Как же получилось, что в свои шестьдесят лет, накопив столь большой жизненный и политический опыт, Красс имел столь недостойный и жалкий конец?

Или ему сулила его с самого начала Судьба?..

Детство Марка Красса было небезмятежным, но счастливым. Он родился в очень знатной семье (113 г. до н.э.)[48], жил как все мальчики его круга: играл с двумя старшими братьями в мячик, орехи, колесницу, чет-нечет, в суд, в войну, с восторгом слушал рассказы отца о славных подвигах предков. Он учился в римской школе, где царила суровая дисциплина, и получал, как и другие, удары линейкой по рукам, по плечам и голове.

Первое сильное потрясение, не забывавшееся им никогда, он испытал в десять лет. В 104 году в Сицилии началось второе восстание рабов. Повстанцы истребили воинский отряд претора Публия Лициния Нервы (родственника семьи Крассов), уничтожили на значительной части острова римскую администрацию и создали собственное государство. Во главе его стал царь — сириец Сальвий, принявший имя Трифона, популярного на востоке царя-узурпатора из бывших рабов.

Восставших рабов поддержала сицилийская беднота. Богачи, теряя стада и имущество, в панике бежали в Рим, умоляя о помощи. Четыре года шла напряженная борьба. Римские полководцы прилагали отчаянные усилия, стараясь уничтожить государство повстанцев, распространявшее повсюду возмущение и мятеж.

В самом Риме как реакция на сицилийские события вновь возобновилась острая борьба популяров и сената. Лидеры популяров Л. Сатурнин и Г. Главция в союзе с Г. Марием, видным полководцем, влиятельным лидером сословия всадников, старались восстановить позиции, поколебленные поражением и гибелью Гракхов.

В 101 году им удалось добиться значительного успеха: на 100 году провести Г. Мария в консулы (в шестой раз), Л. Сатурнина — в трибуны, Г. Главцию — в преторы.

Эти события мальчик Красс переживал очень живо. Неоднократно ему приходилось быть свидетелем бурных дискуссий и споров, происходивших в доме за обеденным столом, где ежедневно собирались отец, оба старших сына, многочисленные родственники и друзья. Нередко бывал среди них и сам принцепс сената Эмилий Скавр, наиболее уважаемое в Риме лицо.

В тринадцать лет М. Красс впервые увидел воочию дикую борьбу популяров и сената. Сначала столкновение произошло из-за законов Сатурнина-трибуна (о снижении цены на модий хлеба до 5/6 асса; об организации колоний в провинциях; о наделении землей ветеранов Мария), затем из-за желаний Сатурнина опять стать трибуном, а Главции — консулом.

Как во времена Гракхов, борьба вновь вылилась в цепь беззаконий: разгон народного собрания силой, убийства неугодных враждующим партиям кандидатов (первым пал сторонник сената Г. Меммий, за ним — вожди популяров Главция и Сатурнин).

Марий в критический момент, как говорили, отступился от своих союзников. Сильно скомпрометированный в глазах всего общества своей двусмысленной политикой, он был вынужден уехать из Рима на восток, якобы из желания поклониться Матери богов — Кибеле.

Победители немедленно отменили ненавистные законы, проведенные Сатурнином через народное собрание. Его соратников по суду массами отправляли в изгнание.

Всадническое сословие не препятствовало этому. Занятое торговлей и ростовщичеством, оно помышляло лишь о выгодах ближайшего момента. С помощью подчиненных им судов всадники устраняли всех наместников провинций, мешавших им в проведении «деловых», то есть грабительских, операций.

Бесцеремонность всадников вызвала крайнее озлобление сената и подготовила новый драматический конфликт: прямое столкновение двух сословий.

Умеренные элементы сенатской партии видели это. Они усиленно разрабатывали различные проекты, исполнение которых должно было бы предотвратить борьбу и сделать ее впредь невозможной.

В такие-то годы М. Красс вступает в пору юношества. Когда ему исполнилось шестнадцать, его отец, известный военачальник, даровитый и уважаемый человек, соединявший справедливость со строгостью и отзывчивостью, стал высшим лицом в республике — консулом.

Через год семнадцатилетний Красс, с удовольствием покинувший своего ритора, уехал с отцом в провинцию Дальняя Испания. Здесь П. Красс в качестве наместника (96—94 гг.) вел успешную войну с восставшими лузитанами, а сын его проходил военную службу, участвуя в походах и получая первые в жизни практические уроки военного дела.

В 93 году, усмирив лузитан дипломатией и оружием, П. Красс с сыном возвратился в Рим. За свои испанские победы он справил триумф, в котором, по римскому обычаю, приняли участие и члены его семьи.

Стоя позади отца на триумфальной колеснице, восторженно внимая приветственные крики пестрой римской толпы, двадцатилетний Красс уносился мысленно в тот край, где он провел трудные, но чудесные годы, где оставил много новых друзей… И он мечтал о том времени, когда сам, как отец, станет знаменитым полководцем, блистательным триумфатором.

И вновь молодой Красс погружается в повседневную и хлопотливую римскую жизнь. Он вращается в лучшем обществе, изучает историю и философию. С особым усердием упражняется в ораторском искусстве, к чему постоянно поощряет его отец, сам выдающийся оратор, наставник молодежи.

Да, отец любит молодежь! Для нее всегда широко открыты двери его дома. Под его опытным руководством сталкиваются в ораторских схватках будущие блестящие ораторы, политики и полководцы, чьи пути потом далеко разойдутся, кому суждено враждовать и злоумышлять друг против друга: Кв. Гортензий (21 год), Децим Брут (26 лет), два Лепида, Марк и Мамерк (26 лет), Кв. Серторий (30 лет); совсем юные и еще робеющие М. Цицерон (13 лет), Гн. Помпей (13 лет), братья Лукуллы (13 а 12 лет) и др.

В жизни М. Красса наступает самый счастливый, самый безоблачный период. Ничто еще не выдает в нем Красса будущего, того, которому Л. Сициний, трибун-демагог, связанный с Помпеем, присвоит за бешенство в политической борьбе кличку «быка с сеном на рогах».

Да, Марк Красс, юный, веселый, с красивым лицом, представительной фигурой, приветливый, обходительный и доброжелательный, всегда готов всем помочь. Он любим товарищами, отцом, старшими братьями и их молодыми женами. Как и прежде, ежедневно собираются все вместе в дружном отцовском доме за обедом.

С каждым годом все более уверенно Красс включается в дела форума. С большим успехом проводит он первые судебные дела, в доме отца встречается все с новыми влиятельными людьми. Самый интересный человек среди них — новый смелый реформатор Ливий Друз (дядя М. Катона Младшего). Молодому Крассу нравятся его горячие, полные искреннего убеждения речи. Друз предполагает перестроить всю государственную систему и прекратить острую сословную борьбу: в сенат ввести 300 всадников и таким образом уравнять в правах враждующие сословия; суд снова сделать сенатским; расширить удешевленную продажу хлеба для народа; вывести колонии в Кампанию и Сицилию; предоставить права гражданства римским союзникам.

Простые, но полезные для государства законопроекты! Крассу легко это понять и еще легче сделать выбор: ведь горячими сторонниками 34-летнего Друза, честнейшего сенатора и гражданина, являются и братья и отец.

Законопроекты Друза, выставленные им в 91-м году в качестве народного трибуна, вызывают резкую оппозицию крайне консервативных элементов сената. Чтобы провести свои идеи в жизнь, Друз передает обсуждение законопроектов в народное собрание. Здесь после бурных дебатов по всем вопросам, за исключением вопроса о союзниках, ему удается взять верх. Тогда взбешенные противники, опасаясь полного провала, подослали к нему убийцу…

Трагическая гибель Друза, которого двадцатидвухлетний Красс считал почти сверстником, глубоко потрясла его. Но еще больше потрясла Красса начавшаяся вслед за тем Союзническая война.

Потерпев крах в своих надеждах, союзники (неримские граждане, служившие в легионах) решили добиваться гражданских прав с помощью оружия. Опираясь на тайную организацию, главой которой был при жизни Друз, опи подняли восстание, объявили о создании нового государства «Италия» и обратились за помощью к понтийскому царю Митридату.