– Я справлюсь?

– Безусловно. Маг, работающий со смертью, всегда уступает некроманту. Маг, работающий с духами, всегда уступает медиуму. Но некромант и медиум никогда не выйдут за рамки своей специальности, а маг ничем не ограничен.

Я переставила коробку на пол, и задумалась, как лучше всего достать духа. Ни ментально призывать запертого, ни открывать ящик и разбивать флакон не казалось мне правильным.

– У тебя два врага, Марина. Неуверенность в себе и страх.

– Человек должен бояться, – возразила я, – Это заложено в нас природой.

– Не путай здоровый инстинкт самосохранения и боязнь всего и вся, разрушающую личность. Представляешь себе воина, зажмурившегося в драке?

Тихонько пнула короб ногой. Ничего не случилось. Я принесла из ванной полотенце, обернула руку, чтобы ничего не касаться на всякий случай и распахнула крышку. Внутри, как и обещал Карп, обнаружился камень, покрытый руническими символами. Камень-шкатулка с замком-секретом, который нужно разгадать и открыть. Накрыв камень полотенцем и тщательно следя, чтобы не коснуться неизвестной бяки, я осторожно извлекла камень из ящика, захлопнула крышку и положила камень сверху.

– Карп, ты уверен, что руны вырезаны без всякого смысла? Вдруг при каких-то условиях они начнут работаться?

Призрак задумался, ещё раз внимательно осмотрел камень.

– Интересно, – сказал он минут через пять, – Ну-ка, переверни его.

Я послушно перевернула и покосилась на часы. Такими темпами к утру, как требовал Игнат, я не успею. Ладно, позвоню ему, скажу, что работаю и буду к полудню.

Между тем Карп сделал что-то странное: рядом с ним вспыхнуло призрачное изображение моего камня. Карп обошёл вокруг трёхмерной иллюзии, хмыкнул:

– А хорошо быть сильным. Слушай, медиум, я на тебя на совесть поработаю, но не забывай меня регулярно подпитывать. По рукам?

– Договорились.

Карп удостоверился, что воссоздал изображение правильно, обошёл вокруг призрачного камня, потёр переносицу и, поднырнув под камень, осмотрел его снизу, и вдруг несколько иллюзорных рун вспыхнули, а Карп переключился на настоящий камень.

– Марин, а ты права, – протянул он, – Большая часть знаков отвлекает и запутывает, но, если шкатулку открыть, то четыре руны выстроятся в рабочую цепочку.

– Смерть? – глухо спросила я.

– Подчинение, – поправил Карп, – Знаешь, что самое поганое? Я не специалист по рунной вязи. Я могу примерно разобрать, что к чему, но как защититься и грамотно открыть шкатулку, я не знаю.

– Может быть…

– Нет, Марин. Искусство рунной вязи к магии относят весьма условно, поэтому рассчитывать на то, что ты медиум нельзя.

Я вздохнула.

– Уеду из Берга, как только Алик очнётся. Всё равно Мастер велел убираться.

– Проблему с подарочком решать надо в любом случае. Отправитель легко отыщет тебя и вне Берга, – возразил Карп и снова уставился на призрачную трёхмерную иллюзию.

Я ждала, пока Карп что-нибудь решит с рунами. Почему-то мне стало казаться, что открытие шкатулки – данность и неизбежность. Так или иначе, я её сегодня открою, и у меня в руках окажется флакон с запертым в нём духом. И вот с ним разбираться предстоит лично мне и никому больше. Ответственность, чёрт бы её побрал. Как бы я была рада перекинуть обязанность принимать решения на других, только нельзя, потому что, кто не отвечает за последствия, тот и не имеет морального права считаться командиром.

– Ничего не понимаю, – проворчал Карп, – Не спец я.

– Погоди, – попросила я, – А если добраться до духа, не открывая ни шкатулку, ни флакон.

Карп пожал плечами и отлетел в сторону, освобождая мне место. Я прикусила губу. Идея, признаться, бредовая. Просто я подумала, что каждый дух связан с миром серых теней, и, вероятно, я смогу этим воспользоваться.

Я прикрыла глаза и мысленно перенеслась в место, напрочь лишённое красок, только оттенки от белого до чёрного. Я поёжилась. За последние дни столько всего случилось, что кажется, я и не вспомню, когда погружалась в мир духов последний раз. Успела забыть, как здесь всё уныло и неуютно.

Напомнив себе, что в любой момент ко мне могут явиться духи и помешать, я сосредоточилась на деле, ради которого явилась. Очередной эксперимент… Физически оставаясь в гостиничном номере, метафизически я находилась неизвестно где – привычный, давно отработанный фоку. Я пошла дальше. Цепляясь за мир духов, попыталась ощутить своё тело в мире живых. Получилось. Две размытые картинки никак не хотели накладываться друг на друга и совмещаться, зато я сумела почувствовать Алика, Карпа и кого-то третьего, очень слабого.

Поймала, кажется. Я потянула духа к себе, сразу в серый мир. Выйти за пределы флакона он не может, зато по моему зову легко переместится на иной метафизический уровень. По крайней мере, я надеюсь.

Воздух передо мной уплотнился, и из дрожащего марева шагнула невысокая, большеглазая блондинка с аккуратным вздёрнутым носиком. Определить возраст, в котором она умерла, я затруднилась: ещё не взрослая, но уже не подросток. Без стеснения оглядела пришедшую с головы до ног. Взгляд задержался на огрызке верёвки, обвивавшемся вокруг шеи.

– Тебя задушили? – спросила я, стараясь, чтобы голос прозвучал сочувственно.

– Разве? Но у меня нет синяков на шее.

Я присмотрелась внимательнее. Девушка говорила правду: синяков не было. Она понимающе усмехнулась. Кажется, с её точки зрения, я сейчас расписалась в своей профнепригодности. Ладно… Я обошла её по кругу, и только оказавшись за её спиной, обнаружила первую странность. По логике, призрачный обрывок верёвки должен быть полностью идентичен материальному, который когда-то был зацеплен на шее девушки. Однако вместо волокон на кончике верёвки я обнаружила бесформенный сгусток тумана.

– Это воплощение привязки, накинутой на тебя магом?

– Спасибо, что освободили. Буду очень признательна, если вы снимите верёвку полностью.

– Я бы рада…, – девушка скривилась, – Но как? Я медиум, а не некромант, хотя…

Я вспомнила, что небольшие способности у меня всё-таки есть. Я сосредоточилась на районе солнечного сплетения, ощутила, живущую во мне каплю холода, позвала её, выдохнула с усилием, направила вырвавшийся из груди холод на верёвку.

Смыть чужую магию также эффектно, как это делает Тина, я не могла, но всё же справилась. Верёвка потеряла очертания, превратилась в сгусток тумана и медленно истаяла.

– Ты меня освободила, – взгляд у блондинки стал цепкий, деловой, оценивающий.

– Да. Расскажи мне, пожалуйста о маге, и иди с миром.

Блондинка прищурилась:

– О маге я тебе расскажу всё, что хочешь, но прежде ответь. Ты медиум? И довольно сильный?

– Да, я медиум.

Блондинка дружелюбно улыбнулась, на мгновение задумалась и начала:

– Итак, пленивший меня маг. Специализируется на изготовлении артефактов, для личных нужд использует чаще всего руны, по жизни является поставщиком в магазины, обслуживающие посвящённых в мир сверхъестественного. Что ещё? Ах да! У него милое хобби: коллекционирует магические способы подчинения.

– Ты знаешь, зачем он тебя во флакон запер?

Блондинка сникла, опасливо покосилась на меня и убито кивнула:

– Знаю. Он призвал меня с помощью ритуала и предложил сделку: я ему подчиняюсь, а он даёт мне второй шанс. Жить, знаешь ли, хотелось. Я дала согласие.

– При чём здесь флакон?

– При том. Там особые чары наложены. Предполагалось, что я захвачу твоё тело и обрету подобие жизни, – блондинка передёрнула плечами, – Послушай, я не знала, что так будет, – зачастила она, – Когда он объяснил про флакон, я уже была связана обещанием. Хотя… Знала бы – не отказалась.

Ясное дело, своя рубашка ближе к телу. Не могу сказать, что я её осуждаю. Тяжело приговорить, глядя в глаза, а предпочесть собственную жизнь судьбе абстрактного незнакомца несложно. Думаю, мало, кто устоит перед соблазном и выберет умереть.