Т. Д II, 371

В Халдее имя Дракона не писалось фонетически, но изображалось двумя монограммами, вероятно, означая, по мнению востоковедов, «чешуйчатого». «Это описание, – замечает весьма основательно Г. Смит, – конечно, могло применяться или к баснословному дракону, змию или рыбе». На это мы можем добавить, что в одном отношении оно применимо к Макара, десятому знаку Зодиака, этот санскритский термин обозначает амфибное животное, не поддающееся описанию и обычно называемое крокодилом, но, на самом деле, означающее нечто другое. Таким образом, это является несомненным признанием, что ассириологи, во всяком случае, не знают ничего достоверного, что касается до статуса Дракона в древней Халдее. Евреи заимствовали свой символизм у халдеев, но впоследствии они, в свою очередь, были ограблены христианами, сделавшими из «чешуйчатого» живую сущность и злобную силу.

Представителя Драконов, «крылатых и чешуйчатых», можно видеть в Британском Музее. На этом изображении события Падения, согласно тому же авторитету, также имеются две фигуры, сидящие по обе стороны «древа» с поднятыми руками к «яблоку», тогда как позади «древа» помещается Дракон-Змий. Эзотерически эти две фигуры изображают двух «халдеев», готовых к посвящению, причем Змий символизирует Посвящающего; тогда как ревнивые Боги, проклинающие этих трех, представляют экзотерическое невежественное священство. Это не очень походит на «библейское событие» в его буквальном значении, как может убедиться в этом каждый оккультист!

«Великий Дракон уважает лишь Змиев Мудрости», – гласит Станца, доказывая, таким образом, правильность нашего объяснения двух фигур и «Змия».

«Змии, которые вновь спустились… которые учили и наставляли Пятую Расу». Способен ли здравомыслящий человек нашего времени поверить, что под этим подразумеваются настоящие змеи? Отсюда грубое предположение, – ныне ставшее почти аксиомой среди ученых, – что те, кто в древности писали о различных священных Драконах и Змиях, были или суеверными, легковерными людьми или же они вводили в обман более невежественных, нежели сами они. Но, начиная от Гомера до более современных авторов, термин этот означал нечто скрытое от профана.

«Грозны Боги, когда они проявляют себя» – те Боги, которых люди называют Драконами. И Элианий, обсуждая в своем труде «De Natura Animalium» эти змеиные символы, делает некоторые замечания, показывающие, что он прекрасно понимал природу этих древнейших символов. Так в связи с вышеуказанным стихом Гомера, он весьма уместно объясняет:

«Ибо Дракон, хотя и будучи священным и достойным почитания, имеет в сущности своей нечто еще большее от божественного естества, о котором лучше [для других?] оставаться в неведении.»

Символ «Дракона» имеет семеричное значение, и из этих семи значений могут быть даны высший и низший. Высший тождественен с «Само-рожденным» Логосом, индусским Аджа. Среди христианских гностиков, называемых наазениянами или почитателями Змия, он был Вторым Лицом Троицы, Сыном. Его символом было созвездие Дракона. Его Семь «Звезд» суть семь звезд в руке «Альфы и Омеги» в Апокалипсисе. В его наиболее земном применении термин этот прилагался к «Мудрым» людям.

Эта часть религиозного символизма древности очень отвлеченна и таинственна и может остаться непонятною профану. В современные дни она настолько режет уши христиан, что, несмотря на нашу пресловутую цивилизацию, она едва ли может избежать того, чтобы не быть принятой, как прямой извет на самую излюбленную из христианских догм. Подобная тема, чтобы описать ее как следует, требует пера и гения Мильтона, поэтический вымысел которого ныне укоренился в церкви, как догма откровения.

Разве аллегория о Драконе и его предполагаемом победителе в Небесах получила начало лишь в Откровении Св. Иоанна? Мы категорически отвечаем – нет. «Дракон» Св. Иоанна есть Нептун, символ магии Атлантиды.

Чтобы доказать правильность этого отрицания, мы просим читателя исследовать символизм Змия или Дракона в его нескольких аспектах.

Т. Д, I, 42-44

Прежде чем читатель перейдет к обсуждению Станц из Книги Дзиан, составляющих основу настоящего труда, совершенно необходимо, чтобы он ознакомился с несколькими фундаментальными понятиями, которые лежат в основании и охватывают всю систему мысли, предложенную его вниманию. Эти основные идеи не многочисленны, но от их ясного усвоения зависит понимание всего последующего; потому не требуется извинений за просьбу к читателю освоиться сначала с этими понятиями, прежде чем он приступит к чтению этого труда.

Итак, Тайная Доктрина устанавливает три фундаментальные, основные положения:

I. Вездесущий, Вечный, Беспредельный и Непреложный ПРИНЦИП, о котором никакие рассуждения невозможны, ибо он превышает мощь человеческого познания и может быть лишь умален человеческими выражениями и уподоблениями. Он вне предела и достижения мысли и, согласно словам Mandukya – «Немыслим и Несказуем».

Чтобы яснее представить читателю эти идеи, пусть он начнет с предположения, что существует лишь Единая, Абсолютная Действительность, которая предшествует всему проявленному и условному Сущему. Эта Бесконечная и Вечная Причина, туманно формулированная в «Бессознательном» и в «Непознаваемом» современной европейской философии, является «Бескорним Корнем» всего, что было, есть, или когда-либо будет». Она, конечно лишена всяких атрибутов и по существу не имеет никакого отношения к проявленному конечному Сущему. Это скорее Бытийность, чем Бытие – Сат по санскритски и превышает мышление и рассуждение.

Это Бытие символизировано в Тайной Доктрине под двумя аспектами. С одной стороны – Абсолютное, Абстрактное Пространство, представляющее чистую субъективность, то единственное, что никакой человеческий ум не может ни изъять из своего миропонимания, ни представить его как само по себе; с другой стороны – Абсолютное, Абстрактное Движение, представляющее Безусловное Сознание. Даже наши западные мыслители пришли к заключению, что сознание немыслимо для нас отдельно от изменения, и потому движение является лучшим символом этого процесса изменения и его главнейшим признаком. Этот последний аспект Единой Реальности также символизируется термином Великое Дыхание; символом, достаточно изобразительным и не нуждающимся в дальнейшем разъяснении. Таким образом, первая основная аксиома Тайной Доктрины есть это метафизическое Единое Абсолютное БЫТИЕ, символизированное конечным разумом, как теологическая Троица.

Т. Д, I, 74.

«Паранишпанна» есть Абсолютное Совершенство, достигаемое всеми Жизнями, при заключении великого периода деятельности или Махаманвантары, в котором они отдыхают на протяжении следующего периода Покоя. В Тибете оно называется «Ионг-Дуп» (Yons-grub). До возникновения школы Иогачарья истинная природа Паранирваны преподавалась открыто, но затем это понятие стало совершенно эзотерическим; благодаря этому возникло столько противоречивых толкований. Лишь истинный идеалист может понять это. Все должно быть рассматриваемо в идеальном аспекте, за исключением Паранирваны, тем, кто хотел бы понять это состояние и усвоить, каким образом Не-Бытие, Пустота и Тьма суть Трое во Едином и лишь одни самосущи и совершенны. Паранирвана абсолютна, однако, лишь в относительном смысле, ибо должна быть оставлена возможность для дальнейшего абсолютного совершенствования, в соответствии с высшим уровнем превосходства следующего периода деятельности – именно, как совершенный цветок должен перестать существовать как прекрасный цветок, чтобы вырасти в совершенный плод, если только подобный способ выражения допустим.

Сокровенное Знание учит постоянному развитию всего сущего, как миров, так и атомов, и это чудесное развитие не имеет ни постижимого начала, ни воображаемого конца. Наша «Вселенная» является лишь одной из бесконечных, бесчисленных Вселенных, и все они «Сыны Необходимости», ибо они звенья в великой космической цепи Вселенных, при чем каждая является следствием предыдущей и причиной по отношению к последующей.