С небес дождём били молнии, испепеляя тварей одну за другой, грохотали взрывы, а Эдван глядел вдаль, на тёмную фигуру Хозяина Лесов. Он словно совсем не изменился. Такой же огромный… и смертоносный. Парню казалось, что эта тварь тоже смотрит на него в ответ, несмотря на больше тысячи шагов разделяющего их расстояния. Смотрит, и помнит его. Эдван поймал себя на мысли, что боится медведя. Боится этого ожившего кошмара. Своего убийцы. Ни за что на свете он бы не захотел сейчас оказаться лицом к лицу в схватке с этим монстром. Слишком неравны силы. Прикрыв глаза на мгновение, Лаут сделал глубокий вдох. Страх больше не сковывал, а наоборот, разжигал злость. Надежду, что он переживёт эту бойню и когда-нибудь обязательно поквитается с проклятым Мо. Впрочем, если это чудовище прикончат в битве за Перевал, горевать Эдван тоже не станет.
Когда твари подобрались на триста шагов, ударили арбалеты. Одновременный залп произвёл эффект сходный с чудовищным взрывом огромной ловушки. Каждый снаряд обратился вспышкой грязно-серого пламени, унося с собой жизни множества тварей. Однако, на этот раз орда не остановилась, наоборот, звери помчались ещё быстрее, стремясь во что бы то ни стало добраться до стены. Лаут вынул из подсумка несколько талисманов и послал в подобравшихся ближе всего тварей несколько молний, приправленных Словом Смерти, а через несколько мгновений к стене каким-то чудом сумел пробраться первый зверь и тут же превратился в обугленную тушу. Мощнейший удар молнии настиг его сразу, стоило только коснуться барьера. И всё же, их было слишком много. Выжившие после шипов, взрывов и молний звери снова вставали, возвращаясь назад в строй благодаря силе жизни, а ловушек под стенами становилось всё меньше и меньше.
Лавина тварей ударила в барьер. Тут же перед глазами защитников ранее прозрачная плёнка засияла. Загрохотали молнии, ожесточённо уничтожая тех, кто посмел прикоснуться к барьеру, а воины на стенах продолжали осыпать тварей смертельными снарядами. Стучали тетивы арбалетов, грохотали взрывы, вниз летели огненные шары, расцветали россыпи грязно-серых огоньков, от использования талисманов со Словом Смерти. Под стеной, у самой стенки барьера, начала расти гора мертвецов. Обугленные туши диких быков, трупы айадов, огромных волков постепенно складывались под стеной в две крупные горки. Вопреки ожиданию, твари не били глупо в лоб, а сосредотачивали удары в двух точках, постепенно создавая там своего рода насыпь из мертвецов. Они гибли с устрашающей скоростью, но… Хозяин Лесов мог себе позволить такие жертвы. Их было просто слишком много.
Прощупав барьер, в бой вступили звери покрупнее. Медведи, маймуны, остатки диких быков — сильнейшие, и самые большие из них. В воздухе от смертоносных снарядов их прикрывали мастера фоциан. Благодаря контракту воздуха, обезьяны создавали мощные воздушные потоки, отклоняя арбалетные снаряды и размывая огненные шары. Поначалу Эдван не придал этому особого значения, ведь молнии с лёгкостью преодолевали эту завесу, но уже через несколько минут его мнение поменялось полностью. Когда несколько медведей ударили в барьер, огромная волна воздуха обрушилась на крепость вместе с этой атакой, обратив против защитников их же стрелы. Удар оказался тяжелым. Ураганный ветер был настолько сильным, что, даже ослабленный во много раз защитой, попросту сдул часть бойцов со стены. Эдван чудом не улетел, вовремя спрятавшись за зубец. Барьер пошёл волнами, замерцал от натуги а казавшиеся бесконечными молнии на несколько мгновений прекратились — громадное защитное построение бросало все ресурсы на сохранение целостности. И выстояло. Осторожно выглянув из-за зубца стены, Эдван сплюнул вниз. Такая атака была далеко за пределами возможностей обычных мастеров фоциан, даже если сложить их вместе. Фоциане никогда не славились контрактом воздуха, и в основном бились землёй и огнём. Внимание парня привлекла фигура в ярком, золотистом доспехе, мелькнувшая в толпе тварей и быстро исчезнувшая за маймуном, чтобы тут же появиться вновь в другом месте. Лёгким взмахом посоха воин в украшенном красными перьями шлеме сотворил в небе очередную воздушную волну, разметавшую стрелы и заставившую барьер затрещать от натуги. Сомнений не осталось. Царь обезьян, наконец, показал себя.
Эдван тут же доложил старому Матсу о своём наблюдении. Впрочем, не один он оказался таким глазастым. Снорр, помощник старого командира, тоже разглядел главаря фоциан среди тварей. Через минуту на стене уже был Эгиль, вместе с пятёркой мастеров Озера. Владыка Перевала тоже не сидел в резиденции, а находился на башне у главных ворот, готовый отражать возможный удар Моря с другой стороны. Меж тем, твари всё сильнее наседали на барьер. Защитники огрызались молниями, использовали талисманы, но этого было слишком мало. Из-за царя обезьян арбалеты, алхимические бомбы и даже огненные снаряды оказались почти бесполезны. Воздушная завеса просто отбрасывала их либо в сторону, либо назад в барьер, лишь усиливая давление. Особо прыгучие зверюги вроде молодых маймунов или айадов пытались проникнуть внутрь, но, к счастью, безуспешно. Долетев до верха, они ударялись о барьер и падали, получив мощный разряд.
Через несколько минут Лаут заметил среди тварей странное шевеление. Несколько медведей и огромный маймун окружили с десяток фоциан, словно защищая, пока макаки, выровняв контрактом земли участок почвы, что-то усиленно на нём чертили. Царь обезьян продолжал наносить воздушные удары по барьеру, и оберегая своих подданных от снарядов защитников.
— Они готовят таран! — внезапно воскликнул Матс, указав рукой куда-то вправо. Приглядевшись, Эдван сумел различить в толпе тварей похожую группу напротив главных ворот. А через миг на башне появился сухощавый старичок в халате мастера начертания, имени которого Эдван не помнил, и повторил слова Матса.
— Таран! — воскликнул он панически, — три атакующих формации с мастерами Озера во главе, удар в одну точку. Если к ним присоединится атака Царя обезьян — барьер не выстоит. Критическое напряжение, наша формация начнёт разрушаться, и…
— Поняли, — обрубил его Эгиль, — значит, не позволим им завершить удар. Лаут, Матс, вы со мной. Снорр, — мужчина обратился к помощнику командира, — за старшего тут.
Вопреки ожиданиям Эдвана, никто не стал сигать вниз с сорока шагов, на вылазку пошли как полагается — через специальный проход у самого края крепости, где стена соединялась с отвесной скалой. Стрелой промчавшись сквозь толпу на улице, они быстро добрались до спуска в подземный коридор и, пройдя шагов двадцать под стеной, выбрались наверх через спрятанный между валунами лаз. Выход наружу охранялся специальными знаками, искажающими восприятие так же, как у входа в Грозовое ущелье, так что бойцам в отряде пришлось надеть специальные амулеты, обеспечивающие эффект, похожий на чистоту разума.
Первым, что Лаут почувствовал снаружи, был запах. Пахло смертью. Кровью и горелым мясом, вперемешку с металлическим запахом грозы. Даже здесь, на некотором расстоянии от поля боя вонь стояла жуткая. А ещё… ничего не было слышно. Грохот молний, который в крепости из-за барьера слышался слегка приглушённо, как громкий хлопок, здесь бил по ушам так, что неодарённого могло бы оглушить насмерть. Взрывы, шум ветра, вой тысяч звериных глоток, всё это смешалось в жуткий рёв битвы, оглушающий каждого, кто окажется поблизости и перебивающий все прочие звуки. Эгиль молча дал знак идти за собой и помчался первым. Эдван натянул маску на нос, надел капюшон и, поправив ножны с мечом, рванул следом за группой. Он шёл в паре со старым Матсом и тихо про себя порадовался, что здесь, на углу, не было никаких ловушек. Сказать по правде, их и вовсе почти не осталось на всей протяженности стены.
Им повезло. Твари заметили их не сразу. Царь обезьян наносил удары по барьеру вблизи главных ворот, отвлекая внимание, другие били по барьеру, увеличивая и без того большую гору мёртвых туш, выросшую шагов на двенадцать. Группа обезьян, занятая подготовкой к атаке осталась на некоторое время без внимания прочих зверей. Эгиль рванул в бой первым. Окутавшись бронёй из камня, он влетел прямиком в группу тварей словно метеор. Отшвырнув со своего пути маймуна, воин в мгновение ока убил двоих занятых начертанием обезьян, испортил весь рисунок, и только после этого получил удар медвежьей лапой. Другие бойцы из отряда напали следом, целясь прежде всего в юрких мастеров начертания. Двое взяли на себя главную обезьяну — мастера Озера второго, или третьего ранга, в такой обстановке трудно было почувствовать точно, а остальные принялись убивать тварей. Эдван выбрал маймуна. Громадная тварь стояла к нему боком, отвлёкшись на Эгиля. Создав из атры дротик, Лаут метнул его в затылок гиганту и, не снижая скорости огрел того молнией. Тварь покачнулась, взревела и, резко развернувшись, попыталась ударом огромной руки раздавить Эдвана. Тот легко уклонился. Ощутив, что выбранный им враг ещё не перешёл на ступень Озера, он обернул вокруг копья талисман со Словом Смерти и, нанёс несколько быстрых уколов в брюхо и грудь, ближе к сердцу. Огрел пучком молний, ударил по ногам и, немного ослабив тварь, запрыгнул на загривок и, наполнив копьё атрой так, что то засияло от мощи, пронзил череп твари насквозь.
