Разумеется, и её не миновала чаша сия, в смысле не сняться, боже упаси, а посмотреть (любопытствуя) и подзаработать на этом, потому что, если вы думаете, что приличная девушка хочет отчитываться перед бухгалтером семьи за каждую трату — вы это плохо умеете думать!

Ну и, конечно, через такую специфическую область Ленка и узнала о существовании «надевших черное» — перекачанных мужиков и баб, периодически чистящих друг другу морды… а еще и трахающихся так, что обычные нормальные порнозвезды могли лишь тихо плакать в углу. Ну а потом знакомство поневоле было расширено через другие видео, включая даже записи смертельных боев. Такое Ленка не смотрела, но о самих «надевших» знала далеко не понаслышке.

Только вот одно дело знать, даже если знаешь, что вроде бы Акира и эта синеглазая дурында, с которой вполне весело, «надевшие», а другое дело — видеть, что это такое на самом деле!

То, что Сахарова увидела в закоулке, родившееся из банальной подначки смазливого, хоть и вредного блондина, на видео ей не попадалось ни разу!

Драка была жуткой, быстрой, непредсказуемой! Акира, нависавший черной башней над её мелкой подругой, выглядел так, будто способен уронить её щелбаном, но всё оказалось совсем не так! Асуми кидалась на него, долбила ногами так, что эхо от ударов гуляло по округе, уворачивалась от вспарывающих воздух замахов, отпрыгивала и пригибалась! А эта здоровая башня, он тоже не был тормозом! Ленка, затаив дыхание, смотрела, вовсю боясь, что вот сейчас здоровый парень разок попадет по синеглазке — и всё, приехали, вызывайте скорую!

Смотреть на это все было нереально, но они все смотрели. Мана вообще застыла памятником самой себе, Мичико вздрагивала при каждом попавшем по телу ударе, испуганно отводя взгляд, Рио с недоверием, а этот белоголовый, как там его, Хайзо, так вообще взгляд оторвать не мог, хоть и был спокойнее всех.

А ведь синеглазка нервничала, пока сюда шла! Очень нервничала! Зато теперь эта пара, которая Ленке казалась раньше какими-никакими друзяшками, спокойно метелила друг друга так, что Сахаровой было ссыкотно — ведь глазом моргнуть не успеет, как они могут сместиться к ним! И все, крышка! Снесут, затопчут, поломают!

Однако, никто не делал и шага. Не отводил взгляд. Даже когда Акира и Асуми уже разбили друг другу хлеборезки, да и не только. Парень стоял уже слегка перекошенным, а Хиракава, несмотря на зловещее лицо, уже напоминала кошку, которую отодрал с десяток котов по очереди. И один собакен еще, да. Типа овчарки.

А затем эта кошка загорелась! Синим пламенем!

Вот тут до ленкиного мозга и дошло соображение, что надо орать. Причем её ор тут же поддержала Шираиши, в глазах которой плескалось море ужаса, да и Мичико чего-то там закряхтела испуганно.

— Прекратите, — тихо и холодно проговорил Хайсо тоном, заставившим девчонок тут же заткнуться, — Не привлекайте их внимание!

Это было сделать легко, потому что, когда он договорил, оба бойца уже летели друг навстречу другу. Высокий мрачный Акира и объятая голубым огнем потрепанная девчонка, что была меньше его раза в два. Оба одновременно врезали друг другу, причем, с противоположным эффектом — если Асуми улетела вбок, шлепнувшись на асфальт и тут же потухнув, то свалившийся мешком Кирью попытался загореться тем самым синим огнем. Однако, слабо и вяло, да еще и умерло быстро, они даже попинать его не успели.

Затем, когда они осмелели настолько, что попробовали до них дозваться, её старый приятель пошевелился, принявшись с трудом воздевать себя на ноги. Это оказалось отмашкой для зрителей, тут же кинувшихся к жертвам драчливости. Акира стоял, покачиваясь, мутным взглядом окидывая окружение, а Хиракава, отмудоханная и бессознательная, валялась в переулке несчастной жертвой.

Потом, конечно, Ленке объяснят, что Кирью наловил плюх в десять раз больше девчонки, но это будет уже в отеле, а до него, пока они будут вести победителя и тащить побежденную, Сахарова будет ныть, бурчать и ворчать, объясняя тупо бредущему вперед ослу, что так с девочками не поступают!

Тем более — с хорошо покушавшими!

Надо же куда-то выплеснуть все эти нервы? Почему бы не на того, кто пока не может дать сдачи?

— Ну как так-то? — за высокой перегородкой, разделяющей купальню горячих источников на мужскую и женскую половины, неслись возмущенные девичьи голоса, — Читерство какое-то!

— Что такое «читерство»? Обман? Ну да! — охотно соглашалась с русской японка, — Мы эту дуру даже не доперли, очухалась! Вечером вся в синяках была, а теперь на неё посмотри! Свинина китайская!

— Смиритесь! — с ехидством и довольством отвечала Хиракава, — Я просто более совершенна, чем вы, жалкие человеки!

— Это точно, — с некоторой даже охотой согласилась Мичико, — Такую кучу навалила вчера, что чуть сантехника не пришло… ААА!! Слезь с меня!! Мана, помоги!

— Убью!! — орала Асуми, — Сучка! Они же все слышат!!

Девушки явно устроили войну в воде, если судить по крикам и шуму. Видимо, пользуясь тем, что с утра в источники кроме нашей группы никто бы не сунулся. Плеск, визги, возмущение по поводу того, кто кого и за что хватает… обычная подростковая идиллия. У нас, на мужской половине, отделенной довольно высоким забором, было всё куда спокойнее.

— Ты что, её щадил что ли? — искоса посмотрел на меня разлегшийся на поверхности горячей воды белоголовый шиноби, — Сам-то весь уделанный.

Действительно, вся грудная клетка, руки и бедра у меня были до сих пор слегка опухшими, изукрашенными желто-синей окраской. Болело, несмотря на спокойно проведенную ночь и вечернее отлеживание в источниках, буквально всё. Ну, кроме головы. До неё Хиракава не допрыгнула… да и не пыталась.

— Скорее хотел посмотреть на всё, на что она способна, — дёрнул щекой я.

— Вот и посмотрел… — ехидно протянул Коджима, — Желтобрюхий. Как выжил-то, удивительно.

— Ничего удивительного, — возразил ему куда более опытный в этих делах Хайсо, — Разница масс, мышечного объёма, скорости прохода импульса по нервам…

Как по мне, лекция была довольно скучной, потому что объясняла самые прозаичные вещи, например то, что в любом рукопашном поединке масса часто является решающим фактором. Как минимум тем, который обязательно должен быть принят во внимание противником, имеющим более низкое значение этой самой массы. Тем не менее, у лекции был позитивный момент — к ней прислушались девчонки, сводя свою возню на «нет», а заодно получая дополнительный аргумент к тому, что девочкам кушать Снадобье очень даже вредно. Регулярные рукопашные бои, особенно с мужиками — это не для них.

Впрочем, будь я чуть менее мобильным, Хиракава меня бы заломала за счет пушечной силы своих ударов, так что не всё так однозначно. Мы даже поговорили об этом вчера вечером, недолго. Девушка, не особо помнящая схватку, заинтересовалась количеством моих повреждений, поэтому устроила допрос, задавая те же вопросы, что Хайсо. Мол, щадил? Не отнесся серьезно? Затем, узнав, что «пробудилась» и получив многочисленные подтверждения от свидетелей, впала сначала в восторг, потом в панику. Пришлось объяснять всем и каждому, свидетелями чего мы стали, а затем брать у всех слово ни в коем случае не распространяться о случившемся.

«Пробуждение» в шестнадцать лет это…

— Меня на кусочки порвут, — объяснила тогда побледневшая девушка, — На тысячу.

Или заставят рожать. Причем тщетно, как я понимаю. Если бы не моё поведение, не провоцирование источника Хиракавы на выбросы, то, скорее всего, она бы до двадцати лет «разогревалась» как и все остальные, ей подобные. Так можно любого «яркоглазого» обработать.

Выбравшись из купален, мы разделились. Я решил прогуляться по территории гостиницы, Хиракава ушла чистить одежду, а остальные решили устроить себе турнир пинг-понга. Вскоре я к ним присоединился. Долгой прогулка не могла быть по определению, все этажи представляли из себя совершенно одинаковые чистенькие коридоры с одинаковыми дверьми и, что куда важнее, с одинаковыми замками. Такие замки я уже научился вскрывать, попрактиковавшись на том, что был в нашем номере. Попутно, на обходе, мной были проверены и камеры слежения, но они были лишь в холле. Гостиница не пользовалась достаточно высокой популярностью.