– Да, – сказал он. – Конечно!

Брэнсон, оставив рыбу, уныло ковырял салат, зато Грейс с аппетитом уплетал бифштекс и пудинг с почками.

– Вот что я недавно прочел, – сообщил он Брэнсону. – Французы пьют больше красного вина, чем англичане, но живут дольше. Японцы едят больше рыбы, чем англичане, но живут дольше. Немцы едят больше свежего мяса, чем англичане, и пьют больше пива, но опять-таки живут дольше. Знаешь, в чем тут соль?

– Нет.

– Дело не в том, что ты ешь или пьешь. Нас убивает то, что мы говорим по-английски.

Брэнсон ухмыльнулся:

– Не знаю, за что я тебя люблю. Тебе вечно удается вдолбить в меня комплекс вины.

– Поехали искать Майкла Харрисона. А потом можешь наслаждаться выходными.

Брэнсон сдвинул рыбу на край тарелки и залпом допил колу.

– В так называемых легких напитках полно аспартама, – неодобрительно покачал головой Грейс. – Читал в Интернете, что от аспартама бывает волчанка.

– Что такое волчанка?

– Это штука похуже ртути!

– Спасибо, Здоровяк.

– Ты просто мне завидуешь.

Загнав машину на стоянку, друзья через служебный вход попали в старое семиэтажное здание, где размещалось полицейское управление Брайтона. Грейс испытал прилив ностальгии. Брайтонское управление считалось самым неспокойным в Великобритании. Ему нравились царящие здесь шум и суета. Рой проработал в этом здании почти пятнадцать лет, а получив повышение и переехав в относительно тихую штаб-квартиру уголовного розыска на окраине, иногда скучал по здешнему шуму и гаму.

Грейс и Брэнсон поднимались по бетонной лестнице. На выкрашенных синей краской стенах висели до боли знакомые табло и доски с расписанием нарядов и объявлениями. В воздухе так и витало напряжение. И пахло не так, как в больнице, школе или гражданской конторе. Это был запах энергии.

Они миновали четвертый этаж, где находился его прежний кабинет, поднялись на пятый, прошли мимо стенда с огромным заголовком: «Раскрываемость преступлений на апрель 2004 года – 27,8 %». Следом за Брэнсоном Грейс вошел в длинный узкий кабинет, где сержант корпел над делом об исчезновении Майкла Харрисона. Шесть столов с компьютерами. За двумя столами сидели детективы, которых он знал и любил, – констебль Ник Николл и сержант Белла Мой. Расписание дежурств было прикноплено к распоркам. На стене висела белая доска, а рядом с ней – крупномасштабная карта Суссекса, истыканная цветными булавками.

– Кофе? – предложил Брэнсон.

– Ничего не надо, спасибо.

Они остановились у стола Беллы, заваленного кипами документов. Среди бумаг стояла открытая коробка с драже. Белла ткнула пальцем в их сторону:

– Я заказала в «Водафоне» распечатку звонков Майкла Харрисона с утра вторника до девяти сегодняшнего дня. Заодно попросила и распечатку разговоров его четверых друзей.

– Хорошая мысль, – похвалил ее довольный проявленной инициативой Брэнсон.

Белла указала на монитор компьютера:

– Я нанесла на карту ретрансляторы всех операторов мобильной связи, которыми пользовались пять человек. «Ориндж», «Водафон» и «Ти-Мобайл». «Ориндж» и «Ти-Мобайл» работают в более высоком частотном диапазоне по сравнению с компанией «Водафон», к которой подключен Майкл Харрисон. Последний сигнал его мобильника зарегистрирован на базовой станции Пиппингфорд-Парк в квадрате А-22. К сожалению, ее нельзя рассматривать как ближайшую к месту происшествия – если ближайшая ретрансляционная станция перегружена, она отсылает сигналы к следующей свободной вышке.

Эта девушка далеко пойдет, подумал Грейс. Окинув взглядом карту, он спросил:

– Каково расстояние между вышками?

– В городах они расположены примерно через пятьсот метров, но за городом могут отстоять и на несколько миль друг от друга.

По предыдущим делам Грейс помнил, что вышки операторов сотовой связи служат своего рода маяками. Мобильный телефон, независимо от того, говорят по нему или он находится в режиме ожидания, постоянно посылает сигналы, улавливаемые ближайшим к нему маяком. Исходя из этого, нетрудно зафиксировать передвижения любого владельца сотового телефона. Но в городе найти его значительно проще, чем «на травке».

Белла встала и, подойдя к висящей на стене карте Суссекса, показала на синюю булавку в центре Брайтона, окруженную зеленой, желтой и белой:

– Я пометила сигналы телефона Майкла Харрисона синим цветом. У всех его друзей цвета разные.

Грейс следил за пальцем девушки, а она продолжала давать разъяснения:

– Как видим, с семи до девяти вечера все пять источников сигналов перемещаются совокупно. – Она ткнула по очереди в три разные точки. – В каждом из этих мест есть паб. Зато дальше все становится интереснее. – Белла обвела пальцем точку в нескольких милях к северу от Брайтона. – Сначала пять точек сближаются вновь. Но потом их остается только четыре.

– Зеленая, малиновая, желтая и белая, – подытожил Брэнсон. – Синей нет.

– Именно, – кивнула Белла.

– Куда девалась синяя точка?

– Никуда. – Белла выразительно покачала головой. – Она просто исчезла.

– Значит, компания распалась, – сказал Грейс. – Примерно… без четверти девять?

– Если только он не потерял телефон.

– Разумеется.

– Стало быть, нас интересует район милях в пятнадцати к северу от Брайтона и прилегающая территория в радиусе пяти миль? – уточнил Гленн Брэнсон.

– Его телефон все еще подает сигналы? – спросил Грейс, тряхнув головой.

Он словно впервые заметил Беллу. Ему доводилось встречаться с ней и раньше, но он никогда по-настоящему не замечал, насколько она красива. Симпатичное личико, да и грудка что надо – если, конечно, Белла не пихает в лифчик камни. Полногрудые женщины всегда его заводили. Он заставил себя переключиться на работу. Но тут же покосился на руку девушки – проверить, носит ли та кольцо. Он увидел колечко с сапфиром, но не на безымянном пальце. Надо запомнить!

– Последний сигнал зарегистрирован во вторник, в двадцать сорок пять. С тех пор – ничего.

– Что скажешь? – спросил Грейс.

В голубых глазах Беллы застыло задумчивое выражение. Она неизменно держалась с ним почтительно – как-никак он был старшим по званию.

– По мнению техника телефонной компании, либо его мобильный выключен с вечера вторника, либо находится вне зоны действия сети.

Грейс кивнул:

– Майкл Харрисон – честолюбивый и удачливый бизнесмен. Завтра утром он должен жениться на очень красивой женщине. Его телефон умолк за двадцать минут до столкновения, в котором погибли четверо его друзей. Весь последний год он тайно переводил деньги со счета своей компании на Каймановы острова – нам известно по меньшей мере о миллионе фунтов. А его компаньона, который тоже должен был в ту роковую ночь участвовать в мальчишнике, по какой-то причине там не оказалось. Я пока верно все излагаю?

– Да, – подтвердил Гленн Брэнсон.

– Значит, он мог умереть. Или разыграть собственное исчезновение.

– Надо проверить очерченный Беллой район. Зайти во все пабы, где они могли побывать. Поговорить со всеми, кто его знает.

– А потом?

– Факты, – развел руками Гленн. – Собрать все факты. Если они не приведут нас к Харрисону, начнем строить предположения.

На столе Беллы зазвонил телефон. Сняв трубку, она сразу посерьезнела. Значит, звонок важный.

– Вы уверены? – переспросила она. – Со вторника? Вы уверены, что именно со вторника? Его не мог взять кто-то другой?.. Да, согласна. Спасибо, ваши сведения нам очень пригодятся. Оставьте, пожалуйста, свой номер.

Грейс смотрел, как ее рука выводит номер телефона и имя: Шон Хулигэн.

– Спасибо, мистер Хулигэн. Большое спасибо. Мы вам перезвоним. – Положив трубку, она посмотрела на Грейса и Брэнсона. – Звонил мистер Хулигэн, владелец похоронного бюро, где работал погибший Роберт Хулигэн. Он только что обнаружил: со склада пропал гроб!