Обернувшись, Эш удовлетворенно убедился, что погони пока еще нет. Это была большая удача — скрыться с их глаз, исчезнуть, растаять в пустоте, не оставив и следа.

— Кто это вообще такие? — вслух озвучил свои мысли вслух Дарий. — Внеси свой вопрос в мой перечень, подготовленный для Аварры, — хмыкнул Эш. — Я бы тоже не прочь узнать на него ответ.

— Но эта баба впереди… — проговорил Ларс. — Бешеная сука!.. Слушай, а ты не можешь еще разок посмотреть на тот лагерь? Что там сейчас происходит?

— Я не могу пользоваться этой способностью, когда вздумается, — вздохнул Эш. — И на ближайшее время я свои возможности такого рода уже исчерпал.

— Жаль.

— Согласен, но тут уж как есть…

Всем хотелось ехать быстрее. Но ускоряться на тропе было нельзя, поэтому всю нервозность принялись выплескивать в разговоры о насущном.

Сейчас Эш ругал себя, на чем свет стоит, что поторопился уехать с места столкновения. Даже несмотря на свои окрепшие вороновы силы, Эш не мог не согласиться с той воительницей — против их оружия навыками стигматика биться непросто.

Нужно было прихватить несколько экземпляров с собой. Ворон бы подсказал, как им пользоваться.

Перевалив через хребет, все немного расслабились — казалось, опасность уже позади.

Но Эш все равно решил еще раз пощупать все вокруг «чутьем ворона» — на всякий случай.

И через минуту тихо выругался.

— Мы не одни, — сказал он друзьям. — Я чувствую присутствие других людей. И, кажется, они повсюду.

Дарий остановил коня, вопросительно приподняв брови. Весь его вид говорил: и что теперь делать будем?

Эш тоже придержал Полудурка, пытаясь сообразить.

— Наверное, нас видел кто-то из их соглядатаев. И как-то сумел сообщить, куда мы направляемся, — предположил он.

— Так где конкретно они нас ждут? — спросил Дарий.

— Я стараюсь понять, но пока не получается, — проговорил Эш. — Что-то будто глушит их эмоции…

— Ну и чего скисли? — хмуро спросил Ларс, слезая с мерина. — У нас всегда при себе остается прекрасный способ все узнать, который называется «глаза». Деревце бы только найти пораскидистей, чтобы лошади не торчали на виду, как пара блох на лысине…

Возражать никто не стал. Отыскав подходящее растение, Эш с Дарием крепко привязали поводья к стволу и, сориентировавшись по солнцу, направились дальше по тропе пешком, прижимаясь поближе к камням и зарослям кустарников.

И вскоре они увидели, что их ожидает по ту сторону.

По началу ровная, как ладонь, зеленая долина, лежавшая в низине промеж двух гор, казалась совершенно безлюдной. Но присмотревшись, Эш начал различать в траве человеческие силуэты: в изумрудной зелени коричневатые рубашки становились заметными для внимательного взгляда, стоило только ветру качнуть сочную траву.

Припав брюхом к каменистой тропе, Эш подполз к пушистому кусту, проросшему на скалистом уступе вопреки здравому смыслу, и попытался пересчитать наблюдателей.

Но даже используя стигму сбился со счета и тихо выругался.

— Здесь мы не пройдем, — сказал он друзьям. — Нужно посмотреть другой спуск, а то Аварра нас не дождется…

— Не нужно, — раздался вдруг рядом с Эшем незнакомый мужской голос.

Причем настолько рядом, что все трое вздрогнули и похватались за рукояти оружия, озираясь по сторонам.

— Не дергайтесь, я из встречающей группы Единого. Заставили же вы себя поискать! А этому коричневому говну сейчас труба будет…

Куст шевельнулся, часть скалы, на которой он рос, вдруг приподнялась, и теперь она походила на человеческий силуэт, грубо обмазанный глиной, смешанной с камнями. На уродливой кривой голове Эш отчетливо увидел два живых человеческих глаза, щель растекшегося в одну сторону рта и блестящую железную штуковину, блеснувшую под заостренным ухом.

И только тогда Эш понял, что перед ним стигматик.

На его корявой каменистой груди, казалось, не было живого места от отметин. Знаки богомола, призрачного мотылька, муравья, тарантула, палочника и еще десятка живых существ странным образом переплетались друг с другом, образуя своеобразный нагрудник.

Без сомнений, это сочетание должно было быть четко выверенным гармоничным созвездием, иначе такое количество духов давно разорвали бы своего носителя на части.

Стигматик поднес свою глиноподобную руку к железке в ухе, и уже с совершенно другой интонацией сказал:

— Хельг, я Баггейн два. Я нашел тринадцатого. Расчисти нам долину?

Поначалу Эш даже не понял, что вообще происходит.

Просто шум моря начал усиливаться, и лишь спустя несколько мгновений Эш понял, что к нему примешался какой-то инородный гул. Гудение приближалось, становясь нестерпимо громким, и он невольно зажал чуткие уши руками.

Что-то черно-серое ворвалось в яркое лазурное небо со стороны моря, и тут же лязг и скрежет оглушил его так, будто сотня ловчих решили убиться друг об друга. Гора под животом дрогнула, как если бы из нее вот-вот должен был вырваться наружу огнедышащий дракон. Непроизвольно вцепившись пальцами в торчавшие из земли бока крупных серых камней, он обернулся на друзей, чтобы убедиться, что они в порядке.

Дарий, прижавшись плечом к покрытому тощей почвой телу горы, на рефлексе схватился еще крепче за рукоять меча. Побелевший Ларс, грязно и вкусно выругался.

Тогда Эш снова взглянул на долину.

И увидел, как сверху на изумрудную траву приземляются огромные железные монстры, как стая уставших птиц.

Первый, второй, третий…

Очертаниями они походили на горилл — большая голова, огромные и мощные руки, широкая грудь и низкие массивные ноги. В плечах и в руках у них имелись орудия. И сейчас они были направлены на спрятавшийся патруль зелено-коричневых.

Происходящее скорее напоминало страшный сон, чем походило на реальность.

Все вокруг защелкало, звуки хлопков и лязг смешались с эхом. Десять железных чудовищ, расправив гигантские плечи, возвышались над равниной, в лоб атакуя противника прямо перед собой.

Патруль зашевелился, задергался, пытаясь сделать хоть что-то, и в это мгновение из-за соседней горы на долину протянулся, как щупальце, огненный поток, выжигая зелень и обнажая укрытия людей. Пламя зацепило одного из монстров, и тот с завидным проворством отскочил в сторону, будто легкий воин, а не сверкающая литыми поверхностями тяжелая машина.

— Смотри, тринадцатый — скоро примерно так же падет ваша столица, — проговорил стигматик.

Эш вздрогнул.

В его сознании столица двенадцати акад была заповедным местом, святыней. И от слов какого-то проходимца о ее разрушении он почувствовал непроизвольный гнев.

Все-таки то, что вшивается в нас с детства, вшивается действительно крепко.

— Столица — это прекрасный древний город. Зачем же его так-то? — резко возразил Эш, обернувшись к собеседнику.

Теперь чужак-стигматик больше не был похож на грубо намеченный глиной человеческий силуэт с кустом на спине.

Рядом с Эшем сидел, поджав длинные худые ноги, очень щуплый и совершенно голый человек с гладко выбритым черепом и подбородком. Его лицо тоже было гладким до неправдоподобия — ни морщинки, ни родинки, ни складочки. От этого оно казалось кукольным и почти бесполым.

— Затем, что это раковая опухоль на теле человечества, — хмыкнул стигматик.

Эш не стал уточнять, что это за опухоль такая, и при чем здесь раки. Но теперь для него стало очевидным, что люди Единственного живут не только с другим оружием, но и внутри какой-то своей, отличной от остальных мифологии. И, похоже, они в нее верили точно так же, как верил в свой долг и истинность предназначения стигматик Никкаль.

Железные чудовища внизу между тем остановились и застыли, как гигантские монументы. С другой стороны долины, из-за горы, легким шагом направлялся небольшой отряд — человек десять. Все — рослые, молодые, крепкие мужчины-стигматики. Они были одеты в светло-песочные костюмы. Подкатанные рукава открывали сложные рисунки множества сплетенных воедино стигм, у двоих и вовсе не было рубашек, и на открытых плечах и груди сияли отметины духов. А за спиной, на поясе или в руках они несли то самое стрекочущее оружие.