— Так разве это плохо?

— Мне или медведям, Борис? — удивился Моисей Лазаревич. — Вы не уводите разговор в сторону от сих до тех. Плохого тоже не мало. У нас больше нет горячей воды во всём подъезде. Пришёл чистый поц в пиджаке, чтоб я так жил. Развёл какие-то мансы, и отключил всё по контуру, как вы и говорили. А сам говорит, что в отпуске. И из запоя выходить дольше пятнадцати минут не намерен.

— Так это самое…

— Таки дослушайте, Борис! — держал быка за рога Коба и явно не собирался отпускать. — Я в ЖЭУ позвонил в соседний район, а они говорят — других нет. А ваше ЖЭУ в ауте, Борис. Которое и наше тоже, но попозже. Вся надежда на вас. Таки сделайте уже что-нибудь с этим.

— Так а я ж…

— Не поймите меня неправильно, но мы все любим мыться. К тому же у нас был разговор за это дело, и я устал смотреть на коробку с видеокартой. Если она вам нужна, давайте торопится вместе.

— Но я в больнице… — вставил в поток не до конца понятной, но забавной речи Глобальный.

— Дышите носом, Борис. Я ещё не договорил. Есть один момэнт. Дабы подсластить вам пилюлю, соседи снизу тоже решил обновить трубы. А затем мы прошлись до первого этажа и собрали вам ещё два заказа. Один пока сомневается, но будьте уверены, прислушается к мнению большинства. В противном случае мы все разделившись по чётным и нечетным дням месяца будем гадить ему на коврик, пока не одумается. В некоторых изрядно накопилось, я бы сказал.

— Да не надо никому гадить.

— Вот именно, Борис. Не надо, — тут же поддержал Коба. — Так что если вы хорошо хотите, то вам сюда. Работы сразу на пять квартир. Рассчитываю на прогрессирующую скидку. А я ведь только начал. Хотите, я договорюсь за весь дом? Или вы ещё восстанавливаетесь? Поймите меня правильно, Борис. Снова загонять вас в кому я не собираюсь, но и бойлер брать не желаю. Вы видели какие на них цены? А золота я там не видел.

— Моисей Лазаревич, я примчусь к вам, как только так сразу, — уверил Боря и вдруг понял, что говорит манерой клиента.

— Тю, Борис. Вы же разумный человек, — тут же заметил эту особенность собеседник. — Будь у меня дочка, я бы отдал её за вас без раздумий. А вы посылаете меня так бестактно на фоне нашего почти бизнеса? Вы в своём уме?

Боря выдохнул и поправился:

— Я к тому, что через пару-тройку часов выпишусь и сразу к вам.

За пару часов разобраться с транспортировкой груза можно. Что там за дела-то? Приехать в порт и забрать контейнер, вывести за город. Тут каждый с техникой справится.

— Апчём рэчь, Борис? — тут же обрадовался Коба. — Уверяю вас, что до вечера без горячей воды мы с Сарой таки обождём. Будьте тогда здоровы! За чистоту ваших ковриков я спокоен.

Телефон отключился.

За время разговора Боря переобулся из пакета, спустился до гардероба, взял куртку и вышел на улицу. Холодный дождь и пронизывающий ветер тут же подсказали, что гулять по району в трениках, кроссовках и лёгкой ветровке без зонтика — занятие на любителя.

И тут Боря вспомнил, что микроавтобус по-прежнему у Дарьи возле спортивного зала. А сама она на работе и вряд ли за ним приедет, даже если попросить. Одна на работе, без подмены.

Подумав дальше, Боря прикинул, что в зале уже должна начинаться холодрыга. Старые трубы спилены, новые проложены лишь на половину. Красивые, конечно, но пока не запустить. Работы тьма и без Кобы. Но спортзал хотя бы не заливает. Можно и завтра заняться. А потом всю неделю убить на ремонт в остальном подъезде… иначе соседи коврик уберут.

Прикидывая как Моисей Лазаревич со всей ответственностью тужится у двери соседа, почитывая газетку и здороваясь с прохожими на лестнице, Боря уже приготовился вызывать такси, но тут из больницы вышел Стас.

Крановщик был в майке, мастерке, сланцах и шортах. Одет явно не по погоде. Человек больше месяца в отделении без посещений. Застиран до дыр. Бледный и не в восторге от самообеспечения. Его лицо при виде холодного дождя автоматически превратилось в остро-недовольное. Учитывая, что и в бодром расположении духа Стас был не красавец, теперь к нему не рискнул бы подойти на предмет закурить ни один человек на районе даже в пьяном виде.

Только Боря, который провёл с ним в одной палате пару дней знал, что Стасян человек в душе добрый… Просто с ебалом не повезло.

— Ты всё? — поёжился Глобальный. — Давай на двоих такси закажу.

— Да какое такси? — отмахнулся Стас. — У меня тут колымага под боком. Но акума уже села по любому. Нужно прикурить.

Удивил. Сам, выходит, приехал.

— Ты что её на общей парковке с лета оставил? — всё же поинтересовался Борис.

— Знаешь что, Боря… — Стас прикурил прямо на крыльце и продолжил. — … медицина непредсказуема. Я ноготь заехал вросший вырезать на полчасика. Кто ж знал, что аппендицит прицепом вскроют? А пока анализы сдавал, камни в почках нашли. Ну и давай ультразвуком долбить, пока не сбежал. У нас в деревне о диспансеризации слышат только перед выборами.

Он выпустил колечко дыма и добавил:

— Да я уже и забыл, что человек должен мочиться больше трёх раз в сутки. Пока сидишь в этой кабинке на высоте, хоть памперсы покупай. Не моё это — ссать на всех с высоты. Я ж не либерал какой-то.

— Это да, — почти посочувствовал Боря, так как сам долгое время жил не в лучших условиях.

Оба, прижимая плечи к шее, как будто это поможет от дождя, перебежкой поспешили к стоянке. Там Стаса под деревом действительно ожидала грязная, облюбованная птицами машина японской национальности.

Удивления Бориса стало больше. Бело-серый слой пыли и «подарков птиц» плотно покрыл капот и крышу. Помёт почти в палец толщиной. Сразу и не разобрать, голуби одни постарались или воробьи расстреливали.

— Хуясе в цвет покрасили! — воскликнул Стас, и тут же закурил вторую, чтобы нервы унять и принять действительность.

Боря присмотрелся к ржавым аркам. Под битой бочиной было как минимум три слоя краски, два из которых как раз и были серым и белым. Но изначально автопром задумал седан голубым. Да кто его слушать будет? Голубой — не пацанский цвет.

Владелец заброшенного чуда на колёсах открыл капот и завозился с клеммами на аккумуляторе. Боре оставалось лишь взять тряпку и попытаться оттереть боковые зеркала. Привести в порядок то, что месяц назад походило на обзорные стёкла. Сейчас это была грязь в листьях. С другой стороны — отличный камуфляж.

Воды долго искать не пришлось. Небесный сантехник добавил напора и холодный дождь перестал накрапывать, а просто ливанул как из ведра, сорвав вентиль.

Размазывая грязь по стеклу, Боря с сочувствием смотрел на Стаса. Повторяя как мантру «данунахуй-данунахуй-данунахуй», тот ускорил все подготовительные работы к реанимации автомобиля. И теперь делал попытку уговорить скучающего водителя скорой прикурить.

— Помочь? Да я тебе колёса сейчас проколю! — заявил водитель того, что было принято называть «каретой скорой помощи» вместо, собственно, автомобиля. — Нам машины некуда ставить, а ты тут на месяц обосновался со своей развлюхой! Ты инвалид что ли? Если ещё нет, давай исправлю.

— Да я на пять минут заскочил, — ответил Стас и тут же добавил разумную мысль. — Смысл меня ломать? Как я тогда уеду?

— Самый умный что ли? Поразвелось дебилов, плюнуть не в кого!

— Я не блогер, я — крановщик! Я нужен Родине.

— Сколько же раз ты со своего крана падал? — буркнул водитель, но уже без прежней ярости в голосе.

Стас даже улыбнулся примирительно. Но в свете молнии образ небесной вспышки автоматически прировнял его к виду чудища Франкенштейна. Даже голубей, спрятавшихся на ветках от дождя, пробрало как по команде. А водитель за сердце схватился.

— Хоспади-и-и! — пролепетал он и без дальнейших споров подогнал карету скорой помощи поближе. Человеку явно плохо. Только с рождения.

Стас уже не и не расслышал, как тот добавил в полголоса:

— Чёрт с тобой, живи. Страшнее ебала всё равно не будет, сколько не разукрашивай.

Прикурив аккумулятор, старая японка закряхтела, кашлянула, взревела и завелась. Свист от ремня под капотом пошёл такой, что Боря не слышал грома.