— Вот, держи! — я разжал ладонь и высыпал в нежную ладошку девушки зёрна разноцветного жемчуга.

Мерседес с восторгом смотрела на жемчуг в её руках, ведь она держала целое состояние. Ожерелье из этого жемчуга можно было по праву считать свадебным подарком, и она никогда не видела, чтобы такое богатство дарили просто так девушке, с которой юноша даже не был помолвлен.

«Он мой, мой!» — крутились у неё в голове благостные мысли. Сжав ладошку, Мерседес спросила Эрнандо.

— Ты проводишь меня?

— До твоей комнаты?

— Да.

— Хорошо.

— Предложив девушке свою руку, я повёл её в здание, невольно ловя на себе взгляды студентов. А Мерседес выпятила не только челюсть, но и грудь, словно пытаясь ею меня закрыть.

Уже в одном из коридоров, она, быстро оглянувшись, бросилась мне на шею и впилась своими губами мне в губы. Я потерял голову. Мои руки обняли её и, спустившись сначала на талию, сразу же съехали вниз на упругие ягодицы.

И… Мерседес рывком отстранилась от меня, бурно дыша.

— Не сейчас, Эрнандо! Ты всё получишь в своё полное владение, но чуть позже, я всё решу. Ты езжай в Мадрид, я знаю об этом. Я поговорю с родителями, если ты не против?

— Я? Нет, не против, — пробормотал я, совсем потеряв голову и не соображая, о чём она говорит.

— Вот и хорошо, тогда до встречи после твоей поездки.

— До встречи! — и я, шатаясь, побрёл к себе, совершенно опьянённый девичьим телом и сладкими на вкус губами Мерседес.

Лёжа на кровати, я долго ещё не мог уснуть, прокручивая снова и снова и поцелуй, и объятия. Жемчуга мне было не жалко, а вот хотел ли я жениться на Мерседес — я и сам не знал. Всё было так сложно, что и не расскажешь никому. Да и посоветоваться было не с кем, я и сам не знал, что лучше.

А Мерседес таилась и, наверное, это было правильно. Кругом одни враги, а друзей нет, или их немного, и они очень далеко. Так ничего толком и не решив, я заснул счастливым сном безнадёжно влюблённого человека.

На следующий день, отправившись к кузнецу, я добрался до его лавки возле южных ворот, и войдя в неё, сразу увидел подмастерья.

— Хозяин на месте?

— Да, сеньор, он тут.

— Я пришёл забрать свою саблю и кинжал с ножнами, которые заказала у него Мариз де Брийон.

— А, это она о вас говорила!

— Возможно. Меня зовут Эрнандо Гарсия. Кузнец знает.

— Сию минуту, уважаемый сеньор! — и мальчишка тут же исчез. Вернулся он уже вдвоём с кузнецом.

Вытирая руки суконной тряпкой, кузнец с некоторым непонятным для меня удивлением, осмотрел меня. Безусловно, он узнал моё лицо и теперь по-новому оглядывал всего. Что у него за мысли бродили в голове, я не знал, но догадывался…

— Идальго! — начал он. — Работая над вашей саблей, я получил много разных эмоций: от радостных, до абсолютно гадостных. А вы умеете удивлять!

— Что вы имеет в виду, Самаранч?

— Уж я намучился с вашей саблей. Сначала металл никак не хотел расплавляться, потом с трудом принял в себя разные добавки. И я первый раз вижу, чтобы ингредиенты не растворялись в расплавленном металле и были откинуты им, не сгорая. Но я справился, и у вас теперь есть превосходный клинок. Клинок, которому позавидует любой герцог!

Самаранч, закончив говорить, вышел в другое помещение и вынес оттуда абордажную саблю, эфес которой закрывала пластина в виде створки ракушки. Это был классический катласс, слегка правда удлинённый, но с широким лезвием перед самым кончиком. Им хорошо было рубить, а вот колоть уже было проблематично. Лезвие клинка отдавала еле видной бледной синевой.

— Не беспокойтесь, — заметив мой взгляд, сказал кузнец, этот клинок пробьёт легко любой панцирь. Он и колет и режет. А эту форму я создал, как наиболее для него приемлемую. Зная, что вы не сможете его носить открыто, я взял на себя смелость создать для сабли ножны. Вы, очевидно, забыли их у меня заказать или не догадались.

— Да, действительно, я не догадался, спасибо! — подтвердил я.

— А вот и ваш нож! — и кузнец выложил передо мною кинжал. Я на секунду вынул его из ножен, чтобы посмотреть на лезвие. Да, это несомненно был именно мой нож. И он был великолепен!

Нож я тут же забрал. К нему ещё нужно было купить подвес, а пока я его просто засунул в сапог. О его свойствах я узнаю чуть позже. Кузнец молча наблюдал за мною.

— Вот, а теперь посмотрите на ножны для сабли! — и он их выложил на стойку рядом с саблей.

— Неплохие, — одобрил я.

— Весьма неплохие, я бы так даже сказал. Но, по сравнению с мечом, они просто дешёвка. С вас, кстати, ещё две тысячи реалов.

Совсем, блин, кстати.

— А за что?

— За ножны. Для Мариз я сделал уступку и сделал для ножа их бесплатно, а сабельные ножны сделал со скидкой, а то бы вы заплатили бы гораздо больше.

— Хорошо!

Я отсчитал две тысячи реалов, и они были сразу спрятаны в карман кузнеца. Я же взял саблю и, полюбовавшись ею, вставил клинок в ножны.

— Какие у сабли ещё есть свойства?

— Как я уже сказал, она может разрезать металл, дерево, и камень, — задрал бороду кузнец. — Кроме того, он усиливает водную магию и при наличии этого дара у вас, может поднимать и гнать на противника волну. Это очень опасный клинок, сеньор. Очень опасный. А не хотели бы вы его продать?

— Не хотел бы.

— Я вам предложу за него десять тысяч реалов.

— Нет!

— Двадцать тысяч!

— Нет!

— Тридцать!

— Я же сказал, что нет!

— М-м-м, я готов выложить за него сто тысяч реалов, — решил идти ва-банк кузнец, — Но у меня нет столько денег, я их перезайму сегодня же, как? — с надеждой поинтересовался Самаранч.

— Я же сказал, что нет, — усмехнувшись, ответил я. — Зачем бы я тогда его у вас заказывал? Я знал, что он получится необычным. Так зачем мне его продавать?

— Возможно, что сеньор нуждается в деньгах?

— Сеньор не нуждается в деньгах, а если бы и нуждался, то шкиперы Испании ещё нужны.

— Так вы моряк? Я должен был сразу догадаться об этом. Примите мои извинения. Для моряка и тем более шкипера это весьма важно. Но, может вы купите себе другую. Я предлагаю вам за саблю сто пятьдесят тысяч реалов!

— Спасибо, но эта сабля моя. И, судя по всему, вас обуяла жадность, это очень плохое качество и советую вам попридержать её.

Быстрое движение рукой, и кузнец схватился за горло, но водяная петля держала его очень крепко. Кузнец был магом средней руки, и все его попытки освободиться были пресечены мною сразу.

В то же время мальчишка, что хотел сбежать за помощью, был подхвачен водяными щупальцами и подвешен вниз головой над стойкой лавки. Он начал кричать. Но одно из щупалец, заставило его поперхнуться водою. Пока он перхал и кашлял, я отпустил кузнеца, а потом и мальчишку.

— Я вам настоятельно советую, Самаранч, придержать свой язык, а то я его отрежу, обвинив вас в ереси и чёрной магии, сожгу при помощи святой инквизиции. У меня с ними особые отношения и они не будут препятствовать святому костру. Надеюсь, вы меня понимаете. А?

— Понимаю, — прохрипел кузнец и я его отпустил.

Больше здесь делать было нечего и, опоясавшись саблей дополнительно к шпаге, я ушёл. Сволочь жадная, готовая на всё, но ничего, пусть попробуют взять.

Придя в академию, я первым делом осмотрел саблю. Сабля была действительно хороша. Что тут ещё скажешь. А вот нож был загадкой. Он удобно лежал в руке, и его разноцветная рукоять была покрыта слоем чёрного стекла, что придавала ей зловещий вид на фоне блестящего зазубренного кривого лезвия.

Но что он мог, этот нож? Я по-всякому пытался понять его свойства, но всё никак не получалось. Уже отчаявшись, я просто взмахнул ножом и слегка влил в рукоять магической энергии. Вдруг драпировка, покрывавшая стену, разошлась длинным порезом.

«Неужели!» — мелькнула в голове отчаянная мысль и я выбежал из комнаты, чтобы опробовать оружие вдалеке от чужих глаз и к тому же на других более мощных объектах.