— Я серьезно, Неро.

— Но ведь это ты прикасаешься ко мне, — возражает он, опуская взгляд на мои пальцы, вцепившиеся в его живот. Неро не делает никаких движений в попытке убрать мою руку или отстраниться. Он просто ждет. У него такая теплая и гладкая кожа, и я ловлю себя на мысли, что не могу припомнить, когда в последний раз касалась другого человека по собственной воле, а не по работе и не ради убийства. В отношении Неро я ничего не понимаю. Он — не боец, не брат по оружию, не парень, с которым мы вместе росли. По сути, он даже не заказчик и, конечно же, не цель. Он…какая-то аномалия, исключение из правил, странный союзник. Он смущает меня и одновременно приводит в восторг своей беспощадностью.

Неро придвигается ближе, и мои ногти впиваются в его кожу. Мощные удары его сердца гулко отдаются по всему телу, я ощущаю это своей ладонью. Тихо усмехнувшись, он нарочито медленно отходит от меня и покидает спортзал. А я остаюсь стоять: растерянная и до предела взволнованная. Бессилие. Именно так ощущается бессилие. Думаю, ему это доставляет удовольствие. Неро не боится меня, и поэтому бросает вызов — хочет увидеть, как я сорвусь. Кажется, вся эта ситуация совместного проживания очень скоро станет невыносимой.

Я возвращаюсь в гостиную. Неро там нет, думаю, он принимает душ. Когда же он появляется, то уже полностью одет. На нем темно-серый костюм, белая рубашка и серебристый галстук.

— У меня кое-какие дела. Вернусь поздно, — коротко говорит он и свистит собакам. Те вскакивают со своих мест и бегут за ним к лифту.

— Что? Ты поздно вернешься? Серьезно?

Он останавливается и поворачивается ко мне, на его лице скучающее выражение.

— Ты напомнила мне, почему я не позволяю женщинам жить со мной.

Запрокинув голову от смеха, я хватаю один из кухонных ножей и запускаю в него. Нож оставляет разрез на пиджаке Неро, после чего врезается в стальные двери лифта и с грохотом падает на пол. Выгнув бровь и подняв руку, Неро демонстрирует аккуратный надрез на дорогой ткани.

— Ты дерьмово целишься, — рычит он, направляясь прямиком ко мне.

— Так и есть. Я целилась тебе в грудь, — я улыбаюсь и пожимаю плечами. — Твои кухонные ножи не очень хорошо отбалансированы. Но зато мне удалось привлечь твое внимание. Думаю, нужно пересмотреть условия нашего договора.

Не обращая на меня внимания, он проходит мимо и начинает подниматься по лестнице. Я следую за ним.

— Видишь ли, ты слишком поспешил со своими угрозами о том, что, если я уйду, ты расскажешь обо всем Николаю. Это полное дерьмо.

Он входит в спальню и скрывается в гардеробной. Я опять же следую за ним.

— Ведь если ты пойдешь к Николаю, он сам сумеет найти Анну, и ты лишишься рычагов давления на меня, — говорю я, растягивая слова так, словно охвачена вселенской скукой. По крайней мере, тогда мне можно будет его убить. Стоя в гардеробной, я наблюдаю, как он сбрасывает с плеч испорченный пиджак и снимает с вешалки новый — такой же. — Так что …

— Так что ничего, — отрезал он, и яд в его голосе заставил меня выпрямиться и насторожиться.

Одним прыжком преодолев пространство между нами, он хватает меня за подбородок, поворачивая голову так, что его губы практически прижимаются к моему уху. В грудь вонзается заноза страха, и я улыбаюсь, чувствуя, как колотится сердце. Чувствую. Горячее злобное дыхание касается моей шеи, и я вздрагиваю.

— Не надо играть со мной, Уна. Не пытайся торговаться или загнать меня в угол, — его голос убийственно спокоен. — Мы оба знаем, чего ты хочешь. Твое желание увидеть сестру чертовски больше, чем моя нужда в твоих услугах. Но не стесняйся, попробуй проверить свою маленькую теорию, и увидишь, что произойдет, — резким движением он отталкивает меня, выпуская мой подбородок, и быстро выходит из комнаты.

Я стою столбом, всем телом ощущая прилив адреналина и наслаждаясь нервной дрожью, которую вызвал Неро. Он пугает меня, и мне это нравится.

Через несколько минут после ухода Неро появляется Томми. Засунув руки в карманы и насвистывая себе под нос, он проходит в кухню. Его каштановые волосы в полном беспорядке, и хотя, как и всегда, он в костюме, его пиджак — нараспашку, а расстегнутая до середины рубашка демонстрирует голую грудь. От него за версту разит виски.

Завтракая за барной стойкой перед открытым ноутбуком, я пытаюсь составить план ликвидации Марко Фиоре. Неро утром оставил мне файл — и на том спасибо — нечто вроде домашнего задания. Отлично.

— Судя по всему, нам предстоит страстное свидание, — подмигивает Томми, запрыгивая на стул напротив меня.

— Значит, это ты будешь за мной присматривать, — говорю я, бросая на него убийственный взгляд.

Склонив голову набок, он смеется:

— Ну, присмотр подразумевает, что тебя нужно контролировать. Я бы предпочел назвать это дежурством.

Я вздыхаю:

— Ладно. Тогда ты можешь оказаться полезным. Расскажи мне, что ты знаешь об «Атласе».

Его брови сходятся у переносицы:

— Том, что принадлежит Марко?

— Да.

Он качает головой: — Это стриптиз-клуб. Марко торчит там по пятницам и субботам каждую неделю.

Сегодня среда.

— Идеально.

— Нет-нет-нет, — он снова качает головой и подается вперед, опираясь локтями о стойку. — Там ты его не достанешь.

Значит, Томми прекрасно знает, почему я здесь. Я ухмыляюсь: — Тебе известно, кто я?

Он смотрит на меня совершенно безучастно.

— Я могу добраться до кого угодно и где угодно.

Томми пожимает плечами и откидывается на спинку стула. Снова повернувшись к экрану ноутбука, я изучаю план улицы за пределами «Атласа».

— А что насчет его стриптизерш?

— Они очень крутые. В основном — молоденькие итальянки. В принципе, нет ничего невозможного, но тебя может постичь неудача.

— Которая натолкнет меня на другой путь, — перебиваю я его, боковым зрением замечая, как он кивает. — Охрана?

Он достает из внутреннего кармана пиджака пачку сигарет.

— Марко подозрительный ублюдок. Рядом с ним постоянно вооруженные люди, — вытащив из пачки сигарету, он зажимает ее между губами. Из его горла вырывается хриплый смешок. — Я бы тоже стал подозрительным, если б нажил себе врага в лице Неро, — бормочет он и щелкает зажигалкой, прикрывая ладонью пламя.

— Значит, он чем-то конкретно достал Неро, — я не могу сдержаться и снова пытаюсь прощупать почву, хотя профессионал внутри меня кричит не делать этого.

Томми выдыхает тонкую струйку дыма, и легкая улыбка трогает его губы. Когда же наши глаза встречаются, я вижу: он понимает, что я не отстану. А еще — что я понятия не имею, зачем охочусь на Марко, но все же …

— Он поддерживал Лоренцо, — Томми пожимает плечами. — Марко не из числа фанатов Неро. И слава Богу. Поверь, я люблю Неро как брата, но у него отвратительный характер.

— Я заметила.

Не лезь с расспросами. — Как вы познакомились с Неро? — Блестяще.

Он откидывается на спинку стула, устремив на меня настороженный взгляд.

— Мы выросли вместе.

— Ты не итальянец, — на секунду мне показалось, что я ударила по больному, но потом он просто пожимает плечами.

— Наполовину итальянец, наполовину ирландец.

— Не самая удачная смесь, — говорю я, не отводя взгляда от ноутбука. Итальянцы и ирландцы ненавидят друг друга.

Он смеется: — Ну, да. Я — полукровка, Неро — незаконнорожденный, ублюдок.

— Ублюдок? — Господи, кто-нибудь, остановите меня.

Томми делает глубокую затяжку.

— Так говорили. В любом случае мы оба изгои. Полагаю, на этой почве мы и сошлись.

— Ну, итальянцы помешаны на родословной, — бормочу я.

— Да, они такие.

Я встаю, завариваю две чашки кофе и ставлю одну перед Томми. Достав из кармана фляжку и подмигнув мне, он наливает из нее немного в свою чашку.

— Теперь понятно, почему сегодня ты дежурный наблюдатель, — сухо замечаю я. Он в очередной раз просто пожимает плечами. Клянусь, его невозможно вывести из себя. Может, это одна из причин того, почему здесь он, а не, скажем, Джексон. Я абсолютно уверена, что смогла бы вывести Джексона из равновесия и, избавившись от него, свалить отсюда без оглядки. Меня на самом деле одолевает ощущение, будто на меня давят стены. И это не от того, что я нахожусь здесь, а от осознания невозможности уйти. Чем скорее будет готов план, тем быстрее я выберусь отсюда и сделаю то, что умею лучше всего. Время пошло.