— Тише, парень, наша девочка спит, — приседаю рядом с псом, поглаживая по загривку. — Пойдем гулять. Прости, не до тебя было, — направляюсь в прихожку и быстро накидываю куртку, ботинки. Беру поводок.

На часах третий час ночи. На улице никого, лишь слышен звук одиноко проезжающих автомобилей. Метет не по-детски. Вот и зима пришла.

Джек бегает по сугробам с такой радостью, что мне становится стыдно, что не выгулял его сразу. Но на то были причины. И девушка встала на первое место.

— Прости, друг. Но, похоже, я себя теряю, — снова повторяю я, словно пес меня понимает.

В квартиру возвращаемся полностью в снегу. И тут же ныряем в ванную мыть лапы. На кухне насыпаю корм Джеку, и тот, довольный, набрасывается на еду.

А я оседаю на стул и наблюдаю за псом. Странно, но спать совершенно не хочется. Словно близость с девушкой меня подзарядила. О, какая же она потрясающая! Прикрываю глаза, упершись затылком в стену, тут же появляются кадры нашей близости. Ее стоны, поцелуи, как она выкрикивает мое имя. И, черт возьми, такого у меня еще ни с кем не было!

Джек притих и молча отправился на свое место. И мне нужно хоть пару часов поспать. Иначе на льду меня раскатают в лепешку.

Стягиваю на ходу до спальни вещи и прокрадываюсь внутрь. Аккуратно укладываюсь рядом с девушкой. Она тут же поворачивается ко мне и закидывает на меня ножку, чем вызывает улыбку. Целую в носик и, притянув к себе, вдыхая ее запах, закрываю глаза.

А утро наступает так же неожиданно, как и сон. Словно меня включили, и я автоматически открываю глаза. Но на улице еще темно. И Женька все так же сладко спит. На часах полвосьмого. Руки сами тянутся к телу девушки. В голове уже рисуются совершенно не детские картинки. Но мысленно бью себя по рукам. Нельзя быть эгоистом. Но мне капец как хочется вновь оказаться внутри нее! Ощутить острые коготки на своих плечах, услышать ее шепот. И взгляд, полный нежности. Черт!

Вновь выбираюсь из-под одеяла и направляюсь на кухню, предварительно зайдя в душевую. Немного остудить мысли все-таки требовалось.

В холодильнике, к моему счастью, нахожу яйца и бекон. Замечательно, есть чем накормить свою девушку. Повар из меня, конечно, так себе, но надеюсь, что выйдет что-то съедобное.

Только ставлю сковороду на плиту, как раздается телефонный звонок.

И кому в такую рань не спится? На дисплее высвечивается незнакомый номер. Отвечаю:

— Да.

— Дёмин? — слышу женский голос, от чего пребываю в полном недоумении.

— Он самый, — отставляю сковороду и подхожу к окну. На улице все белым бело от снега.

— Меня зовут Ирина Васильевна, я мама Жени. И мне совсем неприятно с тобой сейчас говорить, да и вообще, — начинает она. Но меня эта заносчивая дамочка выбешивает не по-детски.

— Меньше распинаний. По какому вопросу удостоен чести слышать вас? — зло отвечаю ей. Церемониться с женщиной, которая так поступила со своей кровиночкой, совсем нет желания.

— А ты не дерзи мне, мальчик, — тут же нападает мамаша. — Меня интересует моя дочь, и ты, к сожалению, оказался на ее пути.

— К вашему сожалению? — сжимаю руки в кулаки.

— Отстань от моей дочери. Ты портишь ей жизнь. У нее карьера, спорт. И ты ей не нужен. Да и она тебе тоже. Наиграешься и бросишь, — говорит женщина, вызывая бурю злости во мне. Да за кого она меня принимает?

— Вы это по себе судите? — само вырывается, но отступать я не собираюсь. Не позволю понукать не мной, не Женей.

— Да потому что вы все одинаковые. У тебя хоккей. Ты прыгаешь из клуба в клуб, из города в город. Когда придется уезжать, что ты ей скажешь? С собой заберешь? Сомневаюсь, — она говорит так, словно знает мое больное место. Бьет прямо в цель, не жалея и совсем не выбирая выражений.

— Мы сами разберемся, — готов уже бросить трубку, но она снова вставляет свое весомое слово.

— Если ты ее сломаешь, я тебя уничтожу, Дёмин. Будь в этом уверен, — и отключается первой. Уничтожу. А сама чем занималась, планомерно разрушая девчонке жизнь?

Откладываю телефон на подоконник, опираясь обеими руками на него. И прислоняюсь лбом к ледяному окну. Черт. Она ведь в чем-то права. А что, если…

— Доброе утро, — чувствую, как Женя обвивает меня за талию руками и целует меж лопаток, от чего табуном разносятся мурашки по телу. Такой незначительный жест, но так приятно.

— Доброе, малыш, — не тороплюсь оборачиваться, нужно немного остудить голову.

— Я случайно подслушала разговор, — начинает она, запинаясь, словно сомневается.

— И? — оборачиваюсь к ней и подхватываю под бедра, усаживая на себя, и она тут же обхватывает меня своими стройными ножками, медлит и кусает губу.

— Мама звонила? — молча киваю, ожидая от нее дальнейших действий. — Не злись на нее, она переживает за меня, — обвивает руками шею и касается уголка губ в легком поцелуе.

Такая соблазнительная, растрепанная после сна, в моей футболке. Губы, все еще припухшие от жарких поцелуев, а в глазах блеск, который выдает ее внутреннее состояние с головой. Действие холодного душа тут же угасает, а тело просыпается и готово к новому раунду.

— Кир, — поднимаю на нее свой взгляд, встречаясь с омутом серых глаз, — я доверяю тебе, — полушепотом добавляет она, пробегая пальчиками по моим губам. — Уверена, что ты меня не обидишь.

— Я очень постараюсь не разочаровать, — припадаю к таким желанным и сладким губам девушки, стискивая в своих объятьях.

Она с шумом выдыхает мне в губы и начинает ерзать.

— Кир, — отстраняется от меня. — Я есть хочу.

И это звучит так по-детски, что тут же заставляет меня рассмеяться.

— Я как раз собирался тебе приготовить завтрак. Посиди тут, — усаживаю ее на стол рядом с собой, где собирался разбивать яйца. И впервые кому-то готовлю завтрак. Под чутким наблюдением ставлю на плиту сковороду и включаю в себе кулинарные таланты. Женя находит печенье в верхнем шкафу и, как мышка хрустит, посматривая на меня и подкармливая.

Это утро, как и последующие другие, все больше затягивают меня в эти отношения. Я прекрасно свыкся с мыслью, что у меня есть любимая девушка. Да, именно любимая. Что мы понимаем друг друга с полуслова, с первого взгляда. Я уже и не представляю, как это — просыпаться одному. Как не кайфовать от волны наслаждения, накрывающей нас обоих практически одновременно. Даже прогулки с Джеком только вдвоем, по вечерам, с игрой в снежки. И многое другое. И мне это по кайфу.

— Умничка, Женя! Идеальный прокат! — слышу довольный голос Ольги Павловны. Выезжаю из вращения и фиксирую ногу, ударяя лезвием по ровной глади льда.

Эффектная точка тяжелейшей произвольной программы.

Тишину ледовой арены разрывают аплодисменты хоккейной команды, во главе которой я вижу своего довольного, как кот, Кира. Пожалуй, сегодня я заслужила овации и с наслаждением раздаю поклоны и машу руками.

— Женёк, ты супер!

— Наша Олимпийская фигуристочка! — кричат парни наперебой. Как-то постепенно за эти без малого два месяца, что мы с Киром вместе, его команда стала для меня уже как родная семья. А двери нашей квартиры редко теперь закрываются от наплыва гостей. И хоть с Димкой мы так и не помирились, а после их с Лесей выходки парень еще две недели шастал с огромным фингалом под глазом, но Метлицкий присмирел и в занозу больше не лезет.

Улыбаюсь, встречаясь с выехавшим на лед Дёминым, и качусь в его сторону.

— Невероятно крута, знаешь ли, — смеется парень, прожигая горящим взглядом. Все никак не привыкну, как его и так внушительная фигура, шикарно смотрится в хоккейной амуниции. — Хочу утащить тебя домой.

— Тренировку никто не отменял Кирилл Владимирович, — подмигиваю своему хоккеисту и висну на шее, получая жаркий поцелуй.

— Эй, голубки, ну-ка разбежались! — привычно ворчит Семеныч.

— Все, ухожу, Семен Семеныч.

Еще один легкий чмок в подставленную гладковыбритую щеку, и убегаю со льда.