Сигизмунд не знал, что Иоанн его провел. И что оформил все эти уступки, как фикцию. Собор и так не собирался по сути отказывать ни от монастырей, ни от икон, ни от святых. Ибо преследовал иные цели. Однако почему бы не воспользоваться незнанием сих деталей со стороны посла?

– Это отрадно слышать, – кивнул Карл вполне благосклонно. – И сколько пришлось заплатить?

– Иоанн Московский согласился пойти на уступки не сразу. Мне пришлось с ним заключить два договора от имени Вашего Величества. Первый – торговый. Он желал видеть в своих землях ежегодно не менее десяти торговых судов под знаменами верных вам людей. Это необременительное условие. Тем более, что он предлагает право беспошлинной торговли мехом. Уверен, что не составит труда найти в ваших владениях людей, которых это заинтересует. Во всяком случае, Вашему Величеству не потребуется платить. Более того, это принесет вам деньги.

– Отменно! – улыбнулся Император, сия новость его порадовала. – А второй договор?

– Я налегал на то, что у нас общий враг. Османы. И что Иоанн Московский не должен выступать против вас, склоняясь на сторону еретиков-протестантов. Он согласился. Но потребовал подарков либо оружия, либо оружейников.

– И сколько?

– Он желает получить пятьсот отменных мушкетов, три тысячи добрых аркебуз и тысячу рейтарских пистолетов либо кузнецов, способных их изготовить за два-три года. Также он хотел бы получить десяток кузнецов, искусных в выделке доспехов.

– Не много ли он желает? – поинтересовался брат Императора.

– Иоанн Московский отметил, что этот дар подтвердит добрые намерения Его Величества. Он ведь вынужден сдерживать натиск магометан с востока и юга. И ему для этого требуется доброе оружие.

– С востока? – удивился Карл.

– На восток от Крыма идут бескрайние степи, населенные сонмами кочевников, что приняли ислам. И Иоанн Московский вынужден с ними воевать. Каждый год выступая с войском, чтобы сдержать их.

– А если не передавать Иоанну этого оружия?

– То по прошествии трех лет он возобновит Собор. Ибо посчитает, будто католики способны лишь давать пустые обещания. И славят Господа нашего не делами, но всего лишь словами.

– Он угрожает нам? – удивился Карл.

– Отнюдь. Он просит помощи, идя навстречу. И если не получит ее от нас, то будет вынужден искать ее на стороне.

– Ну, что же. Это вполне справедливые требования. Если все так, как говорит Сигизмунд, то падение Иоанна Московского приблизит к нашим восточным границам наших врагов.

– Есть же еще Литва и Польша. – возразил Фердинанд.

– Я не исключаю того, что Литва и Польша стоят лишь из-за Иоанна Московский, что каждый год вынужден выходить на войну. – заметил Сигизмунд. – Готов ли к этому польский король? Насколько я знаю – он отличается тихим и богобоязненным нравом.

– Но это же степные дикари. Какую угрозу они могут представлять?

– Триста лет назад, – произнес посол, – эти степные дикари разбили объединенное польское войско при Легнице. Усиленное тамплиерами, госпитальерами и тевтонами, а также союзниками из Священной Римской Империи.

Фердинанд с Карлом переглянулись, впечатленные такой новостью. Немного помолчали, обдумывая слова. После чего Карл поинтересовался:

– Ты встречался с тем человеком?

– Которому вы изволили даровать титул графа Триполи?

– Да.

– Разумеется. Образован. Мастер клинка. Толковый командир. Говорят, что он еще и ученый в какой-то мере. Владеет языком франков и, кажется, германским наречием. Но это не точно. Знаком с философией и трудами по истории.

– Отменная рекомендация. Вы не льстите ему?

– Именно он, имея всего полторы сотни всадников и четыре сотни аркебузиров, сумел побить и превосходящий корпус янычар, и вспомогательные отряды татар, захватив обоз с артиллерией. А войско Сулеймана в том походе насчитывало тысячи и тысячи.

– Надеюсь, вы пригласили его ко мне на службу? – подавшись вперед, поинтересовался Карл.

– Пригласил. Но… Он оказался немало разозлен тем, что вы наградили его титулом без земли. Он воспринял это как оскорбление.

– Он же был рыцарем, – удивился Карл.

– Не все так просто. Он был рыцарем, но у него имелся феод, в котором он ставил каменную крепость. И держал там два маленькие мастерские. Одна изготавливала ковры, вторая – доспехи. Теперь же он назначен воеводой Царя в Туле, а его земельные владения расширились. В них почти нет людей. Но земли там много.

– Каменную крепость значит строит. Амбициозный?

– О да. Он знает себе цену. И не собирается уходить со службы из-за пустых посулов.

– Действительно, интересный человек. – заметил Фердинанд. – Верность своему сюзерену – добрый знак. Если мы сможем переманить его к себе…

– Займись этим, – произнес Карл, обращаясь к брату…

В тоже самое время в Стамбуле султану докладывали об итогах судебного поединка. Начав с прочтения решения Иоанна по этому суду.

– Значит мой человек проиграл?

– Андрей – настоящий мастер клинка, – осторожно заметил визирь, нанявших для этого дела французов, и выдал их версию событий. – Бой с ним, всегда опасность. И немалая. Так как слишком много случайностей. Если бы мы выступили бы кого-то слабее, то он бы над ним издевался бы, избивая играючи. А так – бой вышел достойным.

– Но он проиграл.

– Но нам удалось повернуть решение суда так, что…

– Ты подвел меня! – рявкнул Сулейман, вставая. – Ты выставил меня посмешищем! Стража! Отрубить ему голову!

Что и выполнили без промедлений. Прямо на глазах султана.

Тот сел на свое место.

Немного помолчал, наблюдая за уносимым трупом. И спросил:

– Как Андрей отреагировал на решение Иоанна?

– Французы сказали, что улыбался, о Великий, – ответил один из визирей, что был в курсе дела. – Его вполне устроило снятие обвинение с него. Как он сам сказывал – ложного. Более того, он даже помог своему противнику с лечением. У того начала воспалятся рана и если бы он не вмешался, то воин скончался. Однако он лично промыл ему рану и зашил, пока тот лежал без сознания. Это и спасло франка от гибели.

– Даже так? – немало удивился султан. – А про меня что говорил?

– Ничего дурного. Он считает, что его оговорили и подставили вас перед лицом правоверных. Врагов ведь у вас, как у любого славного правителя хватает.

– Он так и сказал?

– Если верить французам, то да.

– Вот мерзавцы… – покачал Сулейман головой, а потом тихо произнес. – Найдите тех, кто свидетельствовал против этого воина и казните их прилюдно за лжесвидетельство.

– Да, о Великий! – произнес Кара Ахмед паша, его великий визирь.

– И доставьте мне сюда патриарха. – уже более раздраженно добавил он. – Немедленно!

Великий визирь махнул и один из слуг тут же скрылся, выполняя поручение.

– И еще, – произнес он. Выдержал долгую паузу, наблюдая как все паши замерли в ожидании его слов. Огладил свою бороду и продолжил: – отмените награду за голову этого воина. Теперь это выглядит смешно…

1555 год, 7 ноября, Москва

– Ты выглядишь расстроенным, – произнесла Царица, когда Иоанн Васильевич остался с ней наедине. Вновь начав нежно массировать шею и затылок супруга.

– Ты слышала какие слухи бродят по Москве?

– О том, что Андрей, де болтает о тебе гадости?

– Так ты слышала… Представляешь? Я – не настоящий Царь, ибо не в праве даровать титулы. И вынужден обращаться за помощью к иноземцам. Как он посмел!?

– Милый, но разве ты не знаешь, кто распустил эти слухи?

– Какая разница?! Нет дыма без огня.

– О том болтать начали люди купцов новгородских, что мехом торгуют с турками.

– И что?

– Зачем Андрею такое говорить?

– А им зачем?

– Сулейман хочет отомстить. Он оскорблен и унижен. И если ты подвергнешь Андрея опале и казнишь, то…

Иоанн Васильевич закрыл глаза и произнес: