— Я смотрю, ты уже и замену супруге нашел? — насмешливо ткнул пальцем в грудь Платона Андрей. — Поменял супругу на ее секретаршу?

— Вы что себе позволяете, Андрей Владимирович?! — побагровел Пухляш. — Какая я вам секретарша?!

Пропустив возмущение Платона мимо ушей, Харитонов перешел в наступление.

— Вот что, Громов. Не хочешь жить с нашей Натой, катись на все четыре стороны. А позориться со своей экспертизой здесь нечего. Ясно тебе?

— Я имею право знать, мои ли это дети!

— Нет, не имеешь. До тех пор, пока малышки не окрепнут, никто не будет трогать их своими грязными ручищами. Как их родной дядя, я этого не позволю!

Рядом с Андреем встал Захар, а следом за ним санитарка, что дежурила у входа.

— Не пустим! — Заорала санитарка и угрожающе подняла над головой тяжелую швабру.

— Попробуйте удержать! — прошипел Адольфик и закатил рукава. Ярость клокотала у него в груди. Как же он ненавидел Харитоновых! Но в глубине его души сохранилась последняя капля сомнений в измене жены, и он жаждал знать правду о детях.

Он размахнулся и врезал Харитонову прямо в его смазливое лицо. Так, как учили в армии.

В глазах у Харитонова потемнело, но он, невзирая на разбитые в кровь губы, кинулся в ответный бой.

— Ах ты…

И толкнул Громова на тротуар. Тот успел схватить соперника за руку и потянул за собой.

Захар, выхватив у Лидии Васильевны длинную шелковую ленту для детской, бросился на помощь Андрею.

Громов брыкался, отбивался ногами и никак не давал себя связать. 

Пухляш, недолго думая, схватил санитарку за горло п заорал людям в белых халатах:

— Ребята, путь свободен! Скорее, в родзал за материалом для экспертизы!

Санитарка отчаянно колотила его шваброй, но Пухляш стойко сносил побои, не давая ей вырваться.

— Боже мой… опять драка… — прикрыв рот рукой, всхлипнула Лидия Васильевна.

А Ева неожиданно для всех достала из сумочки маленький черный пистолет.

— Всем стоять! Или я буду стрелять!

Для верности она нажала на курок, и в воздухе раздался громкий выстрел.

Все замерли.

Но люди в белых халатах, воспользовавшись заминкой, бросились к входной двери и закрыли ее изнутри.

— Лови их! Нарушители! — завопила санитарка и со всей силы огрела шваброй Пухляша по лбу. Тот побледнел и осел под припаркованной у тротуара машиной.

Захар отработанным ударом врезал Громову в челюсть, и тот обмяк.

— Быстро, за мной! Здесь есть еще один вход! — махнула Андрею и Захару санитарка.

Едва отряхнувшись, мужчины переглянулись. Захар всунул Лидии Васильевне перепачканные в уличной пыли ленты, и они с Андреем скрылись за углом здания следом за санитаркой.

Тут очнулся Адольф. Встав на четвереньки, он мотнул головой, отгоняя морок. Его самый лучший костюм был перепачкан, на рубашке не хватало двух верхних пуговиц, а галстук печально повис на плече. Взъерошенные волосы и нервно подергивающиеся усики намекали на то, что Адольф очень зол.

— Меня вам не остановить! Я узнаю правду! — прорычал он и сверкнул в сторону Евы и тещи безумным взглядом. Поднялся на ноги и, придерживаясь за стену, тоже свернул за угол.

— Ева… — с уважением посмотрела на будущую невестку Лидия Васильевна. — Скажи, и давно ты носишь в сумочке пистолет?

— Да это мы с Лёвой в парке как-то его выиграли! — усмехнулась та. —Он стреляет, как настоящий. Лёвушке такую игрушку рановато давать, он испугаться может. Вот с тех пор она и валяется у меня в сумочке.

— Какая полезная вещь! — приложив руку к сердцу, восхитилась Лидия Васильевна.

Тем временем Пухляш начал подавать признаки жизни.

— А ну, лежать! — громко крикнула Ева и еще раз нажала на курок.

Вздрогнув всем мощным телом, секретарь Наты снова подпер автомобиль у тротуара.

У центрального входа остановилась карета скорой помощи. Дверь распахнулась, и санитары приняли еще одну роженицу.

— Ева, держи бахилы, попробуем пробраться в родильный дом!

Лидия Васильевна достала из сумочки две пары бахил и протянула одну из них невесте сына.

— Ах, да! Маски! — спохватилась она и снова принялась рыться в своей сумочке.

Ева понимающе кивнула, и они двинулись в сторону входной двери. На этот раз дежурные отсутствовали, и дамочек никто не остановил.

В длинном коридоре было тихо.

— Куда идти? — растерянно вертела головой Лидия Васильевна.

— Я не знаю… — Ева осмотрелась по сторонам и заметила указатель: «родзал». — Наверное, нам туда!

Три предродовых палаты были заняты роженицами. В третьей палате нашлась Ната. У ее постели собрались муж, Андрей и Захар. Андрей и Захар пытались оттеснить Громова к выходу, но он упорно проталкивался к кровати, на которой стонала его жена.

Все трое мужчин взирали друг на друга с особой ненавистью.

— Да не твои это дети, Адольф! Не твои! — схватившись за живот, простонала Наташа. — Поезжай уже в свое турне по Европе, нечего обивать пороги роддома!

—  Я тебя придушу, если они не мои! — заорал Адольф, и кинулся к постели, но Андрей и Захар схватили его за плечи.

— В августе мы с тобой летали в отпуск! — пинаясь, продолжал хрипло кричать Громов. — И мои люди нашли у меня в роду близнецов! Они были! Дети мои!

— Убирайся отсюда! Мне и без твоих истерик плохо!

— Я никуда не уйду, пока не получу результаты экспертизы!

Лидия Васильевна подошла к Громову и ткнула пальцем в его грудь.

— Убирайся прочь, Адольф! Успеешь сделать свою экспертизу! Дети никуда не денутся!

— Никуда я не уйду!

— Наташенька! Как ты? — оттолкнув вконец распоясавшегося зятя, подошла к постели Лидия Васильевна.

— Мам, только тебя здесь не хватало… — всхлипнула Ната. — Как вы все мне надоели! Уходите! Дайте уже спокойно их родить!

— Доченька! Я тебе завтра бульончика принесу и жареную курочку! А хочешь, пирог испеку? 

          — Ох, мама, не надо ничего! — замахала руками Ната. — Сходи лучше на бал сегодня вечером! Персонал позаботится обо мне и детях! До завтра я не хочу никого из вас видеть! Особенно, тебя, Адольф!

В палате появился доктор и медсестра с капельницей для Наташи.

— Та-ак, почему посторонние в помещении?! — грозно протянул доктор. — Как только дети появятся на свет, мы вам сообщим. А сейчас, пожалуйста, покиньте палату! — строго приказал он.

— Наташенька, мы с тобой! — волнуясь, прижала руки к сердцу Лидия Васильевна.

— Мам, идите… Ой… снова началось… А-а-а-а…

— Давайте, давайте! Отправляйтесь на свежий воздух! Оля, проводи гостей к выходу! Нечего здесь инфекцию мне носить! — замахал руками доктор.

Медсестра Оля установила капельницу и взяла Лидию Васильевну под руку.

— Все на свежий воздух! — скомандовала она.

— А где эти великие деятели с чемоданчиками? — насторожилась Лидия Васильевна.

— Здесь деятель один – наш доктор!

И вся компания во главе с Лидией Васильевной снова оказалась на улице.

— Эти деятели с чемоданами, как сквозь землю провалились! — ругался Захар. — Видимо, знают помещение, как свои пять пальцев! А нас выставили в два счета!

— Мошенники! — фыркнул Андрей. — Все, Ева, поехали за Лёвой и в парк! Там будут журналисты. Мам, ты с нами?

— Нет. Я останусь здесь. Празднуйте без меня.

— Я тоже останусь здесь, — поправляя смятый галстук, сообщил Громов. — Дождусь рождения детей и сделаю экспертизу.

— Только попробуй полезть к ним со своей экспертизой! — угрожающе сжала кулаки Лидия Васильевна.

— А вы не сможете помешать моим людям! Они уже внутри здания!

— Захар, принеси мне кофе со сливками. Здесь недалеко есть магазинчик, где делают кофе на вынос, — едва сдерживаясь, чтобы не плюнуть в зятя, попросила Лидия Васильевна.

— Мне тоже принеси кофе. С коньяком! — С вызовом посмотрел на тещу Адольф.

— Там такой не делают, — презрительно усмехнулась Лидия Васильевна.