Сон, однако, не шёл. Он вспоминал Сейду, эльфиню с цветными глазами, прах которой развеялся ветрами Химинбьёрга. Пройденные с ней дороги оставили в душе молодого нордхеймца след, который нескоро затянется. Халлек лежал с открытыми глазами, уставившись в огонёк прикрученного светильника. Перед его взглядом призрачными сполохами проскальзывали изящные черты Сейды, слышался её мягкий бархатистый голос. Но вдруг корабль резко поменял курс, покатившись наискось к волне. Койка встала дыбом, едва не швырнув Халлека на пол. Очнувшись, он вскочил и выбежал на палубу.

Ветер крепчал, но причина была не в этом. Океан заливал белёсый свет, живо напоминающий ему о шарах-светлячках, которые творила Сейда. Только этот шар был чудовищной мощи, он освещал покатые валы и всплески пены на несколько миль вокруг. Позади, в разрывах пены на верхушках волн, почти у самой границы света, темнели стремительные очертания. Неизвестные корабли, невзирая на приближающуюся бурю, преследовали "Аспид". Халлек поднялся на мостик. Дик, прикрывая глаза, ругался несусветными словами. Потом достал из прикреплённого к палубе сундучка несколько страховочных поясов и раздал все находившимся на мостике.

— Это глориндельский морской дозор! — крикнул он подбежавшему сюда же помощнику. — Что говорит Ульмар?

— Уверен, что ветер будет усиливаться до ураганного!

— А вот это хорошая новость… готовьте лебёдки! Будем отрываться, бой принять невозможно.

— Есть!

Халлек не понял, при чём тут лебёдки, а потом вспомнил, что возле мачт стояли какие-то укрытые плотной парусиной устройства, от которых вверх уходили прочные тросики, плетёные из стальной нити.

Корабли, настигающие "Аспид", выглядели не совсем по-человечески, о чём Халлек сказал капитану. Дик пожал плечами.

— Понятное дело. Это же эльфы. Если с морталами или имперским флотом мы можем разойтись миром, да и вами тоже, — хмыкнул он, — то с этими или драка или убежать. Сейчас они нас не догонят. Кишка тонка. У них корабли хорошие, но эльфы слишком привязаны к своим обычаям. Им просто в голову не придёт построить что-то подобное, — похлопал Дик по планширу.

На мостик взбежал старшина палубной команды.

— Лебёдки готовы, люди на реях!

— Начинайте!

Халлек посмотрел на мачты. Как в такой шторм матросы могли работать на высоте, ему было решительно непонятно. Но они не только держались там, они ловко, как диковинные бело-синие паучки, ползали по реям и вантам. Пронзительно засвистела старшинская дудка. Лебёдки были расчехлены, и сразу по двое принялись крутить каждую. Халлек открыл рот — реи на глазах удлинялись! Из стальных труб выдвигались упругие деревянные законцовки с кольцами, к которым споро пристёгивались на защёлках дополнительные паруса, до того подобранные к реям под основными. Так умелая хозяйка за несколько мгновений цепляет занавесь. Всё было сделано настолько быстро, что фрегат немного клюнул носом от возросшей скорости и распахал волну, взметнув брызги до верхнего края грота.

— Скорость восемнадцать узлов! — доложил рулевой, посмотрев на бронзовую колбу с заключённым в ней лагом.

— Ххха! — лающе выдохнул Дик, наблюдая в трубу, как на уже близких, меньше полумили, кораблях погони суетятся экипажи, пытаясь работать парусами, чтобы уловить больше ветра. Тщетно. "Аспид", распустивший крылья, летел быстрее и быстрее, подгоняемый бурей.

— Двадцать узлов на лаге! Двадцать один!

Эльфийские корабли всё заметнее отставали. Халлек не верил своим глазам и ощущениям — шторм достиг такой силы, что любой другой корабль давно развалился бы на части, а корсар, казалось, просто перелетает с волны на волну, вспарывая их острым форштевнем.

— Двадцать два узла на лаге! — выкрикнул помощник, пристёгнутый к ограждению рядом с рулевым. Холодная осенняя ночь была расцвечена сверкающими каплями и потоками брызг, высвеченных мертвенно-белым шаром — он так и плыл над океаном.

— Ну что, взяли?! — проревел Дик глориндельцам, издевательски потрясая в воздухе буксирным концом. Он прекрасно знал, что его видят. "Аспид" уверенно отрывался от преследователей, и вскоре они погасили шар. Фрегат скрылся в ночи, несомый штормом.

К утру буря иссякла, и волны вновь превратились в длинные пологие валы. Холодный ветер наполнял паруса фрегата, рей-выстрелы были убраны, чтобы не подвергать мачты и стоячий такелаж излишней нагрузке. Благодаря ночной гонке "Аспид" подошёл в видимость берега задолго до темноты. Северо-западный край материка, лежащий на север от провинции Арзог, был очень слабо населён и к тому же граничил с западными отрогами Северного Кряжа. Поэтому корсары часто пользовались этим для стоянок и разных встреч, которые лучше проводить без лишних глаз. Осмотрев в трубу берег и тёмные от воды утёсы, Дик приказал зайти в бухту, образованную устьем впадающей здесь речки. Вдали от воды возвышались предгорья, а ещё дальше, уже теряясь в накатывающей с востока предзакатной синеве, громоздились западные отроги Кряжа.

Глубина в бухте была большая, и фрегат подошёл почти к самому берегу, как к причалу, образованному гранитными ступенями. Вверх, на прибрежное плато, вела высеченная в скалах тропинка-лестница. Халлек представил, каково здесь подниматься или спускаться зимой, когда всё покроется тонким слоем льда от оседающей водяной пыли. Но пока что она была легко проходимой. Команда "Аспида" споро разгружала какие-то небольшие ящики и утаскивала их наверх. К Халлеку подошёл старшина-кладовщик, вручил туго набитый вещмешок и довольно неплохой меч средней длины в простых кожаных ножнах.

— Дик сказал передать. Как поднимешься, увидишь в скалах тропинку на юг. По ней в конце концов выйдешь к левому притоку Шумной, не ошибёшься, там это единственная река.

Халлек осмотрелся, увидел капитана, занятого подсчётом выгружаемых ящиков и тючков, помахал ему рукой и пошёл к лестнице. Считая ради интереса ступени, он добрался до почти двух сотен, пока вышел наконец на небольшую равнину у подножия предгорий. Пожухлая бурая трава покрывала редкие пологие холмики, и в целом картина была унылой.

1 Тэли — покровительница музыкантов, актёров и прочих творческих людей.

Глава XLV

Поздняя осень надёжно вступила в свои права, и на днях уже должен был пойти первый снег. Халлек поёжился. Его снабдили тёплой одеждой, но дом на себе не унесёшь. Найдя взглядом слабо нахоженную тропинку, он пристроил меч внутрь ранца, подтянул ремни и припустил на юг "волчьим скоком". Двести шагов бежишь, двести идёшь. На корабле он первый раз в жизни увидел часы, сложный механизм для счёта времени, подвешенный на хитром поворотном узле под прочным стеклянным колпаком. Как бы не качало фрегат, часы оставались в одном положении. Дик только усмехнулся, когда нордхеймец воззрился на путаницу рычажков, зубчатых колёсиков и прочей мудрёной механики. Но объяснил, для чего это устройство нужно. Халлек, вспомнив рассказ Линя, понял, что таким способом точно отмеряют движение небесных светил. Это было удобно. Разобравшись, как механизм отображает ход времени, Халлек мысленно разделил небосвод на равные дольки. За час до наступления темноты он решил, что пятнадцати вёрст с него хватит и пора устраиваться на ночлег. Было холодно, но сухо, а кроме травы и редких пятен можжевелового стланика вокруг ничего не имелось.

Посмотрев по сторонам, Халлек решил соорудить берлогу. Подрубив стланик, он накидал под него подстилку из надёрганной травы. Накрыл её тонким, но тёплым одеялом из верблюжьей шерсти, потом набросал поверх стланика ещё немного травы, надел долгополую, подбитую мехом кожаную куртку и залез в получившееся гнездо. Нигде не задувало, и вскоре, согрев своё логово, Халлек заснул, даже не догрызя ломоть вкусного копчёного мяса.

К реке, которая была основным левом притоком Шумной, он добрался через пять дней, останавливаясь только на ночёвки и короткие дневные привалы. Здесь уже были леса, полные отъевшейся за лето дичи. Но и двигаться стало труднее. В конце концов, как только закончились порожистые места, Халлек не пожалел одного дня на постройку небольшого плота, и ещё через шесть дней река вынесла его в неспешное среднее течение Шумной. Перебравшись на левый берег, нордхеймец отдохнул денёк, обсушился и направился дальше на юго-запад, чтобы попасть в Мон. Вскоре он вышел на тракт, по которому неспешно ползли поздние крестьянские обозы и туда-сюда сновали почтовые курьеры. Пристав к одному обозу, Халлек не только доехал с относительными удобствами, но и узнал свежие новости, которые его отнюдь не обрадовали. Из-за исчезновения Рийи все имперские службы находились в состоянии объяснимого озверения, в чём он сам убедился на подъезде к Мону. Обоз не пустили в город, а завернули на промежуточную площадку, откуда уже городские извозчики, отряженные для такого дела за казённый счёт, доставляли товары и запасы. Такое, по словам сельского головы, лично сопровождавшего обоз, было по всей империи. Халлек, почесав загривок, высмотрел старшину стражи и пошёл к нему.