И опять полное непонимание со стороны шефа.

– Это тоже пропускаем. Она перед зрителями провела какой-то ритуал с зеркалом. Что-то типа вызова духа. Там в зеркале что-то мелькнуло, зрительская аудитория в восторге, блогерша передает челендж дальше. Слово «челендж» забываем. И вот очередь доходит до еще одной бьюти и та решает выежнуться по полной программе. Берет камеру, зеркало и идет ночью на кладбище. И там воспроизводит какой-то черный ритуал, который она нашла в сети. Ну там кровью на зеркало брызгает, пеплом каким-то посыпает…

– Ты вот уже пять минут загружаешь в мою голову бессмысленную информацию лопатой. Эти ритуалы и заклятия с проклятиями не работают у обычных людей. У них нет магии.

– Да погоди ты! Я не знаю как, но у этой девчонки ритуал сработал! На записи стрима вспышки появились, шум и визги!

– Визги?

– Да, камера упала и ничего четко не засняла. Но там сверкало что-то, девчонка кричала не своим голосом. А потом – пропала.

– Молодец, умеет работать на аудиторию, – Коготь подозрительно быстро разобрался в тонкостях работы блогеров.

– Ага, только на следующий день ее родители и жених заявления в полицию подали о ее пропаже.

– То есть пропала на самом деле?

– Именно. Ночью. На кладбище. Проведя ритуал.

– И с чего ты решил, что в этом замешана магия?

– Вся техника осталась на могилке, на которой она это все снимала. Камера, свет. А это дорогущее оборудование. Бомжи с кладбища скорее бы это все поперли, а не бьюти-блогершу.

Когтя этот довод убедил не сильно, но в отсутствии перспективы на другие заказы, это дело стоило рассмотреть.

По дороге на Хованское кладбище Гордей терзал шефа вопросами на очень интересующую его тему.

– Георг, я хотел спросить…

– Насчет Высших? – угадал Коготь, – почему ты не спросил о них у Верены?

– Наверное потому, что я тонко чувствующая натура. Ее и так все ваши магические разборки достали. И мы разговоры вели на отвлеченные темы. Но черт возьми – ты бы знал, как меня разрывало от любопытства! Фараонша в виде сфинкса! Перед которой лебезят все самые навороченные маги! Это вообще что было? Аватар как у тебя?

– В каком-то смысле да. Только Высшие всегда находятся в аватаре. У них больше нет человеческих тел. У них уровень энергетики зашкаливающий.

– А вообще они кто?

– Маги, шагнувшие за предел. Полубоги. Сущности высшего порядка. Называть их можно по-разному.

– То есть это просто Одаренные, пережравшие Искр? И ранг у них какой?

– Не знаю. Двухсотый? Пятисотый? За тысячу? Высшие редко контактируют с нами. За всю свою жизнь я видел только двух. Включая Хатшепсут. Так что тебе опять…

– Повезло, – закончил за шефа мысль Гордей, – правда мне это везение почему-то все меньше и меньше нравится. Я от этой суровой тетки отнюдь не в восторге был. Одно дело – обнаженная восточная красавица и другое – жуткий мутант, которого маги боятся до дрожи в коленках…

Гордей перехватил взгляд Когтя и поспешил прикусить язык. Одно дело о восточных красавицах беседовать с шефом, а совсем другое – с отцом понравившейся тебе девушки. Прищур Когтя явно давал понять, что он ступил на скользкую дорожку и с темы пора сворачивать.

Перед въездом на кладбище они не стали размахивать «корочками», а оставили машину на общей парковке и двинулись через тишину кладбищенских аллей пешком.

– У меня есть примерное местоположение, где пропавшая девушка ритуалы проводила, – Гордей продемонстрировал шефу экран смартфона, – но область, которую нам придется прочесать, довольно обширная…

Коготь вытащил из кармана поисковое блюдце. Но в столкновении магии с новейшими технологиями победитель не был определен. Средь гробовой тишины вдруг раздался испуганный девичий крик:

– Помогите! Мамочки, спасите!

Гордей с шефом переглянулись и не глядя на свои «гаджеты» рванули в сторону призывов о помощи.

Агенты Службы бежали по алее, вертя головами в поисках какого-нибудь ЧП. К женским воплям добавился и мужской голос, орущий что-то совсем непонятное. Но его обладатель был явно чем-то сильно испуган.

— Коготь! Слева! – крикнул Гордей, заметив среди могильных надгробий движение.

Спотыкаясь об оградки и падая, по кладбищу ревя, как тревожная сирена, неслась растрепанная девушка. За ней следом бежал мужик, который ревел ничуть не тише и тоже время от времени растягивался на земле.

Расспрашивать их о том, что случилось агенты не стали. Одно из негласных правил Службы говорило о том, что если нормальные люди бегут откуда-то, то им надо срочно туда. Если люди бегут ото зла, то времени на расспросы нет – надо это самое зло отловить и изничтожить.

Гордей набрал приличную скорость, перепрыгивая через оградки, как заправский легкоатлет. Но Коготь легко обошел подчиненного, применив блинк – телепортацию на короткое расстояние. И вырвался вперед сразу на десяток метров. Шеф врубился в живую изгородь, скрывающую очередную могилку, как живой снаряд. Ветки прогнулись, пропуская его тушу, оборванные листочки, описывая печальные круги, поплыли к земле. Гордей же влетел в преграду спиной, ткань пиджака могла выдержать и не такое, а вот царапин на лице такой маневр позволил избежать.

— Господи боже! Георг, ты ли это?! Что за спешка, мон ами? Что за злобный вид?

Проломившись сквозь кусты Гордей увидел застывшего Когтя перед сидевшим на старой, заросшей могиле типом. Типом очень колоритном. Гардероб он свой, суда по его виду, обновлял не иначе как на свалках и в мусорных контейнерах. Но подбирал его со вкусом — цветастый ямайский берет, кремовый шелковый шарф и пальто того же цвета. С налетом пыли и грязи, но бомж, тем не менее, смотрелся довольно эффектно. В левой руке он держал надкушенный огурец, а в правой граненный стакан, наполненный наполовину прозрачной жидкостью. При появлении Гордея, он повернул голову в его сторону.

— Не имею чести вас знать, но ваше здоровье! – бомж поднял стакан, а потом осушил его в два глотка. Затем захрустел огурчиком.

— Хастон, ты чего безобразничаешь? — Коготь и не думал призывать огненный меч или обращаться в демона. Да и голос его был не угрожающим, а скорее осуждающим.

— Я?! Мон ами, когда я был замечен в безобразиях? Это все сплетни и глупые слухи, уверяю тебя.

— Мы видели, как отсюда в ужасе убегали люди, – Гордей достал свое блюдце и чуть не ахнул от удивления — бомж «светился», причем довольно ярко!

— Я в том не виновен. Просто люди… пугливые. Я никого и пальцем не тронул. И вообще забылся тревожным сном под венками на свежей могилке. И вдруг слышу голос — выпей. Надо помянуть, традиция такая. И в ответ какая-то красотка кокетничает -- ой не буду, я водку не хочу, я ее вообще не пью. Вы представляете, господа, не пьет водку?

– Какой кошмар! – притворно возмутился Гордей.

– Ужас! – вторил ему бомж, – теперь вы понимаете, насколько невыносимо мне все это было слышать? Ну я и высунулся из-под венков. Говорю мне налейте! Господа не подумайте, я же со своей тарой!

Бомж помахал граненным стаканом, с которым, скорее всего, не расставался ни на секунду. И именно из-за многолетних, а может быть и столетних запоев, знакомец Георга выглядел не очень. Очень не очень. Ну как будто позавчера он умер, а сегодня его закопали. Слишком уж он выглядел…синюшным.

– Они на меня вытаращились, потом юная особа вдруг закричала и побежала. Кавалер побежал за ней, видимо утешать. Но вот это, – Хастон помахал бутылкой водки с тисненой золотом этикеткой, – они благородно забыли захватить с собой.

Боевой настрой у Гордея спал – никакое чудище из могилы не выбралось. «Отдыхающие» всего лишь испугались выбравшегося из могилки «покойничка».

– Не желаете ли разделить со мной трапезу? – бомж вытащил из кармана пару конфет и еще один стакан.

– В другой раз – обязательно разделим, Хастон. Но сейчас мы на работе, – ответил на предложение Коготь.

– Ах эта работа! Георг, ну скажи, стоит ли жить вечно, для того чтобы работать? И отказывать себе в удовольствии выпить со старым другом?