— Центральный пост, говорит акустик, — доложил Бам-Бам. — Пеленг «Тайфуна» сто семьдесят пять, дистанция шесть тысяч ярдов.

— А что с китайскими подводными лодками?

— Две справа по носу, две слева, — сказал Бам-Бам. — Они попеременно всплывают и погружаются под воду. По крайней мере, так было в последний раз, когда мне удалось их отчетливо слышать. Как вы думаете, нельзя ли попросить русских дать еще один импульс активным гидролокатором?

— Маловероятно.

Стэдмен посмотрел на планшет целеуказателя. Бам-Бам был прав. Для того, чтобы находиться в зоне действия подводного телефона «Байкала», «Портленду» приходилось оставаться в опасной близости к китайским кораблям. Если же оторваться от них далеко, можно будет потерять «Байкал».

Боцман Браун прочел мысли Стэдмена.

— Насколько вы собираетесь доверять русскому капитану?

— До тех пор, пока он сам не даст мне повод для недоверия, — ответил Стэдмен.

«Байкал».

Отдернув занавеску, Марков шагнул в закуток штурмана. Бородин оторвался от навигационной карты.

— Что случилось, Александр Владимирович?

Задернув за собой занавеску, Марков бросил взгляд на бледный мерцающий экран компьютера. На него была выведена цифровая версия расстеленной на столе бумажной карты. Курс обозначала яркая красная линия.

— Что известно Федоренко о нашей навигационной системе?

— Больше, чем о самой навигации. Он спрашивал, как часто мы уточняем свое местонахождение с помощью спутников, но на карту даже не взглянул. Что это за капитан, который предпочитает компьютер бумажной карте с проложенным вручную курсом?

Сейчас нам именно это и нужно.

— Компьютер выдает точную информацию?

— Достаточно точную, но я ему все равно не доверяю. А что?

— Ну а если компьютер выйдет из строя?

— На мне это никак не скажется.

— Я так и думал.

Подойдя к клавиатуре, Марков ввел команду. На экране бледно-зеленой линией лег новый курс, параллельный истинному, но смещенный в сторону. Марков набрал новую команду, и зеленоватая линия стала ярко-красной. Белый крестик курсора переместился на нее, а прежняя линия, изображавшая истинный курс, погасла.

Вдруг ожило устройство внутренней связи.

— Командиру срочно пройти в центральный пост.

Марков оторвался от экрана.

— Продолжай, Паша, — сказал он, отдергивая занавеску.

— Товарищ командир! Китайская подлодка вызывает нас по подводному телефону.

Марков кивком предложил Федоренко взять трубку.

Тот, послушав, посмотрел на командира.

— Китайцы хотят, чтобы мы увеличили скорость. Мы должны идти на юг, держа двенадцать узлов.

— Хорошо, — сказал Марков, снимая «каштан». — Игорь, средний вперед на обоих турбинах. Держать скорость двенадцать узлов. Позаботься о том, чтобы все были в курсе.

Федоренко вопросительно посмотрел на него. «Все были в курсе?»

— Мы идем на юг, — быстро сказал в подводный телефон Грачев. — Скорость двенадцать узлов. Подтвердите, как поняли.

Женщина с американской субмарины, владеющая русским, не отвечала.

Грачев повторил сообщение, закончив его простым, прямым словом, как если бы он втолковывал что-то тупому матросу: «Понятно?»

«Портленд».

— Русские идут на юг, — сказала Скавалло. Указательный палец на правой руке снова разболелся, но боль помогала сосредоточить внимание, держать голову чистой. — Они хотят, чтобы мы увеличили скорость до двенадцати узлов.

— Скажите, что я разрешаю им только восемь. На двенадцати мы будем слишком сильно шуметь.

Скавалло перевела слова Стэдмена, выслушала ответ и сказала:

— Старший механик говорит, что будет делать то, что прикажет его командир.

— Передай, что мы не можем идти быстрее.

Скавалло мысленно представила своего невидимого собеседника. Русскому капитану подчиняться приказаниям американской женщины нравится ничуть не больше, чем американскому. Поэтому Скавалло сформулировала свой ответ так, чтобы Грачев его понял.

— Мы будем идти со скоростью восемь узлов, — отрезала она. — Если нужно, посчитайте на пальцах. Только восемь! Все поняли?

— Что это было? — спросил Стэдмен.

— Урок арифметики.

«Байкал».

— Американцы разрешают нам только восемь узлов, — передал по переговорному устройству Грачев.

Марков поймал на себе пристальный подозрительный взгляд Федоренко.

— Опять какие-то проблемы? — спросил тот.

— Нелады с турбиной, — сказал Марков. — Передайте сопровождению, что мы можем развивать только восемь узлов. Придется подождать, пока Грачев что-нибудь придумает.

14 августа

«Портленд».

По мере того как небольшая флотилия продвигалась по Анадырскому заливу на запад, дно постепенно понижалось. Триста футов практически незаметно перешли в четыреста, пятьсот, шестьсот. Затем, за мысом Наварин, дно резко провалилось почти до трех тысяч футов. Мелководный континентальный шельф остался позади. Впереди была впадина Беринга.

Теоретически идти на близком расстоянии следом за такой большой подводной лодкой, как «Байкал», было бы просто. Никакие учебники, никакие маневры не смогли бы подготовить Стэдмена к тому, чтобы в течение двух с лишним суток без шумопеленгатора следовать на расстоянии оклика за русской субмариной, несущей баллистические ракеты.

— Русские говорят... — Скавалло смахнула со лба прядь мокрых от пота волос. Ее хвостик рассыпался, но у нее не было сил заколоть его снова. — Они говорят, надо взять еще правее.

— Рулевой, переложить руль на пять градусов вправо.

«Она сейчас свалится в обморок», — подумал Стэдмен.

Скавалло не отходила от подводного телефона уже восемнадцать часов.

— Центральный пост, говорит акустик, — послышался голос Бам-Бама. — Я только что снова поймал одну из «Кило».

— Отлично. Где она?

— В восьми тысячах ярдов впереди «Байкала», идет под шнорхелем. Я отчетливо слышу ее дизель, сэр.

Хотя где-то поблизости скрывались еще три китайские подводные лодки, Стэдмен был рад узнать точное местонахождение, по крайней мере, одной «Кило».

— Прекратить поворот, — передала Скавалло.

— Рулевой, переложить руль прямо, — сказал Стэдмен, мысленно добавив: «Корабль веду не я, а она». — Лейтенант, как вы себя чувствуете?

— Как человек, которому двое суток подряд пылесосили голову.

— Вы еще немного продержитесь?

— Придется.

— Центральный пост, говорит акустик. Внезапный громкий шум от той «Кило», что шла под шнорхелем. Лодка только что заглушила дизель. Похоже, там лупят по чему-то кувалдой.

Веки Скавалло стали опускаться — ниже, ниже, они почти сомкнулись, когда вдруг голос Беликова струей холодного адреналина хлынул ей прямо в сердце.

— Русские останавливаются!

— Рулевой! Стоп машина!

Законы физики обуславливают то, что на остановку сорока тысяч тонн требуется больше пространства, чем на остановку всего семи тысяч. Даже когда гребные винты «Байкала» остановились, момент инерции продолжал тянуть огромную субмарину вперед. Когда она наконец остановилась, «Портленд» от нее далеко отстал. Теперь расстояние до русской подводной лодки было уже не пять тысяч ярдов, а девять.

«Байкал».

— Они колотят по главному клапану шнорхеля, — сказал Грачев.

— Возможно, это как раз тот шанс, которого мы ждали, — сказал Марков. — Внимание всех китайских кораблей сейчас приковано к этой «Кило». Можно придумать более подходящий момент?

Грачев пожал плечами.

— Ты командир.

— Хорошо. — Марков понизил голос. — Через десять минут Беликов «обнаружит» американскую подлодку.

— Отлично. Федоренко наложит в штаны.