь?

- У меня? Нет. Я размышляла.

- Плохая привычка. Сделай глоток бренди, и всё пройдет.

- Я размышляла, Росс. Где сейчас капитан Блейми? Всё еще в Фалмуте?

- Откуда мне знать? Я три года его не видел. И зачем досаждать мне этими вопросами посреди ночи?

- Росс, - она нетерпеливо повернулась к нему в полутьме. - Я хочу, чтобы ты для меня кое-что сделал. Съезди в Фалмут и проверь, там ли он еще, узнай, любит ли он еще Верити...

От изумления он приподнял голову.

- Начать всё сначала? Разбудить ее боль, когда она только начала всё забывать? Да я скорее дьявола разбужу!

- Она ничего не забыла, Росс. И до сих пор не оправилась. Где-то внутри у нее всё та же боль, как незаживающая рана.

- Не лезь в это дело, - спокойно предупредил он. - Тебя оно не касается.

- Очень даже касается. Я полюбила Верити...

- Тогда выкажи свою любовь и не вмешивайся. Ты не понимаешь, что это лишь причинило бы ей ненужную боль.

- Нет, если бы они снова стали встречаться, Росс.

- А как насчет препятствий, которые в тот раз помешали их отношениям? Они растворились в воздухе?

- Одно исчезло.

- Что ты имеешь в виду?

- Отца Верити.

- Клянусь Богом! - Росс расслабился на подушке, стараясь не рассмеяться над ее наглостью. - Тебе следовало бы сообразить, что я говорил не о людях.

- Это из-за того, что он пил? Знаю, это плохо. Но ты же сказал, что он бросил.

- На время. Несомненно, он опять принялся за старое. И если так, то я бы не стал его за это винить.

- Тогда почему бы не поехать и не проверить? Пожалуйста, Росс. Ради меня.

- Ни ради кого, - с раздражением ответил он. - Меньше всего этого бы хотела Верити. От этой привязанности лучше избавиться. Как бы я себя чувствовал, если бы благодаря моим уловкам они бы сошлись, и он стал бы обращаться с ней, как со своей первой женой?

- Он бы не поступил так, если бы любил ее. И Верити всё еще испытывает к нему чувства. Я бы не перестала тебя любить, если бы ты кого-то убил.

- Ну, так уж случилось, что я убил нескольких человек. Вне сомнения, таких же хороших людей, как я сам. Но не женщин и не в пьяном угаре.

- Даже если бы это случилось, я бы спокойно восприняла этот факт, при условии, что ты бы меня любил. И Верити рискнула бы, как три года назад, если бы ей не помешали. Росс, я не могу видеть, как глубоко внутри она несчастна, а ведь мы могли бы ей помочь. Ты же хотел ей помочь. Мы могли бы всё устроить, ни о чем ей не рассказывая. Мы бы потом решили, как это сделать.

- Повторяю раз и навсегда, - устало произнес он. - Я не желаю иметь с этим дела. Нельзя играть в любишь-не любишь с чувствами людей. Я слишком люблю Верити, чтобы снова причинять ей боль.

В темноте она медленно выдохнула и на какое-то время воцарилась тишина.

- Значит, - сказала она, - не слишком-то ты любишь Верити, если боишься даже поехать в Фалмут и узнать.

Он закипел от гнева.

- Чёрт тебя побери, невоспитанная ты дурёха! Мы будем здесь до утра спорить. Из-за тебя я должен лишиться покоя? - он взял ее за плечи и снова уложил на подушку. Она охнула и притихла.