— Жень, я скоро взорвусь… — выдыхает мне в губы, щекоча дыханием. Голос просел и хрипит, и это так заводит. Кир отпускает мои руки и упирает ладони в стену. Словно одна его благородная часть дает мне возможность уйти, а вторая борется, требуя взять свое. — Останови меня сейчас, потому что потом будет поздно.

На лице парня непередаваемая словами гамма эмоций: боль, отчаяние вперемешку с желанием, страстью и… похотью. Любимые голубые глаза стремительно темнеют, наблюдая за моими губами. С трудом сглатываю, в горле пустыня, и понимаю, что не хочу останавливаться. Не сейчас, когда нам обоим требуется эта разрядка. Хватит бояться, я хочу. Его. Всего.

Видимо мое замешательство длится очень долго, потому что Кир отталкивается руками от стены и делает маленький шаг, отступая. Но я не позволяю. Хватаюсь за край его куртки и притягиваю обратно. Теперь моя очередь нападать с поцелуями. И я отчаянно требую продолжения, что Кир прекрасно понимает и без слов. Рычит мне в губы и, скинув куртку, поднимает за попу, усаживая себе на бедра. Устраивает свои ладони на моей пятой точке и сжимает, заставляя меня кусать губы и сдерживать стоны. Наверное, это его месть за «Кирюшу», мучительная пытка — обжигающие поцелуи, ласки и покусывания, и ни шагу дальше. Но мне-то мало, я не этого хочу. Поэтому сама тянусь к краям его футболки и проникаю ладошками под ткань, пробегая пальцами по каменной груди, испытывая настоящий восторг от того, что он мой и такой идеальный.

— Кир, давай в спальню, — выдыхаю, запрокидывая голову от наслаждения, когда парень целует в ключицу, слегка прихватывая зубами нежную кожу.

— Ты уверена, Жень? Если…

— Дёмин, я хочу тебя! — выкрикиваю со злостью, убивая в нем всякое напускное благородство. Запускаю пальчики в густую шевелюру парня и целую, мягко и нежно по сравнению с предыдущим разом, но хочу, чтобы он перестал сомневаться. Раз уж я решилась на такой шаг, то с ним и только.

Кир несет меня в спальню, все еще блуждая губами по лицу. На периферии сознания слышу лай Джека, и прежде, чем он успевает заскочить в комнату, Кир захлопывает ногой дверь.

— Извини, дружок, третий лишний, — бормочет парень и, словно пушинку, укладывает на кровать.

Кир стягивает с себя футболку. А я не могу оторваться от его идеального тела. Он склоняется надо мной, коленом раздвинув мои ноги, оказывается сверху. Подминает под себя. И я только сейчас осознаю, как мне нравится ощущать тяжесть его тела. Нравится ощущать его возбуждение между моих ног. Ощущать его обжигающее дыхание, мягкие и такие сладкие губы на своих.

— Кирилл, — не выдерживаю сладкой пытки, и стон срывается с моих губ.

Пальчиками зарываюсь в его волосы, пока он своими губами изучает тело, где только может дотянуться, задрав кофту.

Но вскоре он отстраняется и тянет меня за руки на себя, помогая избавиться от мешающей кофточки. И чувствую, как легким движением расстегивает лифчик, бретельки которого тут же спадают с плеч.

Ненужные вещи он откидывает в сторону и вновь возвращается к моим губам. Наши языки сплетаются, словно в схватке. Прикусываю его губу, получаю рык в ответ на свою дерзость.

Откидываюсь на спину и тяну его за собой, принимая новую порцию поцелуев. Его руки блуждают уже по обнаженному моему телу, касаясь самых чувствительных мест губами, вырывая из меня сладостные стоны. Но мне мало, мне все еще мало его. Я хочу большего.

Его пальцы проворно пробираются под резинку спортивных брюк, накрывая ладонью поверх трусиков, слегка надавив пальцами, вызывая сумасшедшую волну возбуждения, прокатившуюся по телу дрожью. Выгибаюсь навстречу его рукам, ощущая горячие губы на груди, на что новой волной откликается мое тело.

Кир отстраняется, стягивая с меня брюки, и тут же снимает с себя джинсы. Следом к вещам летят мои трусики. А я уже не могу терпеть это сумасшедшее желание, которое разрывает меня. Тянусь к Киру, желая ощутить его на себе, но тот, лишь ухмыльнувшись, целуя грудь, спускается ниже. У меня перехватывает дыхание.

Когда ощущаю его дыхание там, в самом сокровенном месте, мое сердце готово остановиться. Но касание его языка нежной плоти вызывает стон.

— Боже, Кир, что ты со мной делаешь? — срываются слова сами собой, и лишь краем сознания понимаю, что я только что сказала.

Но парень не собирается останавливаться на достигнутом и пускается в исследование нового, открытого им самого чувствительного места. Лаская, целуя, доводит до невообразимых ощущений, испытываемых мною впервые. Низ живота скручивает пружиной сладкого спазма. И выгибаясь в спине, вскрикиваю от взрыва вселенной в моем теле миллиардами звезд.

Мое феерическое состояние не отвлекает даже шуршание чего-то в руках парня.

Сладкие и тягучие волны разливаются по телу, когда я ощущаю на себе тяжесть Кирилла.

Он припадает к моим губам в страстном и глубоком поцелуе, отвлекая от того, что должно сейчас случиться.

— Прости, — шепчет мне на ушко, но я не успеваю переспросить, ощущая резкую боль, когда парень срывает последнюю преграду между нами.

Всхлипываю. Он замирает, давая привыкнуть к новым ощущениям, и слизывает скатившуюся одинокую слезинку.

Боль утихает, рождая новые возбуждающие ощущения в теле.

Обвиваю его шею руками, не желая прерывать этот тесный контакт, и слегка подаюсь бедрами вперед, желая ощутить его еще глубже.

— Женечка, — шепчет севшим голосом парень, целуя в висок. — Девочка моя.

Он начинает двигаться мягко, осторожно, растягивая накатывающее возбуждение, перерастающее в желание. Желание быть с любимым на вершине наслаждения.

Эти ощущения накрывают с новой силой, вырывая стоны в такт движениям.

И внутри словно новая струна натягивается. И ощущение его там, внутри меня, так естественно и правильно, что и по-другому быть не может. Только он и только мой.

Еще мгновение, и я рассыпаюсь на осколки, выкрикивая имя любимого.

— Ки-ри-лл, — сжимаю своими ногами его бедра.

Слышу и протяжный рык Кира, и его тяжелое рваное дыхание у самого уха, ощущая пульсацию в себе.

Мы застываем, воспринимая случившееся, тяжело дыша. В теле небывалая легкость, словно я парю. Нет сил даже на то, чтобы натянуть покрывало.

Кир отстраняется, нежно целуя в губы, перекатывается на спину и притягивает меня к себе, заключая в кольцо своих рук. Поглаживает по голой спине, щекоча дыханием за ушком.

Вывожу пальцами замысловатые узоры на его идеальной груди, обводя, как когда-то мечтала, каждый «кубик», наслаждаясь его близостью. Эмоции меня переполняют настолько, что слезы наворачиваются на глазах. Шмыгаю носом.

— Же-е-ень, — протягивает Кир, утыкаясь в макушку. Его руки блуждают по изгибам моего тела, вызывая табун мурашек. — Я тебя обидел?

— Нет, — поднимаю взгляд, ловя его, такой манящий, нежный, любимый. — Все хорошо.

— А по какому поводу слезы? — его губы касается еле заметная улыбка. В глазах застыли тревога и беспокойство. — Сделал что-то не так?

— Нет, все было прекрасно, — шепчу и чувствую, как щеки покрывает румянец. — Меня просто переполняют чувства к тебе, это так необычно, — признаюсь, получая поцелуй в награду.

— Жень, можешь мне не верить, но и я испытываю подобные чувства впервые. Ты потрясающая…

Прижимает меня к себе с такой нежностью, как никогда. В наслаждении закрываю глаза, а в голове крутятся слова: люблю его. Люблю.

Долго не могу сомкнуть глаза. Мысли сумасшедшим роем крутятся в голове. Женька сладко сопит под боком, от одного только ее вида сердце начинает биться в сумасшедшем ритме. То, что моя девочка мне доверилась и отдала самое ценное — это невозможно описать. Она моя теперь целиком и полностью. Теперь и вовсе не могу представить свой отъезд в Штаты. Я не знаю, как дальше быть и что делать.

Скулеж Джека не дает мне и дальше продолжать копаться в своих мозгах. Осторожно выскальзываю с постели, оставив Женю одну. Поднимаю с пола раскиданные вещи и складываю их на стул, а сам выхожу из комнаты, прикрыв за собой дверь.