— Я обещаю тебе, что мы постараемся беречь твой лес, — сказал я лесной девушке.

Она снова засмеялась и исчезла.

Дёма выбрал одно из лож и свернулся там калачиком. И я понял, что это место моё! И ещё я понял, что Дёма тут не пропадёт, поэтому глянув на парней, сказал:

— Пойдёмте за остальными.

И мы пошли. Я тоже старался обходить кустарники и как можно меньше топтать траву. Парни, глядя на меня, прониклись. А может просто впечатлились двигающимися корнями. Может, конечно, и коллективной жертвой Велесу, хотя там что?.. Ну поели хлеба и всё. А тут живые корни… Я бы впечатлился! Да, собственно, я и так…

Копошащиеся, как толстые змеи корни — зрелище не для слабонервных! И не для людей с богатым воображением! Как представишь, что эти змеи живые, жуть берёт!

В общем, хорошо, что древесница на нашей стороне. А то и не выбрались бы мы из леса!

Следом пришла мысль, а может древесница в битве с Сан Санычем прикажет деревьям опутать наших врагов корнями и удушить их и всё!

«Нет! — жёстко ответил Чёрный. — И даже не проси её об этом!»

«Почему?» — мысленно спросил я.

Но Чёрный в ответ только усмехнулся.

Я вздохнул и ответил сам себе: видимо, потому что древесница охраняет лес, и это не её война. Жаль, конечно. Придётся самим…

Ефимычи ещё не пришли. Игорь Петрович, пока мы ходили, развернул бурную деятельность. Парни вынесли всё из землянки, разложили на траве. Более того, распределили по кучкам: травы и порошки — в одной, продукты — в другой, инструменты — в третьей, вещи — в четвёртой. Отдельно лежало всё, что можно использовать для переноски: мои пакеты, покрывала и носилки, в которых парни грунт вытаскивали, когда яму для землянки копали.

Землянку было жалко. Столько работы впустую! А ведь следующую ночь уже могли бы под крышей ночевать! Копали-копали, и всё коту под хвост! — и кот вон он, Дёма… И где он был, когда я глупости совершал?

Но ничего не попишешь. Надо переселяться.

Я посмотрел на продукты — сколько их у нас осталось — и расстроился. Получалось, что запас совсем небольшой. Конечно, грибы и ягоды нас выручали, но их было мало, всё-таки нас двадцать семь человек!

Сама собой проскочила мысль, что в лесу живём, а без мяса… Рыбину вспомнил, которую Григорий Ефимович гладил. Но тут же понял, что я бы ту рыбину есть не смог, она для меня стала личностью со своим характером, со своей целью. Или смог бы?.. Если бы больше нечего было…

Пока я рассуждал, из леса вышел Николай. На плечах он тащил косулю. Мёртвую.

Николай шёл тяжело, видно было, что запарился, пока нёс тушу.

Свалил мёртвое животное на землю и бессильно опустился рядом.

— Там ещё грибы, сходите кто-нибудь… — сказал он, еле дыша. — У ручья лежат… В котелке.

Парни столпились вокруг него, начали рассматривать косулю. Девчонки тоже подошли.

— Она ногу сломала, — как бы оправдываясь, объяснил им Николай. — Ну я её… Чтоб не мучилась…

Действительно, было видно, что передняя нога чуть ниже коленки сломана. И перерезано горло. Николай был весь перепачкан кровью косули.

— Отлично! Молодец! — похвалил его Игорь Петрович, тоже подходя к косуле. — теперь нужно, чтобы мясо не пропало. Давайте-ка, ребята, помогите! Николай, где нож?

— Там, с грибами остался, — ответил Николай и коротко глянул на меня.

И тут я понял, что мне его не переплюнуть! Николай убил живое существо! Не комара прихлопнул, а добыл кое-что покрупнее! Что такое портал по сравнению с настоящей добычей, пусть даже и из милосердия!

Настроение испортилось окончательно. Радоваться надо бы, что у нас теперь есть мясо, а я смотрел то на Николая, то на Марину. И видел восхищение в глазах моей девушки…

Блин! Она восхищалась Николаем! Он беспомощному животному перерезал горло, оборвал биение жизни и теперь весь в крови своей жертвы… а она восхищается…

— Надо было Агафью Ефимовну позвать, она бы залечила косуле ногу, — ляпнул я и поёжился от того, каким взглядом наградила меня Марина. Да и остальные парни тоже. Как будто я сказал что-то… не знаю… что-то, о чём говорить нельзя.

— Зато у нас теперь есть мясо! — нарочито кровожадно сказал Игорь Петрович, принимая у кого-то нож и проверяя его остроту.

Я не видел, кто принёс нож и грибы, да это было и не важно. Важно то, что Марина сидела рядом с Николаем, около его добычи.

Смотреть на это я не мог. Я взял пакеты, заполнил их под завязку продуктами и поволок на новое место.

Я шёл и смотрел по сторонам, может, тоже где увижу косулю со сломанной ногой и тоже смогу добыть мяса для всех… Но косуль не было видно — ни раненых, ни здоровых.

И тут я задумался: а кем вообще населён здешний лес? Птиц я слышал. Рыбу в воде видел. Косулю… Косулю тоже видел. Комаров ощущал, к счастью, немного. Но есть же кто-то ещё? Должны быть…

Пакеты становились всё тяжелее и тяжелее — я явно погорячился, набирая продуктов. Но не выкладывать же! Дойду потихоньку…

Останавливаясь в очередной раз передохнуть, я подумал: «Интересно, если есть косули, наверное, есть и хищники?»

«Понятно, есть! — фыркнул Чёрный. — И волки, и медведи и рыси…»

И тут я понял, что иду один.

Я один в тайге. Абсолютно беззащитный!

Я пошёл быстрее, настороженно оглядываясь. А потом и вовсе рванул со сверхсветовой скоростью, не замечая веса переполненных пакетов. Откуда взялись силы? И куда делась усталость?

Вроде бы позади меня кто-то кричал, но мне слышалось рычание, и я только добавлял скорости.

Я бежал и успевал лишь различать, куда поставить ногу, чтобы не запнуться и не упасть. Я бежал в кедрач. Как домой. Под защиту прочных стен и надёжной крыши…

И только когда оказался на месте, до меня вдруг дошло, что тут всё открыто и никакой защиты нет — ни стен, ни потолка, ни двери, которую можно было бы захлопнуть за собой и запереть на замок.

Я без сил опустился на землю. Если за мной гнался медведь, ему ничего не стоит подойти и…

О том, что медведь может со мной сделать, я старался не думать и на ухмылки Чёрного внимания не обращал.

Зато он уже не просто ухмылялся, а веселился, и куда только меланхолия его подевалась?

Из-за кедра вышел Боря.

— Отлично! — прокомментировал он, забрал пакеты и принялся освобождать их прямо на землю под ближайшим кедром.

— Боря, а мы землянку тут будем строить? — спросил я.

— Нет, конечно! Какая здесь, в кедраче, землянка? — Боря показал на корни. — Тут скалы внизу, корням расти некуда. Думаешь, они просто так на поверхность вылезли?

Я смотрел на корни и думал: «Как же так? Как мы без землянки? А хищники⁈»

Забавно, раньше меня вообще не смущала необходимость спать под открытым небом. Теперь не то что спать, находиться тут было страшно.

В кедрач пыхтя зашёл Арик.

— Ты чего побежал? — обиженно накинулся он на меня. — Я чуть не заблудился! Думал, всё, останусь один в тайге!

Я смотрел на Арика и не понимал, как он тут очутился. Он же был там, рядом с косулей…

Воспоминание о Николаевой добыче резануло, и я постарался подавить его, медленно объясняя себе, что Арик не остался любоваться Николаевым триумфом, а пошёл помогать мне переносить лагерь на новое место. Он шёл позади меня, а я убежал…

Признаться другу, что я убежал, потому что думал, что сзади меня рычит медведь, я не мог. Поэтому соврал:

— Прости, бро, я не слышал.

— Не слышал он… — пробурчал Арик. — Я от самого лагеря за ним иду, зову всю дорогу, а он не слышит… Почисти уши, если глухой!

— Сказал же, прости, — разозлился я.

— Тебе-то что? Прости и всё! А я знаешь, как перепугался⁈ — не унимался Арик.

— А я не перепугался⁈ — ляпнул я и тут же прикусил язычок.

Арик удивлённо посмотрел на меня.

— А ты-то чего?.. — растеряно спросил он.

Пришлось объяснять:

— Вообще-то тут дикие места! Тайга, если что… Звери… Хищники…

Арик испуганно заозирался.