— Нет, ну как ты её! — хрюкала хафу, улыбаясь с некоторой придурковатостью, — Источники? Да, поеду. Приставать будешь? Ну я буду! А купаться голыми будем? Но как ты её! Кстати, Эну берешь с собой? Нет? Хорошо!

— Тогда договорились, — кивнул я, — Пойду за Коджимой.

— Мичико тоже?

— Да. И русскую тоже возьмем с собой.

— Эту рыжую я возьму на себя! И старика Конго тоже, он наверняка нам захочет что-то втюхать про эту китайскую суку. Чтобы дружили с ней или что-то наподобие. Прямо задом чую!

Удивительный энтузиазм. Это хорошо. Чем естественнее и шумнее будет наша компания, тем проще мне с Барановым. Тем более, что мы с Леной, я уверен, сможем заманить этого типа на звук русской речи, а если Спящий Лис не ошибся в своих выводах, то этот хакер намертво залипнет на красоту рыжей. Что буквально выстелет мне дорожку в его номер. Фигурально выражаясь. Это, конечно, план «Б». Основной в том, что он уйдет искать себе продажную любовь, а я взломаю его номер и поработаю с ноутбуком.

А еще есть план «Альфа».

— Я сделаю вид, что ничего не слышал, — зевнул Онивабаши Хайсо, выслушав меня, — А ты сделаешь вид, что ничего не говорил. Вот видишь этого гнусного и мерзкого блондина? Если он хотя бы воздух портит громко, то это у меня пойдет в доклад. Сечешь?

Ладно, у меня нет плана «Альфа».

— Но ехать ты едешь?

— Конечно. Куда Рио, туда и я.

— Надеюсь, в борделе это не приобретает опасных масштабов?

— Хайсо, стукни его. Больно…

— Не буду, он в ответ врежет.

— Ладно, потом отомстим…

Решив вопрос с сопровождением-маскировкой, я пропустил клубное время, отправившись за билетами в онсен. Купить их и забронировать нам места не составило каких-то проблем, что сводило мои приготовления к работе с данными, переданными мне детективом Хаттори. Вот тут никакой легкости не предвиделось.

Дома мне пришлось забрать компьютер матери, а затем долго возиться с попытками взлома дистрибутива секретного американского файрволла. Тот весьма умело и хитро сопротивлялся, остроумно «умирал» в самый неподходящий момент, пытался найти лазейку и нажаловаться на меня своим хозяевам, но, в конечном итоге, раскрыл свои тайны. Будучи универсальным программным блоком, этот шпионский софт разрабатывался для того, чтобы его не взломали удаленно, а вот очутившись в чужих руках, способных его «пилить» раз за разом, он сдался довольно быстро.

Тем не менее, я продолжил аккуратно и недоверчиво изучать программу, затратив на это всю ночь, за что и был вознагражден нахождением еще десятка неприятных сюрпризов, которые хоть и не смогли бы испортить намеченное дело, но могли навредить конкретно мне.

Следующий день, заявившись в школу и отметившись в журнале у старосты, я банально проспал в клубе. Проснувшись, извинился перед смущенными девушками, принес им и учителю-куратору по баночке кофе в знак извинения, а затем пошёл домой. Там принялся за создание уже третьей в своей жизни виртуальной «бомбы судного дня», благо что на этот раз никого постороннего она зацепить точно не сможет.

Попутно, случайно запустив на машине матери мессенджер, я узнал небольшую тайну, связанную с собой. Некоторое время назад родительница в сговоре с моей младшей сестрой сфотографировали меня после тренировки и загрузили эти файлы в сеть, в чем чуть позже признались, с извинениями, но чем были вызваны эти извинения, я не знал, предположив, что виной была проснувшаяся совесть. Как оказалось, нет. Виной была Майко Китагава, тридцатичетырехлетняя женщина, работающая финансовым аналитиком и являющаяся отдаленной подругой матери по переписке. Она угрожала (шутливо) меня похитить, чтобы заняться сексом, и Ацуко ей поверила. Посмотрев аватар-фотографию Китагавы, я пришёл к выводу, что похитить у неё вполне получится.

Еще один школьный день я собирался проспать в школьном медицинском кабинете, но не вышло. Оживший мобильный телефон, демонстрируя вызов с именем «Мия Ханнодзи», сделал мне предложение голосом поп-айдола. У девушки оказались внезапно отменены утренние и дневные съемки, а одной дома было скучно, поэтому она решила позвать кого-то знакомого. Повеселиться. Недолго думая, я принял предложение, о чем совсем не пожалел, несмотря на потраченное время. Мужчинам, не имеющим доступа к регулярному сексу, приходится довольствоваться тем, что подкидывает им судьба.

Зато выяснил, что занятые женщины с высокой нагрузкой куда более приятны в общении, чем имеющие свободное время. Мия была конкретна, непривередлива, крайне активна в постели и очень бережно отнеслась к своему свободному времени, потратив его максимально эффективно.

Такая разгрузка пошла мне на пользу, так что засыпал я у себя дома в полночь, с полностью готовым пакетом «обновлений», ждущим только загрузки в ноутбук Баранова.

…и под сердитые крики младшей сестры, которая потеряла что-то важное в этой непростой жизни.

Интерлюдия

В додзё «Джигокукен» уважали соседей, поэтому, несмотря на внушительное расстояние до ближайших чужих ушей, никто особо не шумел. Боевые выкрики здесь были не в чести, как и громкие лозунги на тренировках. Глава всегда говорил, что боевое искусство не терпит показухи, а чтобы выплеснуть боевой дух — не надо тужиться. Надо бить. Из этого правила мирного сосуществования следовало лишь одно исключение, с которым сам Горо Кирью ничего не мог поделать.

Ему тоже надо было тренироваться, а удар кулака основателя и мастера Джигокукен ничем, по сути, не отличался от работы машины, забивающей сваи. Сделать его тише мастер не мог при всем своем желании. Методичные, гулкие, содрогающие землю на несколько метров окрест, они сейчас, этим вечером, разносились один за другим.

Бум. Бум. Бум.

Химэдзима Джотаро, сидящий на энгаве в пяти шагах от поглощенного вечерней тренировкой мастера, прекрасно знал, что никогда и ни при каких обстоятельствах не сможет достичь такой мощи удара. Тут мало было Снадобья, тут нужно было посвятить себя сражениям на десятки лет, отточить до бритвенной остроты понимание кулака и удара, который им можно было бы нанести и, конечно же, в первую очередь, выжить. С последним было сложнее всего. Раньше, если верить рассказам сенсея, битвы были куда злее, но сами люди — гораздо добрее. Теперь все изменилось. Джотаро сомневался, что у него бы получилось выжить. Тем не менее, имя первого ученика додзё он носил без стыда, а право наблюдать за тренировками мастера не уступил бы никому. Даже ему.

— Ты вернулся, — констатировал человек-гора, нанося последний удар выполненной из стальной чушки макиваре. Взлетевшая вокруг мастера пыль, завертевшаяся коротким смерчем, не позволила ни единой своей пылинке осесть на кимоно Кирью.

— Я вернулся, сенсей, — встав с энгавы, Джотаро выполнил короткий поклон ученика мастеру.

— С вестями?

— С вестями, сенсей.

— Идем, расскажешь их за чаем.

Химэдзима вместе с парой парней из Сенко ездил на тайную встречу, организованную разными заинтересованными людьми со всей страны. Там, на этой встрече, был поднят и вопрос зарубы, случившейся на Аракаве… ну как вопрос? Уже не он, а, скорее последствия. Япония, настоящая Япония, выразила своё возмущение «эксперименту». Это не смогли проигнорировать.

— То есть, представители Комитета прямо-таки были? — удовлетворенно наклонил голову Горо.

— Да. От министра внутренних дел тоже, — кивнул Джотаро, отхлебнув чай, — Даже от Соцуюки.

— Соцуюки? — нахмурился огромный старик, — А эти мясники каким боком⁈ Только не говори…

— Здесь все не так просто, сенсей, — качнул головой первый ученик, — Пусть ваш внук и прав, это был жест отчаяния, но от признания этого факта сама проблема никуда не делась. Общая… глобальная. Её нужно было решить.

— И решили? — скептицизма в голосе Горо хватило бы на взвод скептиков.

— Отчасти, — наклонил голову главный ученик, и замолчал, собираясь с духом. Спустя пару минут он поднял взгляд на учителя, который ему давно уже стал приемным отцом, и бухнул, — Решили разделить сферы влияния! Все, кто не может себя прокормить, отходят государству!