— Прием окончен, — спокойно произнесла она и взмахнула рукой. Каменный зал закружился вокруг меня и в глазах стремительно потемнело. Нет, я не упала в обморок, как можно было подумать, просто даймара переместила меня в совершенно другое место.

— И зачем я ее разозлила? — спросила я у самой себя, ощупывая каменный пол в кромешной темноте. — Может быть меня оставили бы в замке, в комфорте?

Следующее пробуждение, если его можно так назвать, далось мне значительно легче, чем предыдущее. Не было мерзких иголок, пронзавших мое пострадавшее тело. И, как мне казалось, чувствовала я себя, значительно лучше. Странно. Все-таки, куда я попала? Можно предположить, что все-таки в техномир, а точнее в Летарию.

«Замечательно, просто замечательно», — невесело ухмыльнулась я и поморщилась от боли. Почему же моя регенерация идет так замедленно? Дома я бы поправилась в считанные часы. А тут? Что мне предпринять? Беспомощность дико бесила меня, если не сказать хуже. Да куда уж хуже? Хуже некуда. Наконец, стараясь не стонать от боли, я смогла подняться с жесткого ложа.

— Как на этом можно вообще спать? — тихонько возмутилась я. В ответ мне был лишь непонятный звук откуда-то справа. Словно зверь зарычал. Но откуда тут мог быть зверь? Даже в моем мире никакие звери не могли присутствовать там, где были целители. А что именно к целителям я попала, сомнения не было. Конечно, я никогда не попадала к ним, но у меня были слуги, которые там бывали и то, что они рассказывали друг другу, сильно отличалось от того, что я увидела. Но, я бы не стала сравнивать людских целителям из моего мира с теми, кто был здесь. Сильны были различия, потому что Летария был техногенным миром, а мой мир был магическим.

— Хррр, — протяжно снова раздалось справа. Я вздрогнула и повернулась на звук. Как ни странно, моя способность видеть в полной темноте осталась со мной, хотя я могла ожидать худшего. Ночное зрение не сильно понадобилось мне, чтобы разглядеть того, кто издавал такие странные звуки. Полная луна, не хуже магического светильника, освещала все пространство комнаты. Я увидела такую же странную кровать, как и ту, с которой ранее поднялась. Там лежала уже немолодая женщина и, открыв рот, издавала эти странные звуки, удивившие меня.

— Фу, — брезгливо поморщилась я. Как это меня могли поместить еще с кем-то? Да ладно, с кем-то, с человечешкой. Хотя, о чем это я, меня же тут тоже считают такой же. Следом пришла мысль о том, что можно было при помощи этой старухи восстановить свои силы, выпив ее крови. Кровь для меня не была жизненно необходимой, как для вирров, но она здорово помогала восстановить силы. Хотя даймонам и запрещалось часто употреблять кровь, так как она действовала не хуже, чем вино эльфиров, то есть пьянила. Я подошла поближе к старой человечке и, принюхавшись, тут же отшатнулась.

«Какая гадость. Чем от нее так воняет?» — столь специфического запаха я никогда не ощущала. Вкушать кровь с таким запахом тут же расхотелось, и я отошла от кровати. Может быть, мне повезет в другом помещении? Обнаружив дверь, я подошла к ней, и немного повозившись, чтобы разобраться, повернула ручку. Дверь открыла мне выход в длинный, светлый коридор. Повернув голову в разные стороны и никого не обнаружив, я вышла из комнаты.

«Куда же идти?» — спросила я саму себя, потом пожала плечами и решила пойти направо. Шла я не очень долго. Меня остановил женский голос:

— И куда это наша больная вышла? — ехидно спросил кто-то. Я резко повернулась и увидела женщину средних лет.

«Интересно, тут только женщины и работают?», — потом задумалась, что же все-таки ответить и не нашла ничего лучшего, как пожать плечами и опустить голову.

— А, в туалет, — хмыкнула женщина. Я кивнула, не понимая, что это за слово. То, что я понимала местную речь, не удивляло меня. Наш организм, а в том числе и мозг, очень быстро подстраивались под обстановку, поэтому некоторые из нас, живущих в мире Эдры, моем родном мире, могли посещать разные миры. Кроме даймонов. Нам путь был закрыт. У нас была только Бездна. Я порой удивлялась, как это мать могла устроить то, что запрет покидать Бездну меня совершенно не касался?

— Туалет прямо по коридору и налево, поняла? — продолжила женщина. Я лишь молча кивнула, уставившись на ее протянутую руку. Ее запястье так и манило. А поэтому, действуя лишь на инстинктах, я посмотрела на женщину и тихо прошептала, — ты спишь.

— Что? — непонимающе переспросила она.

— Ты спишь, — повторила я и улыбнулась, понимая, что мои силы все-таки остались со мной. Пусть не такие, как дома, но все же. Женщина подкатила глаза и грузно опустилась на пол. Я присела рядом и прислушалась. Вокруг стояла гнетущая тишина. Что ж, это даже к лучшему. Аккуратно подняв руку женщины, я поднесла ее к носу и принюхалась. Опять все такой же странный запах, но не так, как от старухи. Выбора все равно не было. Я задержала дыханье и вонзилась зубами в запястье. Как ни странно, но по вкусу кровь была обычной, без всяких примесей. Аккуратно, стараясь не повредить женщине, проблем были не нужны, я немного отпила и, оторвавшись, облегченно вздохнула. Кровь человека была не столь целебна, как если бы выпить от даймона или вирра, но все же, она могла помочь мне хоть чуть восстановиться. После, я похлопала женщину по щеке, добиваясь ее пробуждения.

— Что? — непонимающе спросила она меня, открывая глаза.

— Ничего, — ответила я, поднялась и побрела в свою комнату. Как я ее запомнила, сама не поняла. Но вернувшись, увидела ту же старуху и скривилась.

— Мама, где же ты? Как мне вернуться? — почти беззвучно прошептала я. Хотя, вот что было странно, возвращаться мне совершенно не хотелось.

— Ну, что, Борис, можешь забирать свою доченьку, — Егор Сергеевич, пожал руку Борису Ивановичу, вошедшему в палату, и кивнул Евгению.

— Как? — Борис удивленно поднял брови. — Она ведь только пару дней провела у тебя и после такой аварии.

— Ничего с ней не случилось, — хмыкнул Егор Сергеевич, крупный мужчина лет шестидесяти, бывший главврачом.

— Глупости, — фыркнул Евгений, — она вчера никого не узнавала, ни меня, ни родителей.

— Такое бывает, — пожал плечами главврач, — но это пройдет.

— Нет, так дело не пойдет. Что с моей девочкой? — сурово спросил Борис.

— Да ничего, — снова ответил Егор Сергеевич и посмотрел в сторону окна, возле которого молча стояла черноволосая хрупкая девушка невысокого роста.

— Этого просто не может быть, — удивился Борис.

— Ну, как, ушибы, гематомы, ну и мозги полностью девственны.

— Что? — в один голос удивились Евгений и Борис.

— Ничего не помнит, мало что понимает. Хотя моторика сохранилась.

— Что за чушь ты несешь? — возмутился Борис.

— Ну почему же чушь, — возмутился Егор Сергеевич, — с вилкой и ножом обращаться умеет, а вот, как пользоваться унитазом, забыла полностью.

— Офигеть, — выдохнул Евгений.

— Не переживай, мальчик, это ей уже показали, — хмыкнул Егор Сергеевич.

— Какой-то бред, — прошептал Борис и потер переносицу.

— Бред? — возмутился Егор Сергеевич. — А знаешь, что твоя доченька сегодня устроила?

— И что же? — полюбопытствовал Евгений.

— Сегодня утром, на завтраке, я даже не понимаю, как она дошла до столовой, но дошла. Так вот, за завтраком, она повозила ложкой кашу и заявила, что не собирается есть отходы жизнедеятельности людишек.

— Так и сказала? — Борис удивленно посмотрел на дочь, все так же безучастно стоявшую возле окна.

— Дословно, — возмущенно фыркнул главврач, а Евгений расхохотался, но быстро замолк от резкого взгляда Бориса, брошенного на него.

— Ну, — неуверенно протянул Борис, — я тоже кашу не особо любил.

— Ну, ты же не называл ее блевотиной, — снова возмутился Егор Сергеевич. — И ладно бы только это, — продолжил главврач.

— Еще что-то утворила? — перебил его Евгений, тихонько посмеиваясь.