— Принято, изменяем азимут, — отозвались телефоны.
Синдзи отвлекся от визира. Скука и тревога — странное соединение, но в этих пустошах, да еще с таким, как он, и не такое может случиться. Ожил и зашипел канал связи «Истребителя»:
— Синдзи, что за отвалы на северо-северо-востоке?
Он послушно всмотрелся в указанном Аской направлении.
— Не пойму. Похожи на шахтные, но тут не должно быть никаких шахт.
— Вот-вот, по моим картам тоже. Но землю кто-то вынул. Дела… — сумрачно протянула девушка. — Если они еще подкапываться под нас начнут…
— На базе уже полгода как установлены сейсмографы. Не трендеть в эфире, — недовольно сказала Кацураги.
Аска буркнула что-то общеутвердительное, отключилась, а Синдзи вновь остался в одиночестве и для развлечения принялся размышлять о судьбе полковника. По всему выходило, что женщине не позавидуешь, ведь каждая перемена в ее жизни куда хуже предыдущей. «Вон и проблемной базы лишили, но зато погнали в странную сверхсекретную миссию». Впрочем, Мисато-сан с ходу проявила себя и тут: приняла ряд нужных решений, перекроила походный порядок, перераспределила обязанности. Она в любое дело так бросалась — вся, целиком.
«Интересно, есть ли у нее личная жизнь?»
Синдзи слышал краем уха о ее связи с Редзи Кадзи, но об этой паре бродило очень мало сплетен, что неудивительно, учитывая род занятий генерал-лейтенанта.
— Синдзи, а тебе сообщили цель нашей экспедиции? — снова объявилась в эфире скучающая Аска.
— Цеппелин, да что же это такое?! — возмутилась Кацураги.
— Ну Мисато-сан, — сказала Аска, — ну что тут такого?
— Все, хватит. Следите оба за маршрутом.
Аска перешла на сочный немецкий, высказалась секунд за тридцать и отключилась. Синдзи послушал, как Мисато-сан к кому-то там обращается с просьбой перевести эту тираду, и вернулся к созерцанию маршрута. Тревожная серость, ровная, как стол, пустошь, небольшие воронки и холмики в пределах видимости, — а остальное привычно шло на корм безразличному ко всему и вся туману. Где-то там лежала неведомая цель экспедиции. Ни расстояния до нее, ни предполагаемых преград — она просто есть. И точка.
Лавину мутантов Синдзи обнаружил первым. Густой, мощной волной прямо на них шли сводные армии пустошей — шли правильно, грамотно, перехватывая конвой в распадке между невысокими, но крутыми холмами, где нельзя было даже развернуть БМК бортовыми орудиями к врагу.
Кацураги бегло изучила картинку и решила орду уничтожить. Истребительная задача в цели миссии не входила, но полковник, видимо, посчитала, что на тяге машин сквозь эту массу не пробиться.
— Синдзи, выдвигайся вперед. Я тебе придаю четыре «Демона» и два «Типа-82» — огнеметные машины подчистят за тобой, штурмовые танки удержат фланги. Пошел!
«Тип-01» увеличил скорость.
Черно-рыжая каша стремительно сокращала расстояние и перешла на бег, Синдзи даже различал уже отдельных особей и без удивления обнаружил представителей всех основных видов мутантов. Поигрывая масштабированием картинки, он кусал губу: тварей было много, и только наручными стволами он мог не справиться, к тому же точность ручного наведения все еще страдала от недостатка практики. В телефонах Аска возбужденно одолевала его в меру полезными советами, но Икари уже принял неизбежное.
— БМК? — Синдзи прокашлялся, гоня хрипотцу из голоса. — Запрашиваю разрешение на синхронизацию.
— Уверен? — спросила Кацураги.
— Если вам не нужно, чтобы они погрызли нежные части БМК, то — да, уверен.
— Разрешаю, — сказала Акаги, опережая командира.
«Вот тварь ведь, — подумал Синдзи, ударом кулака отправляя модуль визира под потолок кабины. — Все же хочет сразу убедиться, что я выдержу…»
Он щелкнул рычажком и поднял голову. Приводы подогнали маску к лицу, поползли огоньки калибровки, и Синдзи улыбнулся: вот она, последняя проверка методики Каору. Если удастся обмануть это чудо техники, если разум перенесет сшивание с машиной — все, значит, правда, работают твои бинты, сумасшедший. Значит, и в излечение можно поверить.
«Да будет боль».
Содрогаясь в пронзающих разум конвульсиях, Синдзи с готовностью рухнул в звенящую металлом бездну. Сознание взорвалось, распадаясь на осколки нужного размера, поплыло, перемешиваясь в потоках и быстринах, все быстрее, быстрее, быстрее.
Он повел плечами, открывая пулеметные люки в пилонах, послушная его воле, запела гидравлика за спиной, мир преобразился, замелькали точки прицелов и метки дальномеров, заклокотало пылающее сердце, чутко регулируя ритм. Синдзи прислушался: слабое тело, запертое в крохотной полости внутри него, блаженно улыбалось.
Теперь враг. Он есть, но его должно не стать.
Синдзи напрягся, готовя себя к боли, слегка развел направленные вперед руки и стал огнем.
Ураган точных коротких очередей смел самых крупных особей, а тылы напирающего противника вздыбились оранжевыми снопами пламени. Точки прицелов метались по полю зрения, выбирая по десятку целей сразу, чутко готовясь рвануться к новым — менее важным и опасным мишеням. За корчами боевого безумия трудолюбиво суетился холодный расчет, решая уравнение с противоречивыми переменными: меньше выстрелов — меньше боли — больше трупов. С правого фланга что-то засияло, что-то крупное, и Синдзи не медля раскрутил стволы пушки, зафиксировав в сетке прицела мутанта-лучевика. Очередь разорвала врага в клочья, и горячий двойной разум с ревом потребовал насладиться этим зрелищем. Долг уверенно высказался против и отдал команду сосредоточиться на слишком плотном левом фланге.
Тяжело дыша, Синдзи вывалился из полного слияния. Равнина перед ним чадила грязным дымом, но камеры заднего вида показывали клубы куда гуще — там, где огнеметные «Демоны» остановили немногих прорвавшихся мимо «Типа-01» мутантов. Одинокие твари метались посреди костров из своих собратьев, грузли в жиже и становились жертвами скупых плевков штурмовых танков.
— Достаточно, — распорядилась Мисато-сан. — Вспомогательные единицы — оставаться на месте до подхода конвоя. Синдзи-кун, проверь маршрут на семь кабельтовых впереди и возвращайся. На сегодня движение «Прорыва» окончено.
Синдзи перевел дыхание и тронулся с места. Позади него БМК сворачивался в мощное кольцо, занимая оборонительное положение вокруг двух научных танков, остальные машины тоже задвигались, становились на условленные позиции. Икари в темпе провел разведку, поминутно слизывая с губы пахнущий кровью физраствор, и пошел назад к лагерю.
— Эй, первая эвакуация в таких условиях? — позвала Аска. — Пьем сегодня?
— А то, — отозвался он. — Только если и ты выпьешь.
Синдзи остановился, опустил опоры и принялся «сажать» машину, чутко прислушиваясь, не проседает ли грунт под подошвами гидравлики. Танк эвакуаторов уже стоял перед ним, суля покой, бинты и крепкий запах йода.
Синдзи валялся в кровати, шевеля под повязкой онемевшими от тримепередина глазами. Тьма поигрывала красивыми разноцветными сполохами, слегка подташнивало, и настроение было до противного замечательным. В крохотной каюте пилотов царила теплая и душевная атмосфера: Аска, хлебнувшая разбавленного медицинского спирта, блаженно мурлыкала какую-то песенку. Она как раз сделала перерыв в истории о совращении наблюдающего врача и теперь не то вспоминала сюжет, не то мысленно смаковала подробности. Тема была горячеватой, рискованной и с намеком, но Синдзи это было безразлично, и лишь слегка интересовало, насколько прямо рыжая предложит переспать.
Сполохи под веками в сочетании с обезболивающим и спиртом неожиданно легко усыпили его. Он вновь парил над отравленными равнинами, проваливаясь в воздушные ямы, и тогда туман жадно раскрывался, обнажал истерзанную землю и шепотом ветра манил спуститься. Синдзи летел, дышал полной грудью, и количество схваченных рентгенов его совсем не волновало: горький и едкий воздух пустошей живительным потоком лился в его легкие, наполнял тело легкостью и уверенностью. Он летел вперед, к цели, которую пока не знал. Лишь завидев впереди щетину руин, Синдзи почувствовал дрожь в груди: вот она.
