Икари обмер: плазменная защита врага таяла, мерцала и переливалась, сходя на нет.

— SHEISSE!!! — заорал кто-то в телефонах. — У меня сейчас кондеры погорят!! Ввалите ему чем-нибудь посерьезнее!!!

Не понимая деталей, Синдзи уловил общий смысл призыва.

Оставшиеся шесть ракет еще едва покинули контейнеры, а пальцы, почти ломаясь, уже давили на гашетки пушек. «Тип-01» одним судорожным приступом кашля выдохнул тучу смертей в лишенного защиты Ангела.

Справа полыхнуло, загремело, и к врагу потянулись толстые жгуты инверсионных следов.

«Аянами…»

Девушка прямой наводкой била тяжелыми ракетами мимо него, а неожиданный союзник поспешно отходил в сторону от рукотворного ада, огрызаясь вспышками с правой руки. Ангел взревел в последний раз и исчез в слепящем оглушительном грохоте.

Синдзи потряс головой: тонкий звон в ушах не проходил. Он осмотрелся: «Тип-00» вставал с колена, его плечевые пилоны курились дымом, а закопченные контейнеры «Типов-10-Чи» тяжело обвисли. Заслышав тяжкий мерный грохот, Икари посмотрел вперед: из мглы, мгновенно заволокшей поле боя, выходил спаситель — огромный черный механизм, очень похожий на ЕВУ.

Минимум навесного оружия, более мощные и длинные манипуляторы, вынесенная выше боевая кабина… Синдзи это увидел во вторую очередь. Все его внимание сразу приковала левая рука машины — двойной мощный клинок, растущий от локтя. Обугленный и покрытый окалиной, жуткий меч почти касался истерзанной земли. Мощная гидравлика в кожухах на плече этой руки, ракетная установка на правом манипуляторе… И клеймо «SfJgdEng-02» на правом бедре.

— …Самоволка, Цеппелин!! Ты ответишь… — хрипел в эфире незнакомец с сильным акцентом, ему вторили Мисато-сан и Акаги.

Синдзи вслушался, и вдруг зазвучал тот самый голос, голос нежданного друга. Голос девушки — безмерно уставшей и злой:

— Зовите меня Сорью, герр оберст. Мы все же на японской земле.

— Да как…

Пшшшик.

— Nun, мы одни, господа японцы, — сказала девушка веселее.

Махина сделала еще пару шагов навстречу и легко подняла клинок.

— Позвольте представиться — обер-фельдфебель люфтваффе Аска Сорью Цеппелин. Пилот «Истребителя Ангелов-02». А вы?

— Младший лейтенант Синдзи Икари.

— Старший сержант Рей Аянами, — голос девушки слегка ломался.

— Хм. Старший по званию? — озадаченно произнес голос. — Это тебе Engel штыри повыдергивал?

— Мне, — угрюмо сказал Синдзи. Он облизнул языком губу и понял, что из-под пронзенных век стекает кровь.

— Дурак. Ты не мог напасть с фланга?

Он крякнул: «Непростое существо».

Позади нарастал гул тяжелой техники, а странный разбор сражения не утихал:

— … И вообще, какой смысл держать вторую машину так далеко? Es ist…

— Госпожа Сорью, — твердо прервал ее Синдзи. — Мы с удовольствием обсудим с вами нашу тактику, как только нас извлекут отсюда. Мы с вами, правда, не увидимся, но поговорим.

— Не… увидимся? — в звонком голосе вдруг наметилась трещинка.

— Пока — да. От двух до пяти дней старший сержант Аянами и я не сможем ничего видеть.

— Так вы… Такие же? Вы как я, да?

Сквозь грохот приближающихся спецтанков и тягачей проекта «ЕВА» Синдзи едва слышал невидимую Сорью, но с удивлением понял, что в ее голосе звучали очень странные эмоции.

Горечь пополам с неверием в собственное счастье.

Бетонка была проложена вдоль побережья, и если с запада от нее все тонуло в глухой стене молочной взвеси, то с востока черные волны предгрозового океана рычали от бессильной злобы почти у самого отбойника, бесновались в напрасных попытках рассмотреть одинокий автомобиль, мчащийся на полной скорости по пустой трассе. Плоский бледный диск тоскливо разглядывал мир сквозь густые пряди облаков, намекая Земле, что уже полдень и пора бы проясниться, снять покровы мглистых сумерек, растащить по глухим углам туман. Безразличная и к намекам солнца, и к капризам погоды машина лишь снижала скорость на поворотах и вновь набирала ее на ровных участках.

— Проклятье. Снова заволакивает.

— Не переживайте, генерал, до базы к началу грозы дотянем.

— Дотянем, само собой. Кадзи, выкиньте сигарету. Будьте так добры.

— Простите, генерал.

Генерал Като держал обе руки на рукояти своего фамильного тати и с интересом посматривал на второго пассажира. Личный помощник командующего Икари оказался неряшлив, неаккуратен, мундир носил, как тряпки, и к тому же курил, что особенно раздражало туберкулезника Като. «Сначала господин, теперь этот позор армии, — размышлял генерал. — Похоже, на „Каледоне“ и впрямь большая конференция».

Будучи военным атташе на второй по величине базе Атлантического фронта, Като был осведомлен о последних событиях крайне неудовлетворительно, и это беспокоило его. К примеру, о прибытии командующего Лоренца он узнал лишь за час до того, как летающая крепость фельдмаршала села на аэродроме. А уж личная просьба его превосходительства Икари встретить Редзи Кадзи вообще выходила за все рамки.

Като косил глаза на своего спутника и с некоторой обидой туго фантазировал. Старый вояка пытался представить, чем таким важным занимается этот не пойми кто, если за ним гоняют машину военного атташе.

Кадзи с безмятежной полуулыбкой изучал крышу машины.

Далеко в океане вспыхнула молния, аккуратно вырезав себе сияющий путь между небом и водой.

База группы армий «SEELE» «Каледон» всегда числилась вспомогательной и научной: полигон, испытательные площадки для нескольких проектов разной степени секретности, совместные исследовательские лаборатории, много японских и советских ученых. До 1953 года тут царила тишь да гладь, нарушенная вторжением Второго Ангела. Усилиями стратегической авиации вермахта враг был уничтожен, а заодно обращено в радиоактивную пустошь три четверти Ньюфаундленда.

Слегка раздвинув тяжелые шторы, командующий Гендо Икари изучал открывавшийся прямо за периметром лунный ландшафт. Толстые стекла с высоким содержанием свинца не сняли даже после дезактивационных работ в окрестностях базы, и теперь уже вряд ли снимут: совещание, что проходило за спиной командующего, решало в том числе вопрос консервации базы. Икари всмотрелся в невысокую гряду, выглаженную рванувшими пять лет назад мегатоннами: даже после сокрушительного удара Ангела «Каледон» уцелел. А теперь выход в эксплуатацию единственного проекта, простой росчерк ручки хоронит огромное поселение. Стекло едва слышно вздрогнуло: где-то над океаном прокатился гром.

Рядом деликатно кашлянули, и Икари отпустил тяжелую темно-зеленую ткань, отрезая себя от размышлений о былом.

— Икари, Като доложил о прибытии Кадзи.

Командующий обернулся к стоящему рядом Фуюцки и посмотрел мимо него. За спиной адмирала, в центре огромного зала за круглым столом сидела вся реальная власть этого крохотного мирка. Икари кивнул, поправил очки и пошел к собравшимся.

— И где ваш ферзь, Икари?

Фельдмаршал Кил Лоренц.

— Он прибыл?

Маршал Генрих Степанков.

Икари молча сел на свое место, складывая ладони перед лицом, и справа от него, опираясь на катану, встал верный адмирал. Тяжелая люстра, нависающая над пустой сердцевиной круглого стола, едва разгоняла глухой мрак затененного зала, но освещала изображенный на полу символ Объединенного Фронта Земли — нимб и крылья, пойманные в орбиты электронов. Гендо Икари, игнорируя собравшихся, смотрел на этот незатейливый знак сквозь очки и спокойно тянул паузу. «Это не раздел Европы, господа, — говорил он своим спокойствием. — Это дело, требующее терпения». Командующий группы армий «NERV» всегда молчал со смыслом.

Тяжелые двери далеко во мраке приоткрылись, впуская новоприбывшего.

— Господа, глава разведки моей группы армий — Редзи Кадзи.

Тяжелые и скупые поклоны. Небритый молодой человек с взлохмаченным хвостиком волос почтительно склонил голову. Майор-распорядитель подвинул ему стул, и Кадзи сел, с ленцой осматривая собравшихся. Икари позволил себе мысленно ухмыльнуться: за столом сидело еще два человека с похожим профессионально-небрежным взглядом — вроде как мишура, пустышка, сизая лень да праздное любопытство, мусор на водной глади, в которой таится очень острый плавник. Пикантный факт: двое других руководителей разведок были подтянуты, собраны и имели изрядно за пятьдесят, а неаккуратный Кадзи едва перешагнул третий десяток.