По школе поползли слухи и вскоре девочек с подарками и новыми платьями стало больше, хотя, конечно, большинство прекрасно зная, что их ждёт, отказывались посещать новые подсобки, особенно на выходных. Правда, не всегда это их спасало, Пузо, мастурбирующий на эти новости, о том, что он бы засадил вообще всем, сообщил, что Ленка из девятой комнаты рассказала ему по секрету, что её соседку силой затащили туда Бугор и его напарник, поскольку она попалась на глаза гостю директору. То, что с ней было потом, не нуждалось в дополнительных комментариях. Её привязали к кровати, и старый мужик с мягким членом и большим пузом час пытался с ней что-то сделать, тыкаясь между ног. Но её плевра была настолько тугой, что он попросил заменить девушку и она ушла без подарка, зато с бланшем под глазом, которым её наградил директор за скудоумие и тупость.

Я, занимаясь, старательно делал вид, что меня это всё совершенно не касается, я и так сделал больше, чем все здесь взятые, чтобы остановить творившийся беспредел. Рисковать дальше, когда моя спортивная карьера начала развиваться, я не хотел.

***

Время летело быстро и как для меня стала привычна библиотека и каждодневная пробежка, так постоянное событие, на которое уже перестали обращать внимание воспитанники интерната — это «Волги» приезжающие к нам на выходные. Шесть людей, которые к нам приезжали остановили в конце концов свои взгляды на шести девочках и только они ходили в организованные подсобки, которые на деле оказались двумя очень комфортными большими комнатами, в которых всё было обставлено по высшему разряду. Да, слухи было не остановить, и вскоре даже я знал, что и где там стоит, поскольку уже почти довольные девушки, тем что их не насилуют, а обращаются вежливо и дарят подарки стали смиряться с участью любовниц. Мы даже знали личности приезжающих, которые периодически мелькали на страницах местных газет и передовиц, так что только узнав кто они, понял, почему директору сходят с рук беременные школьницы и прочее. Прошлая директриса кстати, хоть и была менее расторопна, чем Пень, но скорее всего делилась похищенным из детского интерната с кем-то из них, ведь покрывали же и ей переломы и изнасилования подростков раньше.

Наконец, я полностью восстановил знания по всем предметам и через воспитателя уведомил директора, о своей готовности сдать экзамены за оставшиеся классы. Он оповестил меня вскоре, что это лучше сделать после Нового года, так как он на праздники уедет в Москву. Мне не оставалось другого выхода, как просто добавить себе чуть больше тренировок, ну и продолжать заниматься по всем сдаваемым предметам. Нужно отметить, что в его отсутствие машины к нам не приезжали, но зато стоило ему вернуться на новеньком, отвратительного зелёного цвета «Москвиче» обратно, как «Волги» снова стали парковаться на площадке перед школой каждые выходные.

Как раз после его возвращения пятнадцатого декабря и собралась комиссия для моей аттестации. Были сначала письменные экзамены, затем устные, которые слушала вся комиссия, я отлично сдал всё, особенно учителей впечатлили мои знания про историю КПСС и ВЛКСМ. Сыпя датами, фактами, фамилиями я так удивил представителя гороно, приехавшего с самого Иркутска, поскольку сдача экзаменов экстерном была всё-таки нетипичной процедурой для того времени, что она не только поставила мне высшую оценку по истории, но и остальных сомневающихся преподавателей утянула на свою сторону. Так что к большому удивлению Пня, когда проверили ещё и мои письменные работы, и выставили контрольные оценки, то оказалось, что я получу аттестат об окончании среднего образования круглым отличником. Представитель гороно пообещала, что уже через месяц я получу аттестат, а она отправит обо мне заметку в местный филиал газеты «Пионерская правда» поскольку такими спортсменами, отличниками и пионерами, должна гордиться вся страна. Пень даже офигел от таких заявлений, но был полностью доволен, настолько, что вечером передал через Бугра кулёк конфет, который мигом разошёлся среди моего этажа, я не стал жадничать.

А уже на следующий день, я приступил к основательным тренировкам, вытаскивая и чистя свой слегка запылившийся инвентарь. Тело едва не пело, когда я мёрзнув, и постукивая валенками друг о дружку от холода, стал тренировать забеги на короткие дистанции. Снег кстати мне отлично помогал, поскольку ноги в нём увязали, ведь само поле заливали водой, делая из него каток, а до дорожки вокруг не было никому никакого дела. Вернувшись к тренировкам, я ещё больше ушёл в себя, мечтая о наступлении весны и желании побыстрее вырваться из интерната на чемпионат Иркутской области. К сожалению, я забыл об одном данном обещании, которое напомнило о себе, когда через неделю, после получения мной долгожданного аттестата, утром ко мне на тренировку пришла она.

— Привет Вань, — в длинной кроликовой шубе, и шапке из голубой норки, ко мне подошёл Ангел, точнее правильнее было сказать, вернулся. Я давно её не видел, с нашего последнего разговора.

— Красиво жить не запретишь, — хмыкнул я, кидая взгляд на её одежду, поскольку достать всё это в Иркутске было невозможно, даже имея деньги, это явно были московские покупки.

— Можем поменяться местами, — она стиснула зубы, и я понял, что пошутил крайне неудачно, зная, чем и как она платит за эту видимую внешнюю роскошь.

— Прости, я не подумал, — извинился я.

— Что мне делать? — поинтересовалась она, — я готова помогать!

— В этой одежде? — хмыкнул я.

— Ты знаешь, мне плевать, купит ещё, — она стала грустной, — я хорошо удовлетворила в Москве его похоть на праздниках, пусть платит.

— Зачем? — мне стало интересно.

— Из-за тебя, — она пожала плечами, — пусть думает, что я начала влюбляться в него. Это льстит его самолюбию.

— При чём тут я?

— Чтобы не заподозрил наших хороших отношений, я тоже не была в большом восторге, когда он сказал, что я буду тебе помогать, его это подкупило и он тут же сказал, что тогда это не обсуждается.

— М-да, ладно, — покачал я головой, — я пока буду разогреваться и разминаться, ты принеси крепкую верёвку метра три и нож с возвратом, так и быть повеселю тебя сегодня.

Она если и удивилась, то виду не подала, ушла в школу и вернулась даже с лучшим вариантом, куском брезентового рукава.

— Пойдёт? — спросила она.

— Да.

Я размялся, разогрелся, так что стал делать из принесённого лямки, а также ездовую снасть. Закончив, я впрягся в санки и показал ей на них:

— Садись, только держись крепко.

— Ты будешь меня катать! — обрадовалась она.

Я хмыкнул ещё веселее.

— Если удержишься, то да.

Первый же старт и резкий рывок естественно опрокинул её в сугроб, откуда она, отплёвываясь и матеря меня, с трудом вылезла, я же даже не собирался помогать, поскольку отлично знал куда направлены окна директорского кабинета. И о том, что он за нами присматривает, можно было даже не сомневаться.

— Считай, что лошадка с норовом, — ухмыльнулся я, когда поток матюков иссяк.

Второй раз она удержалась дольше, но это только благодаря снегу и валенкам, было бы это летом, ничто не удержало бы её на санках, так как мой стартовый рывок был очень сильным.

Веселье для неё длилось около часа, затем я приступил к силовым тренировкам, с запрыгиванием двумя ногами на бетонный блок, а затем повторяя тоже упражнение, чередуя ноги. Ире оставалось только мёрзнуть и бухтеть, почему не вся моя тренировка такая весёлая, как первая её часть.

Закончил я как обычно затемно, отпустив её со стадиона пораньше, поскольку она окончательно замёрзла и видя это, я сжалился над девушкой. Не споря, она ускакала в школу, а на следующий день не пришла, поскольку заболела.

***

— Добряшов, к директору.

Удивлённый, что меня вызывают так поздно, за час до отбоя, я, под сочувствующими взглядами соседей, привёл себя в порядок, надел чистую, отглаженную форму, пригладил волосы и отправился на первый этаж, размышляя что могло понадобиться Пню от меня в такое время, когда все уже разошлись по своим комнатам и готовились к выключению света.