— Верно. Но я слышал разговор Нуруллы с местным резидентом ЦРУ.

— С Беннетом, — усмехнулся Кречетов, — толковый мужчина.

— А тот наотрез отказывался даже видеть вас, решив, что полковник пограничных войск не представляет для них особый интерес. Вас могли обменять уже сегодня и тогда вся операция могла просто провалиться. Вы же не могли бегать по лагерю и доказывать, что вы разведчик, и вас не стоит обменивать.

— Согласен, — кивнул, улыбаясь Кречетов, — я этого не знал. Мы считали, что вы успеете сделать свою попытку до моего обмена и привлечете ко мне внимание резидентуры ЦРУ.

— Уже было поздно имитировать ваше похищение. Нужно было сделать все, чтобы вы тут остались, — .сообщил Асанов, — однако это только первая часть плана. По нашим данным, Нурулла тоже идет в Ишкашим. Его основная база находится там. И если сейчас вас вдруг случайно обнаружат в этом городе, ваша ценность, увеличившаяся в тысячу раз, привлечет особое внимание. Как опытный человек, Нурулла сразу поймет, что простого пограничника не освобождала бы такая группа профессионалов. А если поймет он, значит поймут и американцы. У них на станции крупные неприятности. Совершено нападение в Читрале на их резидентуру и станцию, есть убитые.

— Кто это может быть? — изумился Кречетов, — кому понадобилось убивать техников станции? Здесь что-то не так.

— Я тоже об этом думал. Кроме нас и американцев, здесь играет какая-то третья сила. Вот почему я решил на всякий случай пока удалить вас из этого муравейника. Нужно посмотреть на развитие ситуации.

— Да, — кивнул Кречетов, — но из-за меня вы потеряли двух своих офицеров. Как я понял, одна из них была женщиной.

— Подполковник Падерина, — мрачно сообщил Асанов, — я думал, у нее самое безопасное место наверху.

— Она из военной разведки? — спросил Кречетов.

— Нет, она из вашего ведомства, — мрачнея еще больше, выдохнул Асанов, — никогда не любил работать с женщинами. Вместе с ней был и капитан Елагин. Он горы, правда, знает довольно хорошо. Может, и выведет.

— Когда мы выйдем к Ишкашиму? — спросил Кречетов.

— Завтра утром. А что с вашей ногой? Я обратил внимание, когда вы бежали.

— Повредил при падении с вертолета. Тело защищал специальный костюм, а вот ногу довольно сильно вывихнул. Но, может, это и к лучшему, ибо от боли я орал таким матом, что бандиты боялись даже подойти ко мне.

— Будьте внимательны, — посоветовал Асанов, — постарайтесь не повредить больную ногу еще раз. Здесь в горах это легко может случиться.

— Постараюсь, — отозвался полковник, — спасибо вам за все.

— Это наша работа. Вы помните, мы, кажется, встречались с вами в Иране?

— Конечно, помню. У нас был резидентом Шебаршин. Я всегда преклонялся перед ним. А вы тогда часто к нему заезжали. Вы ведь, кажется, работали в посольстве помощником военного атташе?

— Так вы меня узнали? — улыбнулся Асанов.

— Как только вы вошли.

— Поэтому вы так долго мне не верили?

— Именно поэтому. Поверить в такую случайность довольно сложно. Вот я и решил, что вас специально подставили, чтобы меня проверить. Согласитесь, у меня были все основания не особенно доверять вам.

— Согласен, — засмеялся Асанов, — вернемся к ребятам, а то они будут волноваться.

— Меня все-таки беспокоят ваши пропавшие офицеры, — заметил, немного волнуясь, Кречетов, — хорошо бы их отыскать. Вы назначили им контрольный пункт возвращения?

— Конечно, — кивнул Асанов, — я сам беспокоюсь за них. Женщина в горах, в боевой форме. Представляете, что с ней может быть? Даже подумать страшно.

Они вернулись в лагерь, где их уже ждали готовые к дальнейшему движению четверо офицеров во главе в Рахимовым. Асанов сразу дал команду двигаться дальше.

А Падерина и Елагин в это время находились на другом конце этого маршрута, вынужденные уходить не за группой Асанова, а отдаляясь от нее. Среди их преследователей оказались несколько человек — горцев-таджиков, хорошо знающих эти горы. Несмотря на все мастерство Елагина, без специального снаряжения, практически без оружия, они вынуждены были уходить в горы. За ними шла группа бандитов из шести человек, которым лично Нурулла дал приказ поймать хоть одного из нападавших живьем.

Двигавшиеся за ними бавдиты знали, что у них кончились гранаты в гранатометах, брошенных у лагеря Нуруллы, и знали, что они вооружены лишь пистолетами. Правда, бандиты не знали, что против них действуют два офицера разведки и у каждого есть еще по две ручные гранаты.

Но в бой Падерина решила не ввязываться и уходила дальше в горы, отвлекая на себя внимание лучших следопытов Нуруллы. Она понимала, что если не суме ет выйти затем к Ишкашиму, шансы на то, чтобы встретить группу Асанова, практически равны нулю. Но их учили действовать автономно, и она уводила свой маленький отряд все дальше от предполагаемых мест событий, хотя ведомым был Елагин, а она лишь шла по его следам.

Кроме сухих обычных пайков на два дни, у них было по фляжке воды, и этим ограничивалось их питание на протяжении последних двух дней.

На одном цз перевалов, тяжело дышавшая женщина спросила, капитана:

— Слушай, Елагин, как тебя зовут? А то все Елагин, да Елагин. Как-то нехорошо.

— Альберт, — устало улыбнулся Елагин.

— Красивое имя, — кивнула женщина, убирая мокрые волосы со лба, — а меня Катя.

— Я знаю, товарищ подполковник, — сказал, не оборачиваясь, Елагин. Он снова лез впереди.

Эти горы могли вымотать и сильного мужчину. К концу второго дня Падерина сочувствовала, что падает от усталости. Но они видели далекую цепочку преследовавших их моджахедов и вынуждены были уходить.

— Слушай, Альберт, — спросила женщина, когда они наконец сели отдохнуть на пять минут, — а ты женатый?

— Нет еще, — покачал, вернее помотал от усталости головой Елагин, — вот приедем обратно, женюсь. У нас такие красивые девочки были в Риге.

— Рига теперь за границей, — напомнила Падерина.

— А мне дадут визу, — весело ответил Елагин, — у меня там сестренка с мужем живут.

— Тогда конечно, — согласилась Падерина.

— Пошли? — спросил Елагин, понимая, как трудно женщине снова подняться.

— Пошли, — мужественно согласилась она.

К вечеру они снова стояли перед новой горной вершиной.

— Больше не могу, — честно призналась женщина. — Нужно что-то делать. Придется принимать бой.

— Да, — озабоченно сказал Елагин, — пожалуй, вы правы. — Другого выхода действительно нет. Их всего шесть человек.

— Это, видимо, его лучшие следопыты, — сказала Падерина, имея ввиду Нуруллу.

— Похоже, — Елагин начал осматривать позицию. Конечно, здесь нельзя было надолго укрепиться, но вполне можно было защищаться.

— Они не знают, что у нас есть ручные гранаты. — сказала Падерина, — может, воспользуемся этим фактором?

— А у нас и нет другого выхода. Не пистолетом же их стрелять, — ответил, соглашаясь Елагин, — даже смешно — два пистолета против шести автоматов. Будь у нас автоматы, вот тогда другое дело.

«Тогда бы они давно приняли бой», — подумала женщина.

— Если бы у меня было женское платье, — с сожалением сказала она, — простить себе не могу, что оставила его в лагере. Мне бы удалось подобраться к ним совсем близко, — пояснила Падерина, — они ведь даже не подозревают, что среди нас есть женщина.

— Я бы вас не отпустил, — серьезно сказал молодой капитан, немного краснея.

— У тебя старорежимные взгляды, Альберт, — засмеялась женщина, — послушай, какой у меня план. Ты поднимаешься наверх в горы, а я остаюсь здесь, спрятавшись между скал. Когда бандиты пройдут мимо меня, тебе нужно крикнуть, чтобы отвлечь их внимание. Бот тогда сработают и мои гранаты. По-моему, план хороший? Ты не находишь?

— Нет, — быстро возразил Елагин, — это вы подниметесь наверх и оттуда крикнете, а я брошу гранаты, спрятавшись вон в той расщелине. У меня бросок сильнее.

— Ну, это еще не известно, — махнула рукой женщина, — и потом, не нужно спорить. Будет так, как я сказала.