Ванн отвернулся от Стэдмена.

— Приготовиться к торпедной атаке, торпедные аппараты один и два.

— Торпедные аппараты готовы, — поступил ответ из торпедного отсека.

— Система целеуказания готова, — доложил Киф. Не может быть, чтобы это было всерьез.

Ванн снова повернулся к Стэдмену.

— Командир, лодка готова.

— Полный вперед, — приказал Ванн. — Ребята, возьмем его.

«Байкал».

Марков прошел в рубку гидроакустика.

— Больше не повторялось?

Беликов кивнул.

— Ничего. Должно быть, это был естественный шум. Если бы его произвела машина, мы бы по-прежнему что-нибудь слышали.

Марков продолжал сомневаться. В тишине леса внезапно хрустнувшая веточка что-то значит.

— Рулевой пост, опуститься на глубину сто пятьдесят метров.

Огромная ракетоносная субмарина плавно устремилась в черные глубины.

— Переложить руль влево до конца, — приказал Марков. — Беликов! Слушай внимательно. Вполне может быть, что другой возможности нам не представится.

«Портленд».

— Дистанция до цели номер пять семь тысяч ярдов сокращается, — доложил Шрамм.

Искаженный гул винтов русского «Тайфуна» нарастал по мере того, как «Портленд» настигал его сзади.

— Опуститься на триста пятьдесят футов, — приказал Ванн.

— Горизонтальные рули на пять градусов вниз, глубина триста пятьдесят футов, — повторил приказ Стэдмен.

— Акустик! — продолжал Ванн. — Я хочу записать сигнатуру этого парня. Не забудь сохранить пленку.

— Так точно. Дистанция пять тысяч ярдов.

«Портленд» несся точно вслед за «Тайфуном». Шрамм на секунду оторвался от экрана, убеждаясь, что электрографический рекордер правильно записывает сигнатуру русской подлодки, а когда снова посмотрел на экран, изображение было другим. Осознав, что произошло, Шрамм побледнел.

— Центральный пост! Говорит акустик! «Сумасшедший Иван»! Цель номер пять повернула влево!

— Стоп машина! — приказал Ванн.

«Портленд» будет оставаться неподвижным до тех пор, пока русская подлодка не ляжет снова на свой курс.

— Центральный пост, говорит акустик. Цель номер пять проходит мимо нас слева по борту. Дистанция три тысячи ярдов. Она ниже нас, но ненамного.

— Мы выровняем глубину, когда русская лодка будет снова проходить мимо нас, направляясь на север, — сказал Ванн.

Стэдмен с каждой секундой нервничал сильнее и сильнее. Двигаться с большой скоростью на таком маленьком расстоянии от чужой подлодки — все равно что нестись следом за большим грузовиком по обледеневшей дороге. Если водитель грузовика только дотронется до педали тормоза, тяжелую машину занесет, и ты непременно врежешься в нее.

«Байкал».

— Возвращаемся на заданный курс, командир, — доложил рулевой.

— Держать глубину сто пятьдесят метров.

Что-то по-прежнему продолжало беспокоить Маркова. За звуком, которого никак не должно было быть, последовала мертвая тишина. Командир посмотрел на своего старшего помощника Гаспаряна. Тот как раз собирался объявить что-то по громкоговорящей связи, вероятно, предупредить о смене вахт.

— На второй палубе готовность номер два, — объявил старпом.

Он отодвинул «каштан».

— Командир! — Это был акустик Беликов. — Прямо по курсу в восьми километрах сплошной лед.

Матрос принес Беликову стакан чая. Старший акустик выпил чай залпом.

«И все же гидрофоны Беликова что-то услышали», — подумал Марков. Возможно, это была крупная рыбина, а может быть, и нет.

— Рулевой!

— Да, командир!

— Давайте сделаем еще один разворот. На этот раз переложить руль вправо до отказа.

«Портленд».

— Центральный пост! Говорит акустик! «Сумасшедший Иван!» На этот раз через правый борт!

«Двойной Иван»? Стэдмен повернулся к Ванну.

— Сэр?

«Портленд» находился слишком близко. Необходимо дать задний ход, и быстро, иначе столкновение неизбежно.

«Двойной Иван»? Ванн был хорошо знаком с тактикой русских подводников. Они выполняли развороты, отрываясь от возможного хвоста, неохотно, по расписанию, словно принимая горькое лекарство. «За исключением того капитана, которого я преследовал на «Батон-Руже»». Это была та же самая «ядерная дубинка». Возможно ли, что сейчас ею командует тот же самый капитан?

— Дистанция две тысячи ярдов, — доложил Бам-бам.

— Командир, — тревожно произнес Стэдмен.

— Центральный пост, говорит акустик. Дистанция продолжает сокращаться.

— Замечательно! — отрезал Ванн. — Переложить руль влево до отказа!

«Портленд» по-прежнему несло на корму «Тайфуна».

— Центральный пост, говорит акустик. Дистанция одна тысяча ярдов.

— Командир! — Это уже был боцман Браун. — Нам пора уносить ноги!

— Дистанция пятьсот ярдов.

Для того чтобы избежать столкновения, «Портленд» должен был дать задний ход, и на полную мощность. Но при этом его гребной винт вспенит воду так, что это услышит даже русский шумопеленгатор.

Однако выбора не было.

— Рулевой пост! — приказал Ванн. — Полный назад! Самый полный назад!

Молодому рулевому не потребовалось повторять дважды. Машинный телеграф звякнул, указывая «САМЫЙ ПОЛНЫЙ НАЗАД». Корпус субмарины содрогнулся; мощный винт «Портленда» вгрызся в воду в обратном направлении.

— Центральный пост, говорит акустик. Мы образовали зону кавитации.

— Отлично, акустик.

Ванн мысленно обратился к русскому капитану: «Ну хорошо. Все пошло не так, как я рассчитывал. Но я никуда не делся. Теперь твой ход».

«Байкал».

— Командир, цель с пеленгом ноль ноль три очень близко. Подводная лодка с одним гребным винтом.

Американская лодка класса «Лос-Анджелес». Значит, в этом лесу все-таки есть охотники.

— Переложить руль вправо до отказа. — «Байкал» начал отворачивать свою корму от преследователя. — Вертикальные рули на пять градусов на подъем. Уменьшить глубину погружения до ста двадцати метров.

— Американец крался следом за нами слишком близко, — заметил Беликов.

«Это была его первая ошибка, — подумал Марков. — Больше он ее не повторит». Но как долго американская лодка сидела у него на хвосте? С того самого момента, как «Байкал» вышел в море?

— Какой кратчайший курс до границы сплошных льдов?

— Курс ноль ноль три, расстояние семь километров.

— Новый курс ноль ноль три. Полный вперед. — «Тайфун» был построен так, чтобы иметь возможность врезаться в айсберги. Американская лодка этого не могла. — Посмотрим, как нравится американцам лед.

«Портленд».

Гребной винт «Портленда», с ревом завращавшись в обратную сторону, наконец зацепился за воду.

— Дистанция четыреста ярдов, — доложил Шрамм. — Русская лодка над нами, она заслонила мне весь экран. Не знаю, то ли мы поднырнули под нее, то ли она нависла над нами. — «Интересно, а какая все-таки у «Тайфуна» осадка?» — Вот она.

На экране гидролокатора появилась огромная стальная тень, заполнившая весь акустический мир Шрамма. «Тайфун» черной грозовой тучей затянул все небо.

Даже в центральном посту Ванн услышал низкий рев мощных турбин русской «ядерной дубинки», подобный непрекращаюшемуся гулу землетрясения. Протянув руку, Ванн прикоснулся к стальной рукоятке перископа. Ему был не нужен шумопеленгатор. Он ощущал чуждую вибрацию кончиками пальцев. В турбулентных струях воды, оставленных проходящим вблизи «Тайфуном», «Портленд» закачался, словно рыбачья плоскодонка на волнах за сухогрузом.

В центральном посту наступила полная тишина.

— Русская лодка снова у нас на прицеле, — наконец послышался голос Шрамма. — Пеленг и скорость не изменились.

Ванн поднял взгляд на трубы и жгуты проводов, проходящие над головой, словно мог увидеть сквозь сталь, сквозь резиновые плитки корпуса «Портленда» громадную тушу «Тайфуна».