Боря за голову схватился, уши обхватил, да пережал. От удара по ушным раковинам кольнуло внутри. И те следом так заболели, что взвыл. Нервное или наживую, уже не понять. Болит и всё тут, хоть пулю в лоб пускай в качестве избавления.
«Рано металл глотать! Ты про камеры! Про камеры спроси!» — подсказал внутренний голос.
— Даша! — поморщился он. — А камеры есть?
— Камеры? — она на мгновение задумалась, обрабатывая запрос. — А, наружного наблюдения? Есть. У Дианы на монитор выведены.
Так Боря узнал, что человека на ресепшене зовут Диана, но это была если не лишняя информация, то хотя бы несвоевременная. Так как только Дианы ему ещё не хватало.
«Потому что смотреть на ту маленькую чернявенькую кнопку с короткой причёской на входе некогда. Лучше бы бейджик выдали», — заворчал внутренний голос, объясняя очевидное разуму, что метался в попытках найти выход.
С Дашкой вместе спустились на первый этаж. Диана по первому запросу повернула к ним экран, а затем залезла на жёсткий диск записей за утро и ночь, и начала перематывать произошедшее. Смотрели в три пары глаз.
Боря даже забыл, что творил утром. Так все увидели, как он ссыт на колесо седана под светом фонаря, перед тем как отогнать его к Степанычу.
— Что? — буркнул тот. — Не возвращаться же в здание — плохая примета.
Даша с Дианой показательно смолчали, не обращая внимания на подобные мелочи жизни. И перемотка мышкой по ленте времени продлилась дальше. Пока не остановилась на уже отсутствующем следом микроавтобусе.
— Далеко отмотали, — остановил Боря. — Дина, давай чуть назад.
— Диана! Я — Диана, — поправила чернявая девушка с пирсингом у брови, но видео всё же перемотала.
Боря вдруг глаза округлил. Перед микроавтобусом вдруг выросли двое мужиков в пальто. Оба по два раза обошли автомобиль, в процессе чего тот был обоссан на колесо, затем рассмотрен пристально спереди и сзади.
Человек сзади смахнул снег с номерного знака, мужик спереди покурил, а затем с разбега, наверняка с фразой «смотри, как могу!», сиганул в салон через отсутствующее стекло. В процессе прыжка он ловко снёс сосульки-дворники. А внутри расчистил снег и принялся шкрябать лёд.
Второй подошёл, открыл дверь и по лбу себе постучал. Достал телефон, сделал звонок и через несколько десятков минут за микроавтобусом приехал эвакуатор.
— Так это… эвакуаторщики что ли? — первой подала голос Дашка.
Боря похлопал глазами, не зная точного ответа, но сквозь зубы пробормотал:
— Скорее угонщики.
«Но ссать то на моё авто зачем?», — добавил внутренний голос: «Но почему так нагло работают? Уже утро было, светлело!».
Карма как бы намекала, что не стоит кричать о мусоре, когда мусоришь.
Диана остановила картинку с мужиками, сделала скриншот и приблизила его в фоторедакторе. Монохромные лица стали немного чётче, но ровно настолько, насколько позволяло разрешение 1024 на 720 при приближении. До Full HD камеры наружного наблюдения спорткомплекса ещё не дотягивали.
Но Борю дрожь пробрала. Узнал! Перед ним стояли Бита и Князь. Ровно в той же одежде, что и вчера. Только босса уже не несли на руках, а переминался на своих двоих.
«А где третий?» — добавил внутренний голос: «Как его? Лапоть?»
Ответа не было. Боря посмотрел на Дарью каменными взглядом. Мыслей нет. Одни эмоции. Но те как у корюшки. Подвяленной.
— Что будешь делать? — спросила она и тут же ответила. Потому что любящая женщина всегда знала правильный ответ. — В полицию надо звонить.
— Звонить, да, — пробормотал Боря и пошёл на улицу.
По пути телефон лёг в руки. Но позвонил он не в полицейский участок, а Шацу.
«Его знакомые, пусть сам и разбирается», — одобрил внутренний голос.
Голос Шаца был как с похмелья: с хрипотцой, как будто струны гитарные рвал и пел что-то навзрыд. Но выслушав суть запроса, протянул следом:
— Вот же жулики малахольные. Не понимают с первого раза. Взыграло видать обиженное эго. Надо Бите было вместо тачки хоть велосипед подогнать. Обиделся, видать.
— Ага. Эго. Взыграло. Обиделся, — повторил Глобальный почти по слогам.
Его состояние можно было описать как мешком пыльным пришибленный. Но понятийный аппарат сбоил. Вот если в мешок цемента насыпать — тогда да, пришибить как нечего делать. А пылью зачем махать? Только глаза щипать будет.
— Но ничего, Борь, — обнадёжил собеседник. — С этим разберёмся на раз-два. Не было, говоришь, Лаптя?
— Не было на камере, насчёт прочего не уверен, — добавил Боря и с надеждой в голосе спросил. — Так что теперь делать?
— Что делать, что делать. Хуй к муравью приделать. Пусть спотыкается, пока развлекается, — пробурчал Шац и видимо хряпнув рюмашку следом, закусил малосольным огурчиком и добавил. — Ты не переживай. Это даже не твой запрос. Это на меня снова наехали. Через тебя. На участок соваться не стали, не дураки. Но номер запомнили. Ты же за артиллериста отыграл в этом бою. Лапоть не умеет поражение принимать. А как Князь проснулся, план мести быстро продумали. Номер авто пробили, и им подсказали, где ты в последний раз на камере отметился. Они и навестили.
— В смысле подсказали? — ужаснулся Боря, представив на миг, что было бы, если явились к Дашке или к Степанычу.
Всё-таки глобальный предиктор бдит, и все под колпаком ходят.
— В смысле намекнули, — заверил Шац. — У Князя всё на мази. Свои люди по городу есть. Но не переживай, я-то ему рога пообломаю. Носорог дикий среди людей гулять не должен. Дикие долго не живут. Дай мне пару дней, разгребу.
— Как это пару дней? — воскликнул Глобальный. — Мне же работать надо. Сегодня.
— Работа не волк, в лес не убежит, — ответил Шац. — Возьми отгул.
На фоне послышался плеск и девичьи вскрики. А затем кто-то спросил скороговоркой «ёбананутыгдебляна». И связь отключилась.
Боря телефон опустил и только на Стасяна посмотрел. Тот слышал половину разговора. И потому спросил сразу:
— А не кинет? Ты сейчас время просрёшь, заяву ментам не подашь, а потом скажут — чего ждал? Мы бы по горячим следам поймали, а теперь ищи-свищи.
Боря на корточки присел. Голову снова обхватил. Мигрень такая началась, что в голове колокола, а уши сейчас наружу полезут. Давит на них изнутри что-то, хочет выбраться наружу.
— Братан, ты так-то не гони, а то опять загремишь, — приподнял его одним рывком Стас, просто положив руку на плечо.
Хотел того или нет, Боря подскочил.
— Загремлю? Куда загремлю? — пробормотал Глобальный.
И представилось как в хату заходит, только с караваем. А в хате той Антон Сергеевич сидит в сарафане и кокошнике и говорит «ну наконец-то смена пришла».
— Как куда? — приподнял бровь Стасян и потемнело небо. — На больничку. Или на кладбище. Все болезни от нервов, ёпта.
Боря молча вернулся в спортзал, выцыганил у Дарьи таблетку обезболивающего и вдруг вспомнил, что часть инструментов, и все трубы с батареями так и стоят по коробкам у неё в подсобке. Значит, работать можно здесь начать. Но пока об этом думал, прикинул, что и к участковому можно зайти кран починить, заодно и посоветоваться. Только это в другом конце района. А туда ехать надо. И тут третья мысль пришла, глобальнее всех предыдущих.
«Есть же машина!» — почти воскликнул внутренний голос: «Идём у Яны джип забирать. Он же внедорожник для придирчивых».
То ли таблетка подействовала, то ли мысль по душе пришлась, только полегчало сразу Боре. Он оставил Стаса в спортзале, обозначив фронт подготовительных работ с батареями, а сам снова такси заказал и к жене Антона поспешил.
«К тому же вчера ещё обещал заскочить», — напомнил внутренний голос: «неудобно получилось. Прообещался, выходит. А женщина хрупка и беззащитна, когда муж сидит. Таких беречь надо».
Решив немного поберечь Яну, Боря из такси вышел и уверенно зазвонил в домофон. На этот раз открыли на первом звонке. Даже на пороге поджидали.
Боря был настолько ослаблен от всех утрешних впечатлений, что на лифте прокатился. А как вышел и свернул, смотрит: стоит дева в халате и волосы на палец накручивает. Видимо, чаем хочет напоить.
