Чтобы не утруждать магессу и не отвлекать Сейду от сидения рядом с Халлеком, казначей сам прошёл к камину и наполнил кружку горячим отваром.

— Я тогда половину пропустил мимо ушей, к сожалению. Но по всем косвенным признакам выходит, что мы нарвались на его выводок. Я уже встречался с руками лича, но все они были мельче и намного слабее. А это, скажем так, старая школа.

— Ты ещё поясни, кто этот "лич" и почему эти твари так называются. — Халлек устроился поудобнее. Отвар Низы помогал растворить жгучий сгусток в месте удара свальбардова копья, но он вроде и так постепенно растворялся.

— А ты не знаешь?

— У нас и магов нет в том смысле, как здесь. У жрецов Свальбарда и посвящённых… своя сила.

Фарон понимающе кивнул.

— Лич — это опытный маг, который, скажем так, не совсем умер. Он загодя подготовил всё необходимое для перехода в не-смерть и не-жизнь. Подобие жизни в нём поддерживает его же магия. В отличие от обычной нежити, лич сохраняет разум и тем опаснее всех прочих. Учитывая, что все эти века он совершенствовался в своём искусстве, опаснее многократно. Многие из них занимаются созданием разнообразных тварей. Те, с которыми мы столкнулись, выращены из самой обычной человеческой кисти, — повертел рукой казначей.

— Однако… — Сейда передёрнула плечиками. — И как?

— Маг, как правило, некромант, тайком добывает отрубленную кисть руки вора или мелкого преступника. Их можно достать после судилищ почти в любом городе, приплатив страже. И потом выводит путём сложных ритуалов вот такое чудище. Они растут долго, а живут, если это можно назвать жизнью, пока их не уничтожат. Питаются в основном всякими теплокровными существами. Но таких здоровенных я никогда не видел. Расти-то они начинают от размера руки.

— Впечатляет. Значит, Сейда и его тоже поджарила?

— Она там всё спалила, — кивнула магесса. — От самого лича только косточки пеплом рассыпались. Тут определённо не обошлось без помощи, но вот чьей, этого я понять не могу. Сейда, может ты мне подскажешь?

— Я сама не знаю, — эльфиня пожала плечами. — Но мне показалось, что я слышала женский голос. Да. Она мне что-то говорила, а что, я уже не вспомню.

Фарон откинулся в кресле.

— Весёлые тут у вас дела закручиваются. Давненько я о божественном вмешательстве не слышал. А это, несомненно, оно.

Казначей помрачнел, чем вызвал недоуменный взгляд Низы.

— Ты хоть и выше меня по званию, но опыта у меня побольше, — ответил он на невысказанный вопрос. — Да и специальность обязывает. Поверь, это начало какой-то сложной интриги. Сложной, многоходовой и сильно растянутой во времени. Можешь считать это вывихом, вызванным работой, но… — Фарон развёл руками. — Таково моё мнение.

— Ты просто старый параноик, Фар, — сказала с улыбкой Низа, посмотрев на него из-под полуприкрытых век. — Действительно уработался.

Халлек внимал этому странному диспуту, мало что понимая. Его посетила одна догадка, но он, по здравому размышлению, промолчал. А вслух сказал:

— Мы пойдём. А то мне кажется, что я весь провонял гарью.

— Ты идти-то сможешь? — осведомился Фарон.

— Сможет, — твёрдо заявила Сейда. — Я помогу.

— Дело ваше…

Он проводил взглядом свежие рубцы на левом боку Халлека. А когда дверь закрылась, пристально посмотрел на магессу.

— Так недавние раны выглядеть не могут. А тем более, от яда руки лича он хорошо если через две недели пришёл бы в сознание. Внятно говорить — через месяц! И то при большой-большой удаче.

— Тут ты прав. Я объяснить этого не могу.

— Я могу. Но как бы вновь не назвала меня параноиком и повёрнутым на работе.

— Да уж сдержусь как-нибудь, — хихикнула Низа. — Говори.

— Ты верно заметила, что без вмешательства не обошлось. А у меня, как ты знаешь, в любом непонятном деле первый вопрос — выяснить, кому выгодно. Даже если — и особенно когда — всё выглядит ну просто не подкопаешься. В этом и загадка. За их спинами стоит какая-то значительная сила. Допускаю даже, что уровня бога. Но это создаёт ещё больше вопросов.

— У нордхеймцев один бог. Свальбард. И одна богиня, Гудфёлль. Остальные силы — местночтимые и за пределами их земель власти никакой не имеют. Не понимаю, какие вопросы может создать сей факт?

— Именно это меня и беспокоит, Низа. Никто не поймёт. А у меня пока одни только подозрения.

Глава XV

В замке они провели ещё четыре дня, пока раны Халлека не зажили окончательно, оставив только несколько небольших, едва заметных шрамов. Фарон не выказал ему ни единого из своих подозрений. Только Низа, выслушав поздно вечером того же дня его доводы, всё-таки согласилась, но посоветовала подождать и посмотреть, как будут развиваться события:

— Не торопись, Фар. То, что я почувствовала в Сейде, сила, которой она ударила, это было внешним, не её собственным. И так же ушло, когда сделало своё дело. Это что-то спасло Халлека, когда он заведомо должен был погибнуть или навсегда остаться полупарализованным калекой.

Казначей, поразмыслив, согласился с её мнением. Утром он не торопясь подготовил сопроводительные документы на ценности — и на законную долю, и на добычу. Халлек и Сейда, вылезшие из своей комнаты только к полудню, долго сидели на солнце, как кошачья парочка, а потом Низа позвала их обедать. За столом обговорили детали, как распределить богатство, сошлись на том, что Фарон устраивает переправку ценностей по описи в столичный банк. Сумма, конечно, была пока только приблизительная, но даже она выходила весьма и весьма приличной. Сейда, увидев расчёт, подняла брови и вопросительно посмотрела на казначея.

— Это что, всё наше?

— Да, всё ваше. Стоимость… ну, это роскошная городская усадьба, которую не стыдно передать по наследству. Вне городов и на окраинных землях империи можно построить собственный замок со всеми положенными по канону укреплениями. Или океанский барк по новейшему образцу.

Эльфиня охнула и села обратно в кресло. Халлек, не очень хорошо разбиравшийся в денежных делах Весталии, просто спросил:

— А численно сколько?

Сейда подняла глаза от описи.

— В пересчёте на стальные — двести семьдесят тысяч с мелочью, если брать с долей от замка. Будет больше, некоторые вещи может правильно оценить только ювелир-антиквар. Возможно, за триста тысяч зайдёт. Но прямо сейчас нам всё это богатство как бы и ни к чему. Ни вывезти как следует, ни пристроить.

— Фарон, ты согласишься взяться за это дело? — спросил казначея Халлек. — За некоторую долю, разумеется.

— А что я говорила? — усмехнулась Низа.

Фарон, весело хмыкнув, покачал головой.

— Я государственный чиновник, и мне запрещено совмещать основное занятие с такими услугами. Но знаю надёжного человека, на которого могу прямо тут составить рекомендательное письмо. За всего лишь одну двадцатую от конечной суммы он устроит для вас всё, что обычно делается в подобных случаях.

А через четыре дня Халлек и Сейда уехали. Эльфиня сдружилась с Низой, та, сколько успела, подучила её по магической части. Фарон выправил подорожные с печатью IV Управления и снабдил путников ценными сведениями об Озёрном Крае. Досталось им и кое-какое дополнительное снаряжение, а для Сейды нашлась лошадка взамен погибшей Тростинки. Ранним утром они покинули замок, спустились в долину и направились на запад по свежепроложенной дороге. Строительный отряд хорошо знал своё дело, подъёмы и спуски были сведены к наименьшим перепадам. Навстречу тянулись большие подводы с битым камнем и щебнем, похоже, добывали его где-то тут неподалёку.

— А в самом деле, что с тобой произошло? — спросила эльфиня, жмурясь на яркое горное солнце. — Я-то знаю, что яд руки лича убивает надёжно, и в каких-то случаях надолго парализует человека.

Халлек помедлил с ответом, но всё-таки сказал:

— Мой бог, Свальбард, дорожит хорошими воинами. Он решил, что мне ещё рано отправляться в его владения.