- Опять?! – изумленно воскликнул вице-президент FAMAB.

- Это война, сеньор Диниш, - менторским тоном пояснил Кавалконти, - а на войне нам приходится мириться с непредвиденными расходами. Я вам говорил это еще в начале.

- Э-э… - Диниш повернулся к замминистра экономики, - …Сеньор Мадейро, может ли концерн FAMAB рассчитывать на…

- …Нет-нет! – замминистра сделал жест ладонями, будто отталкивал что-то, - …Вчера состоялась встреча с сеньором президентом страны и сеньором премьером. Там твердо решено: больше никаких государственных кредитов, пока это свинство не будет как-то возвращено в рамки политической пристойности. Уверяю вас, что инцидент с фосгеном только усилит твердость этой позиции. Мы должны беречь имидж нашей страны.  

- Да-да, я понимаю, - согласился вице-президент FAMAB, - наш концерн не собирается ставить Его превосходительство в неудобное положение просьбой о кредите. Нам надо получить только визу на внешнеэкономическую эмиссию дополнительных акций.

Снова возникла пауза, после которой замминистра экономики спросил:

- А в плане распределения выручки от эмиссии учтен НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИНТЕРЕС?

- Да, разумеется, да, сеньор Мадейро, - без тени сомнений отреагировал Диниш.

- Если так, сеньор Диниш, то я думаю, это можно будет быстро завизировать.

- У армии, - произнес генерал Барбозо, - тоже возникают дополнительные расходы. Мы рассчитывали на определенный темп военной кампании, но теперь, как вполне резонно отметил сеньор Кавалконти, мы должны резко увеличить темп. И, кроме того, придется противодействовать авиагруппе истребителей «Ксолокво», имеющимся у противника. Я полагаю, после фосгенового авиа-удара, мы все осознаем: истребители 7-го поколения - серьезная сила, которой надо противопоставить адекватную силу. И, темп, который мы должны принять в новых условиях, требует инновации танково-десантных сил. Сейчас дружественные военно-индустриальные фирмы, предлагают нам дисконт, и этим надо воспользоваться, чтобы, как вы сказали, достигнуть политической пристойности.

- Для пристойности, - проворчал замминистра экономики, – надо как-то загладить этот неприятный инцидент с фосгеном. Как я понял, там погибло много наших солдат.

- Примерно 600 единиц живой силы, сеньор Мадейро, - конкретизировал генерал, - это  абсолютно не проблема. Благодаря успешной работе со СМИ и интернет, мы имеем на данный момент дополнительно 15 тысяч волонтеров, которых перебрасываем в Брито-Гранада. И, мы закажем в США 100 тысяч комплектов индивидуальной химзащиты.

Замминистра экономики отрицательно покачал указательным пальцем над столом.

- Я сейчас говорю не о восполнении потерь, и не о техническом оснащении. Я говорю о необходимости сгладить последствия на случай, если кто-то потребует, чтобы тела этих погибших были отправлены на родину. С учетом числа тел, и обстоятельств их смерти,  вероятен нездоровый социальный резонанс, которого следует избежать.

- Это, - сказал Барбозо, - тоже абсолютно не проблема. Если мы согласуем новый темп миротворческой операции, то еще до полудня, при артподготовке, пункт Эсперанзита окажется стерт с лица земли. Мы сможем утверждать, что он вообще не существовал. 

- Неплохое решение, - оценил замминистра, и повернулся к замдиректора ABIN, - а вы готовы обеспечить соответствующую подачу этого в СМИ, в позитивном духе?

- Безусловно, сеньор Мадейро, - не моргнув глазом, ответил Кавалконти. 

…

*58. Вид с дерева на итог атаки фосгеном…

…Произвел на Артуро сильнейшее впечатление. Когда Хиларио (слазав на это дерево первым) рассказал об увиденном, Артуро просто не поверил, и решил взглянуть сам… Взглянул, и теперь не блевал только потому, что нечем было: с вечера не жрал. 

- Убедился? – лаконично спросил Хиларио.

- Угу. Убедился. Значит, правда, ядовитый газ. Так ведь?

- Ну, наверное. Ты же сам сказал: запах оттуда неправильный, не хрен лезть.

- Да, - Артуро кивнул, - вроде похоже на подгнившие бананы, но что-то химическое. Я вспомнил сразу, что в интернете читал про зарин в Магрибе.

- Респект тебе за догадливость, - продолжил Хиларио, - а то бы жопа нам, как им всем. Теперь давай прикидывать: как жить дальше. Как ты думаешь: зачем вертолет летал?

- Если газ, - сказал Артуро, - то химразведка. Они полетали, взяли пробы, и назад.

- Да, вроде складно. А дальше?

- А что дальше? Химразведка вернулась в штаб, и отрапортовала: жопа батальону.

- А еще дальше? – спросил Хиларио.

- Хрен знает, - Артуро пожал плечами, - похоронную команду пришлют, может быть.

- Да. Может быть. Значит, надо нам отмазку новую сочинять. Я думаю, было вот как: командир взвода отправил нас ночью в разведку, к тому камню. Только мы добрались, начался тарарам. Нас прижало огнем, мы залегли. Так и лежали до финиша. Ну, что?

- Вроде так, Хиларио. Но надо подумать… А зачем взводный нас послал в разведку?

- Эй. Артуро, ты что, забыл? Ну, самолет вражеский, из прошлой отмазки.

- А-а… Ну, вроде, годится…

- Сейчас проверим! – объявил Хиларио.

С этими словами, он протянул руку, указывая на склон ущелья в полукилометре от них. Артуро посмотрел туда, различил фигурку в серо-зеленой униформе, и спросил:

- Еще кто-то наш выжил, что ли?

- Выходит, что так, – подтвердил Хиларио, после чего энергично покрутил ладонью над головой, и несколько раз показал ладонью на юг, на очень приметное одинокое высокое дерево, сбросившее листву из-за хлорфена. Понятный сигнал «видим тебя, встретимся у одинокого дерева». Фигурка на склоне ущелья повторила жест, и двинулась вниз…

- По-моему, этот парень вольнопер, - предположил Артуро чисто интуитивно (тут было слишком далеко, чтобы что-то определить по внешности). Но интуиция не обманула…  

…Парень был 17-летним волонтером (вольнопером, если на сленге), он происходил из Жанейро, и звался Петроно Терзо. Как младший он (просто в силу армейского обычая) должен был первым рассказать, как оказался в эту нехорошую ночь вне расположения батальона. История была настолько идиотская, что вызывала доверие лишь из-за явной невозможности для 17-летнего юниора выдумать подобный абсурд самостоятельно. У истоков истории стояла Элоиза Салвиш. Оказывается, перед тем, как двинуться в свой последний вояж (в Мертвую сельву), она дала Петроно PR-задание: скрытно (в смысле ночью) взойти на верхний холм ущелья, и водрузить там бразильский флаг (!).

- На хера?! – изумленно спросил Хиларио, не в силах сдержаться.

- Как на хера? - не менее изумленно отозвался Петроно, и выдал длинную (заученную) тираду о том, как велико значение флага (национального символа) Бразилии для нас (в смысле, для поддержания боевого духа бразильских солдат - фронтовиков, чья задача: защищать национальные и общие латиноамериканские интересы вдали от родины).

- Ты это серьезно? – удивился Хиларио.

- Оставь ты это, - вмешался Артуро, - главное: Петроно жив остался. Нас трое теперь.

- Ага, трое, круто, - и Хиларио хмыкнул, - можно в девятку сыграть, если колода карт найдется. Эй, Петроно, у тебя колода карт не завалялась в кармане?

- А-а… - растерянно моргнув, протянул 17-летний вольнопер. 

- Проехали, - снова вмешался Артуро, - а вот серьезно: наверняка Элоиза выдала тебе гаджет, чтобы заснять этот самый флаг на холме.

- Да, она мне выдала сотовый телефон с фотокамерой, но я должен вернуть. 

- Кому? – флегматично поинтересовался Хиларио. 

- Брось, - Артуро махнул рукой, - я про другое. Петроно, а у этого телефон есть GPS?

- Да, конечно. Я по нему ориентировался ночью.

- Ну, это в тему! А заряда сколько?

- Почти полный, дня на три хватит. А что? Мы к своим будем выходить, да?

- Сперва оглядимся, - ответил Артуро, - мы не в городском парке, если ты в курсе. Тут  вокруг партизаны, и нам повезло, что нас еще не шлепнули. Вообще, давайте уйдем с открытого места, а то торчим, как хер на стриптизе.