Пахом заходил по палате, заложив руки за спину, забурчал.

— Куда ж ещё шесть паллет сплавить? На балконе что ли хранить? Так у меня там лаундж-зона. Мать их за ногу, кто ж знал, что двери в этом году хреново в розницу пойдут? Почуял стабильность наш народ, страх потерял совсем. Не берут его уже новости. Все, кто мог — давно бункера понастроил. А двери там не из картона.

— Так что новые двери, что старые двери, всё равно денег нет, — буркнул Стас. — Потому и старые. Что на новые не накопили. — Но шесть паллет уже не тридцать. Так что…

— Едрит вашу медь! — снова активировался старый моряк. — Да где вы учились? Есть версии контейнеров на тридцать паллет. Он так и называется — контейнер длиной сорок футов с увеличенной шириной или высотой, в зависимости от модификации. Такая модель даёт больше полезного объёма и позволяет вместить ещё два ряда европаллет. Тех рядков три дополнительно выходит. Вот тебе и шесть к тем двадцати четырём. А всего — тридцать. Полная фура, выходит. Я такие под Нальчиком двадцать лет возил. Чего мы только с Ирана через Азербайджан не гоняли. Один раз даже герпес привёз. Жена потом переживала, правда… — тут он снова завис и спросил. — А почему, переживала? Не помните? Ох и не стоило мне тем летом с соседкой жить, пока Нюрка в Крыму на санаторно-курортном почитай месяц пропадала. Но море лечебное оказалось. Через девять месяцев у меня первенец появился… Нежданом назвали… А кого, назвали? Не помните?

— Дед! — воскликнул бизнесмен, не слушая вторую часть информации, но всё ещё радуясь. — Я тебе лекарства от деменции выбью!

— Не надо меня бить! — испугался дед.

— Да я же в хорошем смысле, — заверил Пахом. — Подлечу.

— По-хорошему мне бы самогона хряпнуть. Вот это — лечение, — тут же согласился бывалый моряк, а то и дальнобойщик. — Кости ломает что-то. Снег скоро повалит, помяните моё слово.

Бизнесмен показал большой палец.

— Замётано!

— Мужики, ну я пошёл, — добавил Борис, положив выписку поверх пакета. — Я ж контейнер со склада забрать должен. На участок загоню. А там и забор поставлю.

— В рост? — спросил Стас.

— Да не. Земля уже коловая, черновой, — отмахнулся Глобальный, пока Пахом рядом приплясывал от нетерпения влезть в разговор.

— Так себе защита, конечно, — заметил крановщик. — Но если ржавый, то не должны покуситься.

— Так, а на сколько у тебя паллет контейнер? — не выдержал Пахом долгого разговора.

Бизнес не терпит ожиданий.

— Поеду, посмотрю вот… померяю, — заверил Боря, не зная в сущности ни о габаритах, ни цвете, ни степени ржавости.

Признаться, он пока не понимал даже на чём и как будет его транспортировать. На территорию бы пустили. А там посмотреть для начала, и решить по ходу действия. Но Пахом, выдохнув со свистом, подошёл вдруг и обнял крепко-крепко. Затряс за плечи, радуясь, как ребёнок:

— Боря! Ты не понимаешь, что ли? Ты — спаситель мой!

Глобальный бы поспорил, но только вяло отмахнулся:

— Чего это? Я просто раковину в палате почистил.

— Да к чёрту раковину! — горел энтузиазмом Пахом как бумажка на костре. — Я у тебя этот контейнер арендую!

Тут Боря вспомнил о досках, цементе и кирпичах, что должны появиться на строительном участке. Лишь тогда он и станет — «строительным». А пока лишь бывший огород, ковылём заросший. Земля потенциальная, но бесполезная. Хоть уже и переделанная из категории «под сельское хозяйство» в «под земли для поселения». Иначе — ИЖС, что в народе расшифровывается как индивидуальное жилищное строительство. Всего то и стоило, что архитектору связи подтянуть в мэрии, да план строительства дома и разметку стройки на территории приложить.

— Мне там строительные материалы весной хранить вообще-то, — прикинул Боря с сомнением. Уж очень суетная авантюра.

— Так это по весне! Давай на квартал арендую, а там посмотрим. Суть да дело, суй смело! — уверил бизнесмен. — Боря, даже не думай. Адрес говори, куда коробки подвести! Как сфотаешь груз на месте, так я тебе за тот квартал сразу «котлету» и отгружу.

Глобальный немного смутился. Но котлеты он любил. И ничего против них не имел. Деньги сами в руки лезут. Зачем отказывать? Хранение есть не просит. Это тебе не трубы варить.

— А они не пропадут?

— Кто?

— Ну, члены… — протянул Боря, переживая за латексные изделия заранее. — Зима же грядёт. Замёрзнет всё. А то и уменьшится.

— Хуи, Боренька, есть не просят, — заметил Пахом, и набирая номер на телефоне, тут же добавил. Что им будет? Заплесневеют? — А если какие пёзды в упаковке и помёрзнут, то Шац всё равно без страховки товар не отгружает. А на страховку ещё перестраховка бывает. Спишут на неликвид в крайнем случае. Так что двадцать четыре или тридцать паллет, мне самому до лампочки. Мне бы в целом с грузом разобраться. Двери куда-то надо перевезти. Время нынче ненадёжное, а в любое ненадёжное время люди всегда двери помассивнее ставят. Для надёжности. Это проще, чем огнестрел заводить. Так что… Жмём руки?

— Добро, — ответил Боря и попробовал крепкое рукопожатие. Бизнесменовское. Особое. С похлопыванием по плечу после.

Вот он — самый старинный договор. Даже плеваться не надо и кровью расписываться. «Слово мужика» называется. Определение ныне подзабытое и юридическими процедурами вытесненное, но в народе не изживаемое.

Но одно дело — договориться за результат и совсем другое — пораскинуть мозгами над деталями.

Задумавшись, Боря поскрёб щетину и заявил:

— Так, ну шкуру неубитого медведя мы уже поделили, а чем контейнер перевезти на участок?

— Погоди… решу, — заявил Пахом, поставил звонок на удержание и снова повернулся к Глобальному. — В смысле грузовик нужен? Не вопрос. Шац свою фуру без тента подгонит. Двенадцать на два с половиной метров влезут на подложку как нефиг делать. Ленточками красными там обвесьте по краям или вроде того. Ты только адрес скажи. Это я беру на себя.

— Грузовик как бы есть, это одно, — прикинул Борис. — Но крана как бы нет, это другое.

— Ой, да там на складе разберётесь. Что в порту крановщика что ли нет? Вон Стасяна возьми на худой конец, — заявил Пахом, скинул номер Шаца в мессенджер и отмахнулся, как от дела свершённого.

Только напомнил:

— Позвони мне как всё закончится. Денежку тебе на карту закину.

Боря кивнул, посмотрел на Стаса. Тощее лицо крановщика и при свете дня было грозное, словно короедом изнутри подточенное, а когда в воздухе прозвучали теги «кран», «фура», «искать», он гордо выпятил хилую грудь. И как избранный персонаж, ожидая триумфа, приготовился.

Но подтвердить свою кандидатуру не дали. Стаса позвала медсестра на выписку.

— Боря, погоди меня, вместе поедем, — лишь добавил он и поспешил по коридору к ординаторской.

Глобальный кивнул и на этот раз. Завибрировало в руке, отвлекло от мыслей о грузоперевозках. Посмотрел на дисплей — «Коба».

— День добрый, Моисей Лазаревич, — поднял трубку Глобальный.

— Боря? — динамик словно удивился. — Мама дорогая! Ты очнулся. Рад слышать.

— Взаимно, — ответил пациент, вспоминая детали договора. — На ближайших выходных займусь вашим вопросом.

— Шоб да, так нет, Борис, — тут же осёк клиент. — Смею заметить, гемморой на мою голову случился заметно раньше. Тянуть до выходных резона нет. Давайте поторопимся от сего момента. Дабы не растягивать его в бесконечность. Оно нам надо?

Напор был весомым. Крыть нечем.

— Что случилось? — только и спросил сантехник.

— Как шо? Как шо, Борис? — протараторил Коба и ответил, трагично повздыхав. — Слушайте сюда, и я отвечу. Трубу-таки прорвало. Хорошего только то, что я к вам прислушался и Сара всё застраховала заранее. Когда случился казус, сосед снизу не с факелом к двери пришёл, а с ведром поднялся. Одно радует — полы он всё-таки помыл. Затем мы вместе повздыхали над ипотеками, посочувствовали потеплению и гуманитарной проблеме полярных медведей. И на том разошлись.