«Невообразимо огромная тварь, пришедшая нести разрушения и смерть. И размеры, и ее особенности говорят об одном. Она родилась, чтобы бороться с людьми».

Синдзи вспомнил жуткий взгляд псевдоглаз Ангела — осмысленный, изучающий.

«Спросить бы тебя, чего тебе надо, погань… А то хрен вас изучишь», — Синдзи зло стиснул мочалку. Увы, как выяснилось на первом же занятии, местным ученым фауна давала до обидного мало материала. Тела всех мутантов — от они-би до Ангела — имели мерзкое свойство сразу после смерти разлагаться в полужидкую слегка радиоактивную кашу.

Он помотал головой, разгоняя воспоминания: вода остывала, и вообще пора было выбираться. Синдзи вытерся, оделся и бодро вышел в комнату. Рей валялась поперек кровати, задрав ноги на стенку, и читала.

— Надо будет выпросить увеличение лимита воды, — сказал Синдзи. — Что мы, хуже дозорных первой линии?

— Мы не хуже, мы работаем в более чистых условиях.

— Ты скучная, Аянами.

Синдзи сел на свою кровать, и Рей, не говоря ни слова в ответ, тоже устроилась по-человечески.

— Вот скажи мне, — он продолжил задираться, копаясь одной рукой в коробке с пластинками, — почему ты так недооцениваешь нашу работу?

— Я оцениваю ее правильно. Но это никак не касается воды.

«Когда же тебе надоест с ней спорить?» — улыбнулся Синдзи и не глядя поставил какой-то диск на проигрыватель. Из динамика тихо полилась сладковатая меланхоличная музыка. Икари сразу выудил из мелодии свою любимую саксофонную партию и увлеченно погрузился в нее.

— У тебя странное выражение лица, Икари.

Синдзи даже не сразу понял, что это сказала Рей.

— А?

— Я сказала, что у тебя странное выражение лица.

— Хм, — Икари был обескуражен. Девушка не любила отвлеченные темы и редко комментировала что-то просто так. «Книга скучная, что ли?» — подумал Синдзи и объяснил:

— Я слушаю музыку, пытаюсь понять ее. Наверное, очень увлекся, и лицо стало выглядеть глупо.

— Не глупо, — отозвалась Рей и задумалась. — Не могу подобрать слово…

— Отстраненно, отвлеченно, увлеченно, забавно, странно, одухотворенно… — послушно предложил он, улыбаясь. Девушка пожала плечами:

— Не то. Ближе всего — «красиво».

Синдзи смутился и с опаской посмотрел на нее:

— Аянами, ты чего это?

— Что-то не так, Икари?

— Эээ… Ты только что сделала мне комплимент…

— Я всего лишь сказала то, что думаю, — спокойно ответила она.

Синдзи рассмеялся:

— Вот взяла и все испортила.

Они помолчали, слушая, как саксофон выплакивает свою судьбу.

— Аянами, как тебе назначение Мисато-сан на должность командующего базы? — спросил он.

— Я думаю, она справится. Хотя принять командование после такого штурма — тяжелая ноша.

Икари кивнул. Смерть генерала Мацусимы, возглавившего танковый контрудар, была героической, но напрасной: Ангел походя сжег пятнадцать машин, его даже не удалось замедлить. И восстанавливать потрепанную оборону теперь предстояло майору. Размышляя о горькой судьбе Кацураги, Синдзи задремал. Ему даже что-то приснилось, на удивление теплое и не страшное.

— Икари, проснись.

Он вскочил, сразу садясь в постели.

— Что?

— Ты уснул.

Аянами вешала на крючок у дверей свой пыльник. Синдзи непонимающе поморгал: «Как она успела выйти куда-то и вернуться?» Взгляда на часы хватило для понимания всего ужаса положения, и он вскочил:

— А, черт, бежим! Мы опаздываем на ужин!

— Стой. Я забрала твою порцию.

Синдзи замер, не донеся маску до лица.

— Спа… Спасибо.

— Не за что.

Девушка протянула ему плотно упакованный судок и термос, а также неизменный пакетик с таблетками. Поглощая разогретый паек, он то и дело косился на Рей: она слегка расширила свое понимание заботы о товарище. Раньше она бы просто его вовремя разбудила. Аянами, между тем, улеглась на кровать и смотрела в потолок. Когда Синдзи отложил посуду в сторону, она сказала:

— К восьми нам приказано явиться в ангар ЕВ.

Он взглянул вновь на часы:

— Так. Полчаса есть еще. Аянами… — Синдзи замялся. — Скажи, почему ты меня не разбудила?

Он был шокирован еще прежде, чем услышал ответ: девушка смутилась, на бледных щеках даже появился румянец.

— Ты очень спокойно спал. Очень… Умиротворенно, — тихо сказала она. — Я не смогла.

«Плевать на ужин, — подумал ошарашенный Синдзи. — Вот что действительно стоит благодарности».

— Большое тебе спасибо, Аянами, — тепло сказал он.

Рей в ответ кивнула, и остаток свободного времени они провели в молчании.

Северо-восток базы, переданный проекту «ЕВА», был ярко освещен мощными фонарями. Вдали сухо стучали короткие очереди: где-то на юге беспокоили мутанты, видимо, одиночки, потому как тревогу не объявляли. Хрустя мелким гравием, Синдзи и Рей подходили к аэродрому, один из ангаров которого теперь принадлежал их «Типам». Совсем рядом трудолюбиво возился танк, поднимая поваленную во время последнего боя мачту связи. Восстановительные работы на базе кипели в четыре смены круглосуточно: Кацураги отправила в наряды даже младший научный состав.

Синдзи повернул голову к Рей и глухо произнес сквозь маску:

— Чувствую себя лентяем.

— Зря.

— Да неужели?

— Если бы не ты, восстанавливать было бы нечего.

— Аянами… Решила меня в краску вогнать? Так подожди, под маской да на улице все равно ничего не видно.

— Ясно.

Синдзи хмыкнул: «Ясно ей, как же…» Он открыл внешние двери шлюза и обреченно встал под обдувку. Мощные потоки воздуха едва не размазали их по стенкам, но потенциально активной пыли на них теперь не осталось. Крякнул звуковой сигнал, и их впустили внутрь.

— Здравствуйте, господа. Доктор Акаги уже ждет.

Следуя за техником, Синдзи неотрывно смотрел на свою ЕВУ. «Тип-01» серьезно повредило взрывами при уничтожении Ангела, и теперь над ним трудились сотрудники проекта. Слева нагрудная броня исчезла, видно было даже кожух защиты реактора и оголовок левой турбины. Мостовым краном как раз опускали новый блок из двигателя и редукторов для манипулятора, и на неаккуратного крановщика уже ругались.

— Интересуетесь? — улыбнулся техник — Все работы уже вышли на финишную прямую.

— Да ну? — очень натурально изумился Синдзи.

— Зря вы, — беспечно отозвался тот. — Не представляете, как сложно было точно удалить поврежденные части. Вы над ними хорошо поработали…

— Что вы, я так, просто — шел себе, шел…

— Икари, Аянами! Идите сюда!

Синдзи обернулся и посмотрел вверх: по периметру ангара на высоте метров семи шли служебные помещения, соединенные между собой мостиками. Около одной такой коробки стояла блондинка в белом халате, наброшенном поверх военной формы — доктор Акаги, человек, которого пилоты чаще слышали, чем видели. Синдзи невольно передернул плечами: временами ему хотелось, чтобы этот человек вообще не существовал. Или хотя бы онемел.

— Здравствуйте, господа. За мной.

Акаги впустила их в служебку, где сквозь густой сигаретный дым Синдзи с удивлением рассмотрел майора Кацураги. Мисато-сан нависала над разложенными на столе чертежами и задумчиво водила по ним пальцем.

— О, ребята! — отвлеклась женщина и слабо улыбнулась. Икари всмотрелся в ее осунувшееся лицо и безо всякого удивления разглядел густые черные тени под глазами.

— Здравствуйте, Мисато-сан.

— К делу, — сказала доктор Акаги и указала на чертежи. — Давайте подходите сюда.

Она закурила и принялась объяснять:

— Мы обсуждаем оружейные схемы ваших ЕВ. До особых распоряжений штаба «NERV» ваши машины становятся частью обороны «Токио-3». Хоть и последним эшелоном, но все же…

— Каким они будут эшелоном — решу я, — хмуро сказала Кацураги.

— Допустим, — отозвалась Акаги. — Раз уж ты осведомлена о риске их использования, думаю, на твое благоразумие можно положиться.

Женщины неприязненно взглянули друг на друга. «Видимо, это продолжение ранее начатого спора», — понял Икари.