— Каван! — выкрикиваю я, как только мужчина входит в мою спальню. Подбегаю к нему и напряжённо вглядываюсь в его молчаливые глаза.

— Привет. Как ты здесь?

— Прекрати нести чушь. Где Слэйн? Какого чёрта он делает? — злобно шиплю я. — Почему меня не выпускают? Я хочу с ним встретиться, он вроде бы ещё мой жених, и я имею на это право.

Каван шумно вздыхает и чешет шею, ища подходящие слова.

— Говори. Что происходит? — требовательно произношу.

— Не знаю, Энрика. Я не знаю, — пожимает Каван плечами. — Видел его пару раз, и каждая встреча — это мерзкий и горящий взгляд, который я ненавижу. Он снова злодей. А если он злодей, то, значит, у него есть жертва, и он готовится её поймать.

— Боже мой… он… пишет новый сценарий, — шокировано шепчу.

— Да, думаю, да. Слэйн ничего мне не говорит. Он сам встречается с нашими клиентами, проводит собрания и встречи. Он ведёт себя так, словно ничего не случилось, и тебя нет в его жизни. Но его взгляды и эти ухмылки я выучил. Он готовится к поимке новой жертвы, и это жертва Лиам.

— Чёрт. Ты же сказал ему, что это… это…

— Недоразумение? — хмыкает Каван. Кривлюсь и киваю.

— Это не было недоразумением, Энрика. Лиам, действительно, собирался тебя изнасиловать, и я хотел помочь, но теперь я тоже в ссылке. Слэйн не общается со мной, обидевшись на то, что я его предал, ничего не рассказав ему. Я тоже его враг, как и ты, Энрика, как и весь этот мир. Теперь все для него враги, и он нашёл того, кто стал причиной.

— Но он не может снова вернуться к прошлому. Он не может, Каван!

— А что я могу сделать? Я часто наблюдал за тем, как охотится Слэйн. Я привык. Ничего ужасного не вижу. Лиам заслужил, — фыркает Каван.

— Дело не в Лиаме, чёрт возьми! — выкрикиваю я. — Дело в Слэйне. Если он убьёт Лиама, то ухудшит положение дел, понимаешь? И даже к чёрту его семейку, я говорю о нём. Только о Слэйне и о том, как он потом себя будет чувствовать. Это разрушение, Каван. Он разрушает себя этой охотой. Я не могу позволить ему сделать это. Да, Лиам виноват. Да, он хотел совершить ужасное. Да, я ненавижу его. Но я не дам Слэйну убить его, потому что именно Слэйн будет расплачиваться за это.

— Энрика, ты не сможешь ему помешать. Я пытался, но у меня ни разу не вышло. Если Слэйн наметил себе жертву, то это конец. Он составляет новую программу в своей голове, и ты знаешь, каков итог, — мрачно говорит Каван.

— Но… но… должен же быть какой-то способ. Должен. Ты же осознаёшь, что Слэйн делает хуже себе, когда добивается смерти людей. Пусть они причинили ему боль, но нельзя опускаться до их уровня. Это даже не поведение злодея, это уничтожение всего человеческого в его сердце.

— Хорошо. И что ты предлагаешь? Поговорить с ним? Знаешь, сколько лет я разговариваю с ним?

— Я придумаю что-нибудь. Я… я… не знаю сейчас, как ответить, но что-нибудь придумаю. И я хочу встретиться со Слэйном. Я хочу и сделаю это. Прикажи им отвезти меня к нему сегодня вечером. Прикажи, — требую я.

— Ладно. Не свою же жизнь я подставляю, ты будешь отдуваться. Слэйну не понравится, если ты нарушишь его приказ, — предостерегает Каван.

— Плевала я на его приказы. Я свободна. Я, вообще, собираюсь замуж за человека, который убивает людей и не может остановиться. Он до сих пор хочет моей смерти. Он ни разу не говорил о том, что любит меня. Если у кого-то и есть проблемы, так это у меня, поэтому я знаю, что нахожусь в полном дерьме, — издаю нервный смешок. — Это свадьба какой-то фарс. Издевательство надо мной. Даже не уверена, что хочу ли я замуж за Слэйна. За такого Слэйна, который планирует смерть Лиама. Я не знаю, что мне делать дальше, но пойму. И если я стала ему безразлична, то уйду от него. Я не могу заставить его любить меня и поступать правильно, даже если мне больно. Но я поняла, что с таким человеком не смогу жить. Мне нужна уверенность в том, что Слэйн когда-нибудь остановится. Мне нужна надежда на ответную любовь. А любовь сильна. Она победит, если мы оба будем стараться.

— Ты не уверена в его чувствах? — хмурится Каван.

— Слэйн многое говорил мне, что могло навести меня на мысли о его чувствах. Но он их не признаёт. Слэйн не понимает и отвергает их. Он борется с ними. А для меня брак — это серьёзно. Не знаю, смогу ли я врать перед алтарём и сказать, что выхожу за него замуж добровольно, а не потому, что Слэйн боится убить меня, и это его способ защиты. Фикция, — горько признаюсь.

— Тогда тебе нужно сделать выбор до брака, Энрика. Я не верю в любовь, не верю в чувства, в постоянство, но это я. Вероятно, когда я встречу человека, который будет за меня бороться, как ты за Слэйна, то передумаю. Но я вижу, сколько сил ты вкладываешь в то, чтобы он выжил. Поэтому реши всё до свадьбы. Провоцируй его, чтобы он признался в своих чувствах. Они есть. Думаю, есть, но кто я такой, чтобы давать свою оценку, правда? В моей жизни всё так же паршиво, так что я скажу ребятам, чтобы они следовали твоим указаниям. Удачи, Энрика. Найди вариант, который не даст Слэйну снова вернуться к прошлым ошибкам. Чем чаще он их совершает, тем всё больше и больше становится, таким же как свой отец. Человеком, которого он презирает и ненавидит. Спаси его. Думаю, если это не получится у тебя, то не получится ни у кого и никогда, — Каван кивает мне и оставляет одну.

Я признательна ему за то, что он верит в мои силы, только вот я в них не особо-то уже и верю. К тому же Каван из психа-помощника превратился в странного и одинокого мужчину, который порой совершает неожиданные поступки. К примеру, защищает меня и даёт надежду на то, что Слэйн меня любит. И я буду бороться. Да, я должна.

Долгое время я бродила по поместью, заглядывая в разные комнаты, чтобы найти нечто такое, что подскажет мне, где же искать способ, не позволяющий Слэйну отомстить Лиаму за содеянное. Конечно, любой женщине было бы приятно, если бы мужчина сразу же ринулся защищать её честь. Но не ценой собственной свободы и будущего. Не ценой своей души и сердца. Это цена слишком высока для меня. И я не дам Слэйну её заплатить. Я уверена, что если он убьёт Лиама или заставит его покончить с собой, как делал Слэйн с другими жертвами, то наши дороги разойдутся. Нет, не потому, что я не прощу его. А потому что он сам себя не простит. Его отношения с семьёй очень сложные, поэтому я боюсь думать, что случится, если Слэйн уничтожит Лиама. Ни один ублюдок не стоит потери своей души. Ни один.

Замираю перед дверью в ту самую комнату, где находится кладбище видеоматериалов о людях, которые стали жертвами отца Слэйна и его самого. У меня пробегают мурашки от холода. Его веяние я чувствую даже на таком расстоянии. Но… записи. Там хранятся записи того, что происходило со Слэйном.

Решительно открываю дверь и быстро юркаю в комнату. Включая попутно свет, подхожу к коробкам и ищу с именем Слэйна. Я открываю её и перебираю диски, пока не нахожу самые ранние. Но мне нужны все. Как можно просмотреть всё за несколько часов? Не знаю, но я попытаюсь.

Мне приходится тащить всю коробку к небольшому дисководу. Я изучаю его и долго пытаюсь включить воспроизведение. Не получается, снова не получается. Я нажимаю на много кнопок, пока внезапно шипение за спиной не вызывает у меня ледяной глоток воздуха. Словно призрака призвала. Оборачиваюсь и вижу, что диск запустился.

Медленно выпрямляюсь, наблюдая за мальчиком Слэйном, лежащим на холодном каменном полу. Он голый, весь сжался от холода и постоянно кашляет. Рядом с ним я вижу волка. Тот скулит, пытается дотянуться до Слэйна, но цепи, приковывающие животное, не позволяют ему причинить вред Слэйну. Мне приходится прокрутить видео, потому что это долгие часы уничтожения всего хорошего в Слэйне. Я нажимаю на кнопку и смотрю, как Слэйн забирается на волка и обнимает его. Он тихо плачет, захлёбываясь жутким кашлем. Волк уже мёртв. Они оба так и лежат в хрипе, доносящемся из горла Слэйна, пока не появляется высокий мужчина.