Наутро, в 7.20, Грейс подъехал к Суссекс-Хаус. По синему небу ползли рваные белые облака. Один из тех полицейских, с кем Рой много лет назад патрулировал улицы, знал об облаках решительно все и умел предсказывать по ним погоду. Насколько помнил Грейс, такие облака, как сегодня, называются кучевыми. Следовательно, будет сухо. В самый раз для прочесывания леса.

В большинстве полицейских учреждений есть автоматы с горячими напитками, чтобы вовремя подзарядиться энергией. Грейс бросил монетку в щель, и пластиковый стаканчик наполнился кофе с молоком. Рой понес его к себе в кабинет. Как же он устал! Всю ночь ворочался и метался – включал свет, вставал, что-то записывал, потом гасил свет и снова включал. Операция «Сальса» не давала ему покоя. Он перебирал в уме все факты и несоответствия – по капле, мало-помалу, пока за окном не забрезжил серый рассвет и робко не запели первые птички.

Браслет. Заляпанный грязью БМВ, вернувшийся на стоянку поздно ночью. Марк Уоррен – за компьютером в воскресную полночь. Брэдли Каннингем, подозрительный канадский дядюшка Эшли Харпер. Странная реакция самой Эшли нынче в морге. Заключение экспертов о составе почвы, ожидаемое сегодня. Записи камер видеонаблюдения. Возможно, все это даст хоть какие-то результаты…

Грейс посмотрел на лоток с входящей корреспонденцией, заваленный письмами, нераспечатанными еще с прошлой недели, включил компьютер и увидел, что в разделе «Входящие» еще больше новых сообщений. Тут дверь распахнулась, и он услышал радостное:

– Доброе утро, Рой!

Элинор Ходжсон, верная помощница. Сегодня он попросил ее прийти на работу пораньше. В руке Элинор держала лист бумаги.

– Как провели выходные? – спросил он.

– Отлично, просто отлично! В субботу была на свадьбе у племянницы, а вчера нагрянула туча гостей. А вы?

– Вчера удалось выбраться за город.

– Отлично! – обрадовалась Элинор. – Вам совершенно необходимо было отдохнуть и подышать свежим воздухом. – Она пристальнее вгляделась в лицо шефа. – Знаете, и все-таки вы, по-моему, спали с лица.

– Ну-ка, посмотрим, что тут у нас. – Грейс взял у Элинор документ, заранее зная, что там: его расписание на неделю. С первого же дня совместной работы она притаскивала ему такую бумажку каждый понедельник.

Ужасно хотелось кофе, но он был еще слишком горячим, и Грейс пробежал глазами расписание. Поскольку ему поручено руководство операцией, придется вычеркнуть все несущественное.

В десять он должен быть в суде – слушания по делу Суреша Хоссейна продолжаются. Не ехать нельзя. На час дня он записался к зубному в Льюисе – можно отменить. Завтра в три – общее совещание с коллегами из Южного Уэльса: обмен данными по делу одного рецидивиста из Суонси, найденного мертвым на свалке возле Ньюхейвена с торчащим из глаза бильярдным кием. Придется перенести. В среду предстоит тащиться в Брамсхилл на полицейскую учебную базу и слушать лекцию об анализе ДНК по отпечаткам пальцев. Главное событие четверга – ежегодное общее собрание Крикетного клуба полиции Суссекса; Грейс, на свою голову, согласился стать его почетным секретарем. Пятница пока свободна, а в субботу в Шорэмской гавани – учения по борьбе с терроризмом, но он в них не участвует.

Неделя была бы пустой, если бы не процесс по делу Хоссейна, а теперь еще и операция «Сальса». Правда, Грейс по опыту знал: без сюрпризов почти никогда не обходится.

Он велел Элинор перенести все встречи, кроме посещения суда, потом быстро перелистал почту, продиктовал ответы на самые срочные запросы. Просмотрел «мыло»: поскольку время поджимало, а печатал Рой медленно, он продиктовал ответы и на них. Отделавшись от рутины, Грейс вышел в лабиринт коридоров и отправился в выделенный его группе кабинет, где уже вполне освоился.

Утренняя планерка по ходу операции «Сальса» была короткой. За ночь никаких изменений не произошло, если не считать визита в контору «Дабл-Эм пропертиз» и того, что Грейс узнал от Макса Кандиля. Однако сведения, полученные от экстрасенса, Рой предпочел держать при себе. Хоть бы к вечерней планерке появились какие-нибудь новости!

Грейс поехал в Льюис. Остановившись по пути на бензоколонке, он купил сандвич с яичницей и беконом. Входя без десяти десять в здание суда, он все еще жевал. С самого утра его не покидало предчувствие: день выдастся длинным.

Утреннее заседание – на сей раз закрытое – проходило в кабинете судьи. Тот изучал вновь представленные обвинителем документы. От нечего делать Грейс слонялся по приемной, диктуя Элинор письма по телефону. Пару раз он переговорил и с Гленном Брэнсоном. Времени в обеденный перерыв смотаться в офис и обратно не хватало, и в конце концов Рой все-таки отправился на плановый осмотр к дантисту. К счастью, зубы оказались в порядке, хотя он и получил нагоняй за то, что кое-как чистит десны. Но, по крайней мере, дырок нет – Грейс отчаянно боялся бормашины.

Вернувшись в суд в два пополудни, Рой узнал, что до конца заседания его не вызовут, и поспешил в управление. Операция «Сальса» отнимала львиную долю времени, и у Грейса скопилась целая гора непрочитанных документов. Стараясь наверстать упущенное, он просмотрел самые срочные.

День проходил спокойно, однако, войдя в шесть часов в конференц-зал, по лицам сотрудников Грейс сразу понял: наконец-то прорыв! Новость сообщила Белла Мой.

– Рой, мне только что позвонил Фил Уилер – отец убитого парня, найденного вчера.

– Выкладывайте!

– Уилер не знает, важно ли это, но, судя по всему, его сын с самого четверга общался с Майклом Харрисоном по портативной рации!

Марк сгорбился за столом и всматривался в монитор компьютера, пытаясь за пару часов восполнить недельный пробел: разослать письма архитектору, сметчику и строительной компании в ответ на запросы Департамента планирования по самому крупному проекту их с Майклом фирмы – застройке участка в Эшдаунском лесу.

Сзади подошла Эшли и, обняв Марка за шею, наклонилась и потерлась носом об его щеку. На него повеяло свежестью ее летнего одеколона с легким ароматом цитруса.

Глаза у Марка затуманились, и, подняв над головой руки, он погладил ее по щекам и пробормотал:

– Все будет нормально.

– Конечно. Мы не совершили ни одного промаха, верно?

– Верно.

Нагнувшись еще ниже, она поцеловала его в лоб.

Марк метнул взгляд на открытую дверь: он и днем и ночью держался настороже – вдруг кто-то войдет.

Девушка снова поцеловала его.

– Я люблю тебя!

– Я тоже тебя люблю, Эшли.

– Правда? В последние несколько дней ты что-то не слишком пылок, – упрекнула она.

– Ничего себе! Ты сама на меня все время рычала!

– Давай забудем об этом. – Она куснула его за мочку уха, расстегнула рубашку. Руки ее скользнули вниз, пальцы затеребили соски…

Марк отреагировал мгновенно: дыхание стало прерывистым, все тело напряглось. Эшли, отпрянув, обошла стол, щелкнула мышью, вышла из программы и прошептала ему на ухо:

– Трахни меня!

– Что, прямо здесь?!

– Здесь и сейчас!

Марку стало немного не по себе. Он бросил взгляд на часы:

– Уборщицы приходят в полседьмого… уже скоро…

Однако Эшли, проворно расстегнув пряжку ремня и «молнию», рывком спустила с него и брюки, и трусы.

– Тогда перепихнемся по-быстрому, идет? – Лукаво взглянув на его увеличившийся в размерах детородный орган, она заметила: – Кажется, кое-кто рад меня видеть! – и взяла его член в рот.

Марк выглянул в окно. С улицы их было прекрасно видно. Он попытался шагнуть в сторону и едва не упал, наступив на брючину. Склонившись над Эшли, он расстегнул ей блузку и, проведя руками по спине, сорвал лифчик.

Потом оба упали на пол. Марк, в одних туфлях и носках, глубоко вошел в нее; пыльный, синтетический запах коврового покрытия возбуждающе смешивался с ароматами Эшли.