— Будет исполнено, Ваша Светлость, — коротко ответил он.

Я обвёл взглядом зал в последний раз и приказал демонам вытаскивать отсюда всю нашу группу.

Переместившись назад в деревню, где мы оставили экипаж самолёта, я застал ровно ту же картину, что и двадцать минут назад. Тёплый, мягкий свет люстры обволакивал уютную деревенскую кухню, наполняя её золотистым сиянием и создавая причудливые тени на деревянных стенах. Запахи еды и душистого травяного чая настраивали на спокойный лад. Хозяева сидели за столом, негромко переговариваясь с неожиданными гостями, а за окнами медленно падал снег, укрывая землю пушистым белым покрывалом.

Я подошёл ближе, ещё раз пересекаясь взглядом с приютившими нас людьми. Мои шаги были почти неслышны на мягких ковриках, расстеленных на полу. Остановившись рядом со столом, я обратил внимание на пилотов и бортпроводников, отмечая, что с первым шоком все они давно справились.

— Сейчас вас перенесут на военную базу. Дальше уже не потеряетесь — машина с Москвы за вами уже выехала.

Командир экипажа, мужчина средних лет с усталым лицом и глубокими морщинами на лбу, поднялся с места. Его глаза, в которых отражались пережитые страх и напряжение, встретились с моими. Лицо стало серьёзным, а былую сонливость будто рукой сняло.

— Случайно не ту базу, с которой по нам стреляли? — догадался он, нахмурившись.

— Да, именно на неё, — подтвердил я, коротко кивнув и глядя ему прямо в глаза.

На мгновение в комнате повисла напряжённая тишина, нарушаемая лишь тихим потрескиванием дров в печи и далёким завыванием зимнего ветра за окном. Командир сжал губы, но возражать не стал. Я понимал его негодование и недоверие.

— Я знаю, насколько это странно звучит, — добавил я, задержав взгляд на лице каждого из них. — Но мы бы не оставили вас, угрожай вам какая-либо опасность на этом объекте. Не для того вас спасали, в конце концов. Доверьтесь, самое страшное уже позади.

Капитан экипажа опустил глаза, задумчиво проведя рукой по подбородку. На его лице проступили следы внутренней борьбы, но спустя несколько секунд его взгляд стал мягче.

Бортпроводницы также переглянулись между собой, в их взглядах вместо прежнего напряжения появилось едва заметное смягчение. Тяжесть напряжения, казалось, немного ослабла, хотя остаточное беспокойство всё ещё витало в воздухе.

Тем временем, настало время прощаться. Обернувшись к хозяевам дома, я сменил тон на более мягкий и тёплый.

— Мы искренне извиняемся за то, что ввалились к вам на ночь глядя, — произнёс я, обращаясь к мужчине и женщине, стоявшим рядом, следом переводя взгляд на их пожилых родителей и маленьких детишек. Их лица выражали смесь удивления и сочувствия. — Хотелось бы как-то компенсировать причинённые неудобства.

Следом я достал кошелёк из кармана, начав отсчитывать купюры. Тёплый свет лампы отражался от банкнот, придавая им золотистый оттенок. Хозяин дома, крепкий мужчина с добрыми, но усталыми глазами, резко поднял руку, отрицательно качая головой.

— Не надо, — его голос прозвучал безэмоционально, но твёрдо. В его взгляде читалась непоколебимая решимость и искренняя забота. — Не смогу взять деньги с людей, попавших в беду. Неправильно это.

Я удивлённо посмотрел на него, поражённый таким отказом. В наше время редко встретишь людей, готовых помочь безвозмездно, особенно в таких неожиданных обстоятельствах. Я коротко кивнул, не желая разыгрывать глупую сцену.

— Спасибо за ваше гостеприимство и доброту, — искренне произнёс я. — Ваша помощь действительно была очень ценна для нас.

Следом я перевёл взгляд на свою группу.

— Пора уходить, — коротко скомандовал я, стараясь не нарушать возникшую гармонию.

Едва свалившиеся как снег на голову гости пропали, только успев шагнуть за дверной проём, хозяин дома заметил, что на одном из стульев остался небольшой чёрный пакет. Подойдя ближе, он осторожно взял его в руки. Обернувшись на супругу, мужчина пожал плечами и следом уставился на наспех завязанный узел. Недолго думая, он развязал пакет и тут же ахнул.

— Матерь божья…

Внутри лежала толстая пачка аккуратно сложенных купюр и записка, которую хозяин дома тут же вытащил и развернул. На белой бумаге аккуратным почерком было выведено:

«За вашу доброту и терпение. Спасибо».

Мужчина тут же выбежал за порог, силясь нагнать парня и вернуть конверт, но его встретили только холодная пустота и тихие звуки зимней ночи. Ему ничего не осталось, как вернуться в дом. Он положил конверт на стол, уселся на своё место и вздохнул.

— Алексей всё-таки оставил денег. Вот настырный парень, — хозяин добродушно улыбнулся. — Ну что, Сашка, — он потрепал сына по волосам, — справим тебе теперь новые ботиночки на зиму.

Немного помолчав, и следом обведя взглядом своих жену и стариков, задумчиво добавил:

— А весной трактор купим…

Друзья, если книжка нравится — не сдерживайте себя в желании поставить лайк и оставить комментарий на этот счёт!

Спасибо за внимание и вашу поддержку!

Внутри огромного помещения, едва освещённого тусклыми лампами, подвешенными под самым потолком, царила гнетущая атмосфера. Редкий стук металла о металл, отдалённые постанывания и гулкие шаги нарушали этот безмолвный мрак, придавая месту ощущение заброшенности и скрытой опасности. Огромные клетки, выстроенные рядами вдоль центрального прохода, заполняли тёмный зал. Когда-то здесь наверняка кипела жизнь, ревели машины и сновали рабочие, а теперь от прежнего здания остались только бетонные стены, ставшие жуткой тюрьмой для попавших в это место людей.

Андрей сидел на деревянном настиле внутри своей клетки, опершись спиной о толстые железные прутья. Его крепкие плечи слегка сутулились, но взгляд оставался сосредоточенным. Он внимательно наблюдал за происходящим вокруг, стараясь уловить малейшие детали, которые могли бы помочь им выбраться из этого мрачного места. Напротив него, поджав колени к груди, сидела Соня. Её длинные каштановые волосы беспорядочно спадали на лицо, скрывая его наполовину. По слегка отёкшим векам и потёкам туши под глазами было видно, что девушка много плакала.

Молодые люди сидели молча, каждый погружённый в свои мысли. Андрей уже оставил бесплодные попытки сломать решётку, которая казалась непробиваемой. Его руки всё ещё помнили холодную твёрдость металла и боль от безуспешных усилий. Соня, отойдя от первого шока, старалась собраться с мыслями и найти в себе силы не поддаваться отчаянию. Она время от времени бросала короткие взгляды на Андрея, ища в нём опору и поддержку, но не решалась заговорить.

Клетка, в которой они находились, располагалась в одном из углов огромного зала. Отсюда открывался вид на почти всё помещение. Андрей заметил, что они были далеко не единственными «счастливчиками» в этом мрачном месте. Вдоль центрального прохода стояло не менее двух десятков таких же клеток, каждая из которых содержала по два человека: мужчину и женщину. Часть клеток тонула в полумраке, другие освещались тусклым светом ламп, отбрасывающих длинные тени на холодный бетонный пол.

С нескольких сторон доносились недвусмысленные звуки: прерывистые вздохи, сладострастные стоны, шлепки и томные всхлипывания, иногда переходящие в громкие выкрики и смех со стороны соседних клеток. Первое время эти звуки вызывали у Андрея и Сони смущение и неловкость. Они старательно отводили взгляды и старались не прислушиваться, но со временем это стало невозможно игнорировать. Теперь же эта картина вызывала у них только раздражение и откровенное негодование.

Соня подняла голову, её глаза блестели от непролитых слёз, но в них читалась решимость.

— Почему они всё время этим занимаются? — неожиданно выпалила она, нарушив молчание. Её голос прозвучал тихо, но в нём слышались сдерживаемая ярость и отчаяние. Она обхватила колени руками и устремила взгляд в пол, пытаясь скрыть смущение и негодование.