- Алло, Мефо, - произнес Хуго, - ты еще не разгреб большую кучу банановых шкурок, которыми тебя закидала либеральная общественность за композицию «Freedom-free».

- Это что за композиция такая? – спросил Рагнар.

- Сейчас я покажу, - и Мефо, подвигав пальцем по экрану палмтопу, развернул его к «истинному арийцу».

В композиции были две фигуры: несколько условный человек и фараонова пирамида, включающая в себя сферу под верхушкой. Точнее, не сферу, а круглый глаз, который смотрит жуткими черными зрачками на четыре стороны. Справа и слева от человека расположены два столба, между которыми натянута колючая проволока, отделяющая человека от этой пирамиды. Видно, что проволока была порвана посредине, но теперь человек старательно завязывает ее, чтобы отгородится от пирамиды с жутким глазом.

- Хм… - Рагнар задумчиво почесал в затылке, - …Вроде бы символ пирамиды с глазом нарисован на однодолларовой бумажке слева на реверсе.

- Этот символ, - ответил Мефо, - гораздо древнее. В Древнем Египте он обозначал, как говорят, всевидящее и контролирующее око бога. Кстати в фильме «Властелин колец» похожая штука - багровое око торчит в пирамиде Саурона – бога вселенского зла.

- И все же, - сказал Хуго, - большинство критиков поняли эту глазастую пирамиду, как намек на доллар, а название «Freedom-free» с ремонтом колючей ограды, как призыв к освобождению от той свободы, которую навязывает Вашингтон, и глобализация. 

- Я имел в виду не это! – возразил Мефо, - Вообще, «Freedom-free» мне навеяла система тотальной слежки и контроля в Брито-Гранада. Я специально перечитал на сайте «Film-Political-Horror» аннотации всей рубрики «Ужасы антиутопии», посмотрел экранизации 

Оруэлла «1984», Бредбери «451 по Фаренгейту», Хаксли «Дивный Новый мир»…

- А ты не пробовал читать первоисточники, в смысле, сами книги?

- Нет, Хуго. Точнее, я пробовал, но… Там для меня слишком много букв. Для меня есть предел жадного чтения, примерно 20 страниц. Вот, твой памфлет «Общество зомби» я проглотил, не отрываясь, потому что там лаконично, хлестко, понятным языком. 

Хуго Редондо сделал предельно заинтересованное лицо.

- Надо же… И какой твой вывод, Мефо?

- Вывод? Ну, извини, я не политолог.

- Я знаю, что ты не политолог, потому и спрашиваю.

- Ну… - Мефо Грач задумался, - …Наверное, такой вывод, что великая Холодная война Свободного мира капитализма против Тоталитарной орды коммунизма была… Как бы выразиться?... Всемирной Мастурбацией, что ли?

- Всемирной Мастурбацией? – переспросил Рагнар, - Это еще что за штука?

- Я только что придумал такой образ, - с заметной ноткой профессиональной гордости пояснил 3D-художник, - вот представь: Капиталистическое Общество Благоденствия в прямом эфире встало перед зеркалом, и дрочит на собственное отражение. Так вот: это отражение как раз Коммунистический Тоталитаризм. Потому что только жесточайший тоталитаризм с коммунистическим методом превращения общества в тупое стадо овец может заставить людей потреблять всю ту гору ненужного дерьма, которая неизбежно производится современными технологиями на фирмах с 40-часовой рабочей неделей!

- Хм… А почему бы тогда не сократить рабочую неделю, этак раза в три? 

Тут Мефо Грач схватился за голову в притворном ужасе.

- Ни в коем случае! Это разрушит великую Пирамиду с Всевидящим Оком! 13-часовая рабочая неделя не требует от человека тех моральных усилий, ради внушения которых устроено общество с мега-армией офисного планктона от клерков до президентов…

- Алло, - окликнул Хуго, - ты осторожнее выражайся про президентов. Никарагуа - это  президентская республика. Я, например, выражался, и видишь: сижу в концлагере.

- Так, я же не про Акантиладо, а в общем смысле, - на всякий случай уточнил Мефо.

- Хуго шутит, - сообщил Рагнар, - на самом деле, за высказывания про Акантиладо его посадили в прошлый раз. А в этот раз мы все пятеро сидим за аборты.

…

*34. Как инженер-строитель может сесть за аборты?..

…Удивился Мефо Грач.  

- Тут надо последовательно, - произнес «истинный ариец».

- Давай, излагай, пока девчонки не вернулись, - подбодрил Хуго Редондо, посмотрев в сторону берега. Отплывшие туда три молодые «клиентки» концлагеря, судя по всему, решили посекретничать с примкнувшей к ним Саби. А заодно устроить основательные водные процедуры трем своим детям.

- Тогда излагаю, - приступил Рагнар, - Чуть более двух лет назад, я жил в своем доме в северном пригороде Манагуа. Дом добротный, колониальной постройки, его мой дед - гестаповец купил, когда сбежал из Европы в 1945-м. А на другой стороне улицы была домашняя ветеринарная клиника Рокси Карпентеро. Иногда мы с Рокси пили кофе, по-дружески. Близких отношений у нас тогда не было. Но, как-то вечером я слышу шум и разъяренные крики «Детоубийца! Побить ее камнями!». Смотрю в окно – и вижу, что ветеринарная клиника блокирована толпой, стекла выбиты. В общем, у Рокси - беда. Я органически не люблю таких вещей. Так что, я снял со стены дедову секиру - подарок рейхсмаршала Геринга – и пошел разбираться. Толпа - это скоты по сути. Они сперва не сообразили, что творится, а потом разбежались. Я успел зарубить полтора десятка. Не худший результат. Дед бы одобрил. Мы с Рокси запросто смылись бы, но среди толпы, оказывается, было несколько полицейских, и они вызвали по рации подкрепление. Не полудурков, как они сами, а ребят из «seguri». Предлог был такой, что мы террористы. Короче: под прицелами штурмовых винтовок мы сдались, и были упакованы сюда.

- А при чем тут аборты и крики «детоубийца»? – спросил Мефо.

- При том, - пояснил Рагнар, - что сделать безопасный вакуумный аборт человеку даже проще, чем кошке. Так Рокси говорит. У нее не было ни одного случая осложнений. Я говорю о биологических осложнениях. А юридически все плохо. Ведь в Никарагуа, и в соседних странах, аборт человеку однозначно считается криминалом. Хотя, коррупция решает проблему, за исключением случаев самодеятельности религиозных фанатиков «prolife». Так мы влипли. Полтора десятка пролайфистов попали в морг, а Рокси и я - в концлагерь. Сюда же попали Нелли и Марта, две пациентки Рокси. Следом – Хуго. Его упаковали за интернет-эссе под названием: «Убил пролайфиста - спас женщину».  

Хуго Редондо улыбнулся и лениво махнул рукой.

- Тезоатега - это разве концлагерь? Нет, друг Рагнар! Это – коммерческое предприятие  всенародно избранной хунты. Тут сидят только достойные люди: квалифицированные рабочие и фермеры, грамотные инженеры, менеджеры, медики, обаятельные девушки, и креативные интеллектуалы широкого профиля - вроде меня. Но никаких гопников. Для гопников есть концлагерь Микайба: плантации сахарного тростника. Я сидел там при старом режиме - еле сберег здоровье. Поверь, Рагнар, нам повезло, что у этой хунты нет лишних политических амбиций. Прошлая хунта Геркадеса хотела превратить Никарагуа в Великий Центральноамериканский Мухосранск. А нынешняя хунта Акантиладо просто набивает карманы деньгами. Это так человечно, что иногда я даже симпатизирую им. У Акантиладо есть чувство юмора, проявившееся в эпопее с нашим полутораженством.

- С чем – с чем? – не понял Мефо Грач.

- Элементарная лексическая форма, - пояснил Хуго, - если у мужчины две жены, то это двоеженство, а если полторы жены, то это полутораженство.

- Полторы жены?... Э-э… Это как? 

- Ну, два мужа и три жены, - сказал Рагнар, - вот Хуго и я, плюс Рокси, Нелли и Марта.  

- Э-э… - Мефо покрутил головой, - …А разве такие браки тут регистрируют?

В ответ Рагнар похлопал его по плечу.

- Ты не знаешь истории Северного Никарагуа. Когда из-за интриг Корпорации Канала,

страна была разбита надвое, старая хунта вылетела из кресел. Но парламент остался и, стараясь убедить новую хунту в своей ценности, начал сочинять изумительные законы: против пьянства, против курения, против богохульства, против двоеженства....