— Прислуга.

— Мило. Конечно, прислуга, — Дайна фыркнула. — Господи, да это не служение, это… это рабство узаконенное… один выходной в месяц… остальное время работаешь… подъем в шесть утра, потому что камины необходимо разжечь до того, как встанут хозяева… а еще почистить… вы когда-нибудь чистили камин?

— Не приходилось.

— Мерзкая работенка. Руки становятся жесткими, кожа трескает. Но какое кому дело до кожи? Главное, чтобы успела работать… целый день только уборка, уборка и снова уборка. И главное, улыбаться надобно, потому что хозяева не любят мрачную прислугу, им в радость, когда она радостная. А какой нормальный человек будет радоваться, когда ему приходится работать по четырнадцать часов кряду? Перестилать кровати, чистить столовое серебро… хрусталь… стекло… и не приведи Боже расставить эти фарфоровые статуэтки не так, как они стояли… или разбить что-либо… экономка ходит по пятам и только знает, что недостатки выискивать. Видите ли, я недостаточно старательна… старая стерва.

Дайна была искренна.

Она и вправду полагала себя несправедливо обиженной, а экономку — стервой. И наверняка среди матушкиной прислуги находились девицы, подобные Дайне, но вот в доме они не задерживались.

— Глазки я хозяину строю…

— А вы строили?

— Строила, — честно ответила Дайна и наклонилась, демонстрируя прелести, пусть и прикрытые кружевным воротничком. — Что в этом плохого? Я девушка молодая, многими достоинствами наделенная… в отличие от его альвы… вы ведь понимаете, что альвы, они такие… ну как Ийлэ… плоские совершенно, ее переодень, и не поймешь, мужик это или баба… то ли дело настоящая женщина.

Томный взгляд, и розовый язычок медленно скользит по губе.

— Дайна…

— Да, — глубокий вдох, от которого грудь, и вправду весьма выдающихся размеров, колышется.

— Дайна… меня это не интересует.

— И вправду, да?

— Увы, — Райдо развел руками. — Понимаете, когда вы постоянно испытываете боль… очень сильную боль, то вам не до… этих вот радостей. Поэтому прекращайте ваше представление и вернемся к прежней теме. Итак, вы пытались соблазнить хозяина, но у вас не получилось.

— С чего вы взяли?

— Не получилось, — куда более уверенно произнес Райдо. — В противном случае вы бы так не злились. Что произошло? Он отверг вас и…

— Он любил свою жену. Чушь какая… пусть бы и любил, я не настолько наивна, чтобы в жены лезть. Мне бы хватило малого. Небольшой домик в пригороде, содержание… многие так делают. А он… Боже ты мой… честный…

— Он вас выставил?

— Не он… экономка… говорю же, старая стерва. Видите ли, я веду себя развязно… и дозволяю то, что приличная девушка не может… не должна… кругом должна, да… и собиралась выставить, да только… война-то шла и давно шла. Всем уже понятно было, что альвы проиграют. Прислуга разбежалась. Кроме меня, мне-то идти некуда, и старая змея вынуждена была мириться со мной. Кто еще пойдет работать к альвам, кроме несчастной сироты?

Может, Дайна и была сиротой, но назвать ее несчастной язык не поворачивался.

— Хорошо… вы работали, и что дальше?

— А ничего особенного. Он тянул до последнего. Не то, чтобы дурак был, не понимал, к чему все идет, скорее уж остерегался приказ нарушить. Я точно не знаю, за что его сослали, однако уйти он не мог. Ждал чего-то, ждал… и дождался… к нему Альфред с шерифом заехали. Конечно, после всего, что альвы натворили, в городе к ним особой-то любви не было… но все соседи… думаю, предупредили, что псы направляются… тогда-то он и решился… самолично паковал сумку… тьфу-ты…

Она скорчила гримасу, и сходство с крысой сделалось нереальным. Райдо подался вперед, пытаясь понять, как же такое возможно?

Обычное лицо… человеческое… но и крысиное тоже.

— Саквояжик черненький, кожаный… и явно не с бельишком. В бельишке-то обычно я копалась.

Она до сих пор была оскорблена этим фактом.

Она не хотела быть горничной, и… что она сделала? Нашла Брана? Или кого-то, кто мог найти Брана и сообщить, что из усадьбы вот-вот сбегут хозяева? И не просто сбегут, но вывезут ценности?

— Кому ты сказала?

— А с чего вы…

Этого взгляда Дайна не выдержала. Человек. Женщина. Нехорошо угрожать женщине, но если она, женщина, еще и крыса… если она больше крыса, чем женщина…

Главное, взгляд отвела и в кресло вжалась, обняла себя, словно защищаясь.

— Кому?

— Дику, — она ответила и губу прикусила. — Мой дружок… я ведь живая, в отличие от некоторых… а он был занятный парень…

— Был?

— Убили.

— Кто?

— А я по чем знаю? — Дайна успокаивалась быстро. — Мне это, если хочешь знать, без интереса… убили и убили. Жалко, конечно, он не жадный был…

— Когда?

— Да… да аккурат после того, как ваши тут объявились.

— Значит, — Райдо переплел пальцы, почему-то страшно было, что руки его свободны. Если не занять, если не удержать себя, то он, Райдо, сделает с этой женщиной что-то… жуткое сделает, такое, о чем станет жалеть… — Ты шепнула своему дружку, который… при шерифе работал?

…заезжали накануне.

…наверняка, чтобы предупредить, что псы вот-вот появятся в городе.

…и при шерифе свита… неизвестный Райдо парень, с которым Дайна крутила роман… ее следовало бы выставить из дому, ни в одном доме такой горничной не потерпели бы, но других не осталось. Война многое изменило, и Дайна нашла способ с Диком свидеться.

А может, и не в нем дело, может, кто-то иной сообразил, что хозяин «Яблоневого дола» решит уехать. Он ведь не безумец, он не рискнет подставить семью под удар.

Война.

И оставляя дома, увозят самое ценное… отнюдь не белье, хотя порой свежее белье — та еще драгоценность, но не о нем думал тот, кто затевал…

…сейфовая комната — это хорошо…

…особенно, если укрепленная альвийскими рунами…

…и выковырять из нее ценности непросто… другое дело, если сам хозяин… нет, в сейфе наверняка осталось что-то, но мелочевка… самое важное он успел вытащить.

…черный саквояж…

…как Дайна его увидела? Как-то увидела… в доме суматоха… нервы… за ней некому следить… и вряд ли он так уж прятался, привык считать прислугу надежной, даже эту бестолковую завистливую дуру… а ведь дура и есть…

…мстительная к тому же.

— Что ты ему поручила?

— Поручила? Скорее подсказала… понадеялась, что ваши будут благодарны… Дик просто отправил оптограмму…

И вправду, к чему встречаться лично, если можно так…

— Я ему написала на бумажке… он был хорошим парнем, но туповатым…

— Что ты написала?

Дайна молчит.

Улыбается.

Губу покусывает. И кажется, она почти счастлива, хотя Райдо категорически не понимает, как можно быть счастливым после того, что…

— Что? — она переспрашивает и, окончательно позабыв о страхе, проводит большим пальцем по губе, медленно, дразня. — Что королевский ювелир вот-вот сбежит…

…королевский ювелир…

…и Бран оказался в нужном месте, в нужное время…

…поэтому и снял оптограмму, и наверняка, новостью не поделился… ювелира бы, может, и взяли, но не тронули бы… слишком высокого полета птица… ценная… особисты ведь не дураки… в большинстве своем не дураки… а вот Брану пленник нужен не был.

Опасно.

Да и… он не настолько жаден. Ему хватило бы и драгоценностей.

Взял своих людей, проверенных… наведался в гости…

…и помешал тому, кто ждал ювелира, готовый принять из рук его заветный черный саквояж. Ему, человеку, живой ювелир был без надобности…

— И что было дальше?

Райдо может говорить спокойно.

Матушкина выучка сказывается, да и… уравновешенный он… слава жиле предвечной, что уравновешенный… и что женщин не трогает… эту бы вот тронуть не отказался, пусть никогда прежде не позволял себе подобного… и не позволит, несмотря на все свое желание стереть эту гаденькую улыбочку.

Крыса.

Кто сказал, что у людей нет второго обличья? Есть, но в отличие от детей Камня и Железа, люди привыкли это обличье прятать. А может, и правильно, в ином-то случае кто бы взял в свой дом крысу?