— Зачем? — строго спросил Алексис.

— Нейтрализовать их.

— Нейтрализовать? — удивился Глава.

— Ага, — кивнул другой даймон, — сказали просто нейтрализовать, никого не убивая. Правительнице нужен проход к людям.

— Странно, даймоны и никого не убивать? — почему-то удивился Евгений.

— Действительно, странно, — кивнул ему Алексис и обратился к блондинке, которая успокаивала ранее драйкена: — Если не ошибаюсь, Старейшина Малисатия?

— Не ошибаешься, Глава, — улыбнулась ему эльфира.

— Позвольте уточнить. Если я правильно понял, то перемещения не закрыты в Запретном лесу? — решил уточнить Алексис.

— Да, никаких ограничений нет, — ответила Малисатия, и спросила: — А почему тебя это удивляет?

— Дело в том, что по всей Эдре заблокированы перемещения и порталы.

— Как? — ахнула эльфира. — Не может быть такого.

— Может, — подтвердил даймон, — поэтому я и уточнил.

— Так поэтому к нам и не смог прибыть Моран, — задумчиво произнесла Малисатия. И хотела что-то еще добавить, но ее перебил громкий голос Евгения, который пытался докричаться до Бориса.

— Да не ори ты, я и так прекрасно тебя слышу, идиот, — буркнул драйкен Евгению.

— Ну, мало ли, — ничуть не смутился тот, и продолжил уже тише, — а ты не хочешь обратно в человека превратиться?

— Не хочу, — фыркнул драйкен, — мне и так хорошо.

— А может тогда полетаем? — коварно предложил Женя.

— Полетаем, — глаза драйкена радостно загорелись.

— Только не тут! — громко отрезала все начинания полета Малисатия, — вон из Запретного леса, там и летайте.

— Ну и ладно, — пробурчал рубиновый драйкен и направился в сторону врат. Евгений пошел за ним. И когда они уже вышли, Горыныч присел, подождал, как только Женя взберется на него и поднялся.

— Держись, — выкрикнул Борис, и оттолкнувшись от земли, взмахнул крыльями. Рубиновый драйкен взлетел, сперва неловко, почти переворачиваясь в воздухе, но потом поймал потоки и радостно зарычал, облетая поместье ордони.

— Горыныч, только мертвую петлю не делай, — радостно прокричал Евгений, крепко вцепившись в жесткий гребень драйкена.

«А что, я могу», — уже мысленно ответил Борис Женьке, от чего тот чуть не разжал руки.

«Ты чего пугаешь?» — так же мысленно возмутился Женька.

«Так получилось» — расхохотался драйкен, а потом почему-то замолк, вглядываясь вдаль.

«Не понял, там что, еще один драйкен летит?» — удивился Женя.

«Да», — подтвердил Борис, — «к нам летит изумрудный драйкен».

Летя на изумрудной драйкини я, закрыв глаза, прижимала к себе маму. Меня, в свою очередь, крепко держала Арделия. Мне было все равно, что ветер бьет в лицо, пытаясь скинуть на землю. Мне не было дела до красот природы с высоты птичьего полета. Я боролась со своей истерикой, которая все пыталась прорваться наружу. И понимала, что еще немного, и она прорвется в полной мере. Но нельзя, сейчас никак нельзя, пока я ответственна за маму. Ведь, если я уже давно смирилась со своей природой и даже приняла ее, то для нее это шок. Тем более, еще придется объяснять, что я не ее дочь. То есть, конечно, ее, но не она меня родила. Они с папой меня воспитали и были для меня самыми родными. Конечно, странно было то, что и Арделию с Сатори я восприняла тоже, как родителей. Но скорее всего, это был зов крови и моей природы. Задумавшись о своих насущных проблемах, я не заметил, как мы прилетели в замок Изумрудной. Арделия ловко спрыгнула с драйкини и потом помогла спуститься моей маме и мне. А нас уже встречали. Со стороны входа в замок быстро бежал растрепанный Моран, за ним, медленно шел бледный и осунувшийся Элигос.

— Инга! Инга! — кричал Моран.

— Ты чего орешь? — грозно пророкотала драйкини.

— Вторжение в Запретный лес, а я не могу открыть портал туда и не получается переместиться к ордони.

— Что за день такой? — возмущенно фыркнула драйкини. — Только отбили двуликих, как теперь еще и эльфиры, — потом она увидела Элигоса, и растянула пасть в подобии улыбки: — А, дорогой мой, ты уже пришел в себя?

— Да, мне помог дедуля Дэрис, — криво улыбнулся Элигос.

— Вот и отлично, — кивнула драйкини. А потом ее взор остановился на мне: — Деточка, ты с Катей остаешься здесь под присмотром Лаиры и Дэриса.

— Хорошо, — кивнула я, но потом вспомнила: — Браслет, сними с меня браслет, — и протянула руку к драйкини. Та усмехнулась, обнажая клыки, фыркнула и, протянув лапу, кончиком когтя коснулась браслета. Тот вспыхнул изумрудным цветом и рассыпался в прах.

— Спасибо, — поблагодарила я, но все же решила уточнить: — Все наказание с меня снято?

— Да, девочка, все снято, и ты не обязана отбывать срок в своем поместье.

— А помолвка? — спросила я.

— Вот хитрюга, — хмыкнула драйкини, — своего никогда не упустишь, вся в мать, — и, оглянувшись на Арделию, закончила, — помолвка расторгнута.

— Инга, время не ждет. Нам срочно надо к эльфирам, — поторопил Моран, запрыгивая на драйкини.

— Я с вами, — крикнула Арделия и тоже вскочила на драйкини, позади Морана, потом помахала рукой мне, — не скучай. Скоро уже и Райиса прилетит. Она немного отстала от нас.

— Удачи, — помахала я ей в ответ, потом подхватила под руку маму и повела ее в сад, за замком. Идти в сам замок совершенно не хотелось после вонючих и пыльных казематов Эстелии. Хотелось видеть солнце, хотя бы, находясь под защитой деревьев.

— Лили, — окликнул меня Элигос. Я резко повернулась к нему, пытаясь обуздать весь свой гнев, который очень жаждал направиться в его сторону.

— Во-первых, не смей называть меня так. Во-вторых, наша помолвка только что была расторгнута, так что никаких прав у тебя на меня нет. В-третьих, я тебя ненавижу. В-четвертых, не смей даже и приближаться ко мне. Если ты подойдешь хоть на шаг, я пожалуюсь маме, и она отгрызет тебе голову, понял? — припечатала я в конце.

— Маме? — удивился даймон.

— Да, маме! Потому что мама у меня драйкини. Вот так. Пошли мама, — я повернулась и повела маму в сад. В саду мы быстро обнаружили небольшую скамейку в тени самого раскидистого дерева. Там и решили расположиться.

— А что это за симпатичный мальчик? — внезапно спросила мама.

— Который? — не поняла я, ведь помимо Элигоса мама еще видела и Морана. А он тоже был красив.

— Ну, темненький, который тебя окликнул, а ты ему очень эмоционально высказалась. И про какую помолвку шла речь? Ты что, чуть было не вышла замуж без нас? — на своем третьем вопросе мама возмутилась.

— Ну что ты, что ты? Как бы я без вас замуж вышла, — усмехнулась я, — а этот мальчик, не мальчик.

— А кто? — удивилась мама.

— Козел, сволочь, тварь, — перечислила я.

— Понятно, — усмехнулась мама, — а теперь, пока мы вдвоем и у нас есть время, расскажи мне все, что с тобой произошло.

— Расскажу, куда же деваться, — грустно улыбнулась я. И принялась рассказывать все свои злоключения. Конечно, упуская некоторые моменты, о которых родителям знать не положено. И уж, конечно, я не стала рассказывать маме, почему Элигоса считаю козлом, сволочью и тварью. Мама все время моего рассказа охала и возмущалась в некоторых моментах. Но почему-то не хваталась за сердце, как это было всегда, когда она волновалась. «Интересно, неужели не беспокоит? А может быть это из-за ее превращения в драйкини?», — подумала я.

— Да уж, такого и в кино не увидишь, — подытожила мама мой рассказ.

— Кино тут просто отдыхает, — хихикнула я.

— И все-таки я не понимаю, как ты можешь быть дочерью Арделии, а не моей. Ведь я же помню, что родила девочку с черным пушком на голове и синими глазами, — немного помолчав, спросила мама.

— К сожалению, я действительно не ваша рожденная дочь, — грустно вздохнула я и продолжила, — ведь ты же, наверняка, сама заметила сходство между мной и Арделией.

— Да, заметила, — кивнула мама, — но все равно не понимаю.

— Да что тут понимать? — немного вспылила я. — Это Эстелия украла меня и подкинула вам.