Зато Николай «замечал» Марину… Держался рядом. Пару раз подхватил её, когда она запнулась… И шутил при этом. А она смеялась…

После зарядки нужно было идти умываться, но никто не хотел выходить из-под кедров под дождь. Боря не настаивал. Он вообще не обращал на нас внимания — совещался с Григорием Ефимычем и Игорем Петровичем.

В какой-то момент Боря дал волю эмоциям и до меня донеслось:

— Да сколько можно говорить: не выстоят они! Положим всех!..

— Это-то понятно, — миролюбиво перебил Игорь Петрович.

Он вообще был миролюбивый, предпочитал что-нибудь пилить, строгать… или нас тому же учить.

— Но и уходить пешком не вариант! С их техникой… — приговорил Григорий Ефимович.

И тут Агафья Ефимовна подошла к ним и перебила:

— Расшумелись тут. Воды принести нужно.

Преподаватели сразу замолчали. Потом Игорь Петрович повернулся к Григорию Ефимовичу:

— Пойдём, кожух примерим.

И они отправились примерять на гусли берестяной кожух, который вот уже несколько дней мастерил Игорь Петрович.

Боря же окинул нас взглядом и сказал:

— За водой пойдут Николай и Артём. Снимите футболки. Потом сухие наденете. Возьмите котёл и котелок.

— Давайте я один сбегаю, чтобы другим не мокнуть? — предложил Николай, стягивая заодно и штаны.

У меня сразу все разговоры преподавателей повылетали из головы, особенно после того, как Марина протянула котелок Николаю и он, принимая, коснулся её руки…

Боря ничего этого, конечно, не видел, он только кивнул, мол, давай. И продолжил:

— Костром займутся… — Я шагнул вперёд, но Боря на меня даже не глянул. — Аристарх и Илья.

Я аж подскочил. Я ж огонь просто так зажгу, магией! Мне ж это ничего не стоит!

Хотя, да… Мы в кедраче как раз потому, что я использовал магию.

Я совсем сник.

А Боря уже повернулся ко мне спиной.

— Артём, ты тогда бери Сергея с Михаилом и несите вон те камни, — Боря показал на расслоившуюся неподалёку скалу. — Доделаем стену. Глеб, руководи! И проследи, чтобы камни плотно укладывали. Нужно метра на полтора поднять. Хотя бы вот тут.

Боря показал на участок начатой вчера стены, выложенной плоскими камнями, шириной сантиметров двадцать-тридцать и высотой пока около метра. Я ночью, когда мы пришли, даже не заметил, что парни за день между деревьев такую защиту от ветра сделали. И не только от ветра! Стена закроет костёр от тепловизоров. Жаль, что не по всему периметру — стену начали строить только с наветренной стороны. Да и то, когда целиком успели бы? И так вчера хорошо продвинулись, пока я с Чернобогом общался да по дебрям бродил…

Стена, конечно, защищала, но была низковата — при порывах ветра водяные брызги залетали за неё.

Я посмотрел и понял, как мне повезло. Мне место оставили на той стороне. Там было сухо. А вот, кто спал тут, им было не очень…

— Жалко, что без глины, — глядя на недостроенную стену из камней, говорил Боря. — Но всё равно защита будет. Поработаете чуть-чуть, потом вас сменят, а вы у костра обогреетесь.

Парни сняли футболки и с неохотой шагнули под дождь. Боря посмотрел на них и отправил к ним в помощь ещё пятерых.

Парней из «Лучезарной дельты» заставил навести порядок в лагере, остальным, в том числе и раненым, тоже дал задание. И только меня проигнорировал.

— Работаем до обеда. А потом я покажу вам одну боевую технику. Пустенье называется.

Я не выдержал и спросил:

— А что до обеда делать мне?

— Ты тренируешься с Григорием Ефимовичем, забыл, что ли? У тебя задача: бесперебойно работающий портал.

Я глянул на Григория Ефимовича. Они с Игорем Петровичем обсуждали кожух. Точнее, крепёж под лямки. Игорь Петрович закладывал крепёж под одну лямку, чтобы через плечо носить, а Григорий Ефимович спрашивал, сложно ли переделать, чтоб под две лямки, как у рюкзака. Короб был уже близок к завершению, а крепёж закладывается в самом начале, вот они и ломали головы, как продевать петельки.

По мне так что обсуждать? Я хорошо помнил, как древесница подвинула корни, да и самому Григорию Ефимовичу достаточно магию применить.

«Древесница только на живое может воздействовать» — пояснил Чёрный.

— А магию богам применять нельзя, — подвёл итог уже я и вздохнул.

На самом деле мне этот кожух был пофиг. Мне хотелось со всеми… Ну… Камни там носить, порядок наводить, дрова заготавливать, за костром следить… Да пусть даже под дождём! Остальные вон работают и ничего.

Я снова глянул на Григория Ефимовича. Он, словно почувствовал мой взгляд, повернулся и спросил строго:

— Ты скоро?

Я разозлился. Я давно уже был готов. Стою тут один, когда все работают, жду его, а он ещё и недоволен.

— Тогда пошли, — Григорий Ефимович развернулся и направился вон из кедрача.

Едва я вышел из-под деревьев, как холодные струи потекли мне за шиворот. Парни хоть рубахи поснимали, потом сухие наденут и у костра греться будут, а мы идём непонятно куда.

В первый момент от дождя хотелось прикрыться или спрятаться. Но пришлось терпеть. Григорий Ефимович шагал спокойно, не морщась и не сжимаясь, будто дождя того и не чувствовал. Конечно, он же бог!

Я вспомнил: он ещё там, в школе шёл под ливнем — точно так же шагал размеренно и решительно.

Вспомнив школу, я вспомнил и Николая, как он там цеплял меня и как мы с ним чуть не подрались. Уже тогда он был и сильнее, и лучше меня. Настроение испортилось окончательно. И тут я поскользнулся. Чуть носом камни не пропахал… Пришлось смотреть, куда я наступаю.

Мокрые камни были скользкими, трава тоже. Зато от дождя стало не так заметно вытоптанные места и то хорошо. Но сильно рассматривать их мне не хотелось, одежда промокла и липла к телу. К тому же обдувало ветерком.

Да, я промок. И успел промёрзнуть, как цуцик, пока понял, что мы идём на ту же поляну, где тренировались раньше.

Когда пришли на место, Григорий Ефимович удивлённо посмотрел на меня, что я скукожился и дрожу, и спросил:

— Ты что, забыл, как энергетический кокон делать? У тебя огонь внутри потух, что ли?

Мне от его слов стало стыдно. Я действительно за своими страданиями даже не подумал про то, что можно огненный шар покатать. Да и кокон тоже…

И тут в памяти вспыхнуло: Николай разрубает мой кокон, я швыряю остатки в него… А потом голос Сан Саныча: «Я сам видел запись, где ты отбросил на тренировке товарища».

От Григория Ефимыча между тем шёл парок. Как будто дождь, попадая на его тело, тут же испарялся. А, может, испарялся вообще не касаясь, на подлёте…

Именно этот парок и вернул меня в реальность. Григорий Ефимович, конечно, бог, но и мы не лыком шиты!

Для разнообразия я решил попробовать сплести энергетический кокон, поупражняться, так сказать.

У меня долго ничего не получалось. Дождь не давал расслабиться и не давал сосредоточиться. Я, конечно, пытался отвлечься и не думать о дожде, но как о нём не думать, когда и трусы уже мокрые.

Григорий Ефимович молча стоял и ждал.

«Добавь огненный шар», — подсказал Чёрный. Видимо, ему надоело наблюдать за моими мучениями. А может он и сам замёрз, он ведь внутри меня, а зубы у меня уже стучали не слабо!

Сосредоточиться на огненном шаре было непросто, но я в конце концов представил его в районе солнечного сплетения, и сам начал двигаться. Как тогда, на тренировке, ещё в школе.

И тут увидел энергетические линии — они шли от моего внутреннего солнца, словно лучики. Или протуберанцы, только тонкие, похожие на силовые линии магнитного поля Земли.

После того, как я увидел их природу, сплести из них кокон оказалось проще простого. И пока плёл, понял, что теперь так просто разрубить их не получится — я могу сделать нити эластичными или перепутать, как в кевларе для бронежилета. Могу усилить, ослабить, сделать вязкими или, наоборот, проницаемыми… А если вдруг их удастся разрубить, то легко восстановлюсь.

— Ну вот и хорошо! — прокомментировал Григорий Ефимович, когда я перестал дрожать. — Теперь давай займёмся порталом!