Разозлившись, я заставил своё магическое ядро раскрутиться и, влив энергию в руки, направил её на собирание всей воды вокруг. А, собрав, обрушил вниз сильным ливнем, который, слившись в небольшую реку, тут же с шумом пробежал по узким улочкам городка, сметая мусор и нечистоты.

Ещё раз взглянув в окно, я спустился вниз и плотно позавтракал, с удовлетворением слушая забежавших внутрь людей, что делились своими впечатлениями о прошедшем только что коротком, но очень сильном ливне.

Перекусив и собрав вещи, оседлав коня и забрав осла, я выехал со двора. Выбравшись на дорогу, неторопливо потрусил по ней, не пытаясь гнать коня. Конечно, слуга был бы мне сейчас кстати, но вот не хотелось особо. То, что я был графом, я не афишировал, а идальго, он и в Германии идальго. Нищета не порок, а умение владеть шпагой приветствуется.

Дорога вилась по полям, заворачивая то влево, то вправо и обходя, при этом, то небольшую речушку, то очередное озеро. Впереди расстилалась равнина, и только слева возвышался небольшой холм. Немного пришпорив коня, я поехал вперед, осматриваясь по сторонам.

Конь неспешно нёс меня по дороге, а впереди и слева вырастал невысокий холм, тревожа своей тишиной. Его вершина была закрыта кустами тёрна и пожухлой высокой травой с редкими пятнами нерастаявшего снега. Мне она была не видна и кого-то от меня скрывала.

Я физически чувствовал любопытные взгляды людей, скрывающихся на верхушке холма. А между тем дорога не была пустынна, позади меня ехали и шли крестьяне и горожане. Но они были далеко. А навстречу мне приближались две телеги, в которых сидело несколько человек, числом не больше десяти.

Чем-то они мне не нравились. Вроде и одеты как типичные немецкие крестьяне, и рожи такие же, а вот что-то в них было не то. Наконец, я догадался, что меня насторожило. Телеги были пустыми, и в них не было женщин. Зачем ехать в город пустым, ничего не взяв на продажу, да и женщины всегда пользовались любым случаем, чтобы проехать с кем-то, а не идти пешком. Здесь же такого не было.

Чувство опасности всколыхнуло меня. Мгновенно раскрутилось магическое ядро, и энергия заструилась между пальцами. Телега не успела поравняться со мной, как с неё соскочили все «крестьяне», и в этот же момент весь невысокий холм ощетинился людьми.

Каждый из них держал в руках либо арбалет, либо пращи, и их было много. Разрывая воздух, ко мне тут же метнулись арбалетные болты и стрелы. Засвистели камни, пущенные пращой, вжикнули копья, устремляясь в мою сторону. Если бы я не был магом, то уже через пару секунд стал похож на ёжика, но уже на мёртвого ёжика.

Вовремя поднятый водяной щит вобрал в себя всё брошенное в меня, остановив и сбросив наземь смертоносное оружие. Разбойники спрыгнули с телег и, выхватив копья и тесаки, с диким криком бросились на меня, желая убить на месте. А вот и зря.

Абордажная сабля легко вышла из ножен, а я запел арию, сбросив магический щит. В меня ещё летели копья и камни, ведь холм был совсем недалеко, но защитный амулет исправно отработал по их нейтрализации, не допустив ничего до тела.

С последними словами арии я резко взмахнул саблей, и вся собранная вода, сконцентрировавшись передо мной, водно-грязевой лавиной обрушилась на идущих в атаку разбойников. Волна ревела и жила своей собственной инфернальной жизнью.

Через пару мгновений она столкнулась с разбойниками и, скрутив и поломав их тела, прошла дальше, оставив после себя только девять трупов. А с холма продолжали лететь болты и камни. Тем хуже для них.

Щит без труда сдерживал натиск оружия, и часть разбойников решилась идти в атаку. Боже! Я таких диких и зверских рож и не видел никогда. Не иначе, как все окрестные посёлки и городские трущобы не жалеючи их отдали, чтобы они могли напасть на меня.

Было их не меньше тридцати человек, а с холма продолжали изредка бить арбалетчики и пращники, поддерживая своих. Прозвучала новая, но уже более короткая ария, и водяные стрелы сначала ударили по верхушке холма, подавив стрелков, а потом уже направились и в самих атакующих.

Но многие из них все же успели добежать до меня и напасть. Вот только конь мой, повинуясь шпорам, рванул вперёд, оставив осла одного. Двоих бандитов, попавшихся мне на пути, я банально зарубил саблей.

Выйдя из непосредственного контакта, я развернул коня и снова бросил его в галоп, атакуя бандитов. Удар следовал за ударом, и там, где не успевала магия, успевала сабля. Сначала бандиты пытались мне сопротивляться, но после убийства вожака они стали разбегаться.

Мой ослик пал смертью храбрых, зарубленный кем-то из бандитов, чисто из мести. Жалко было ослика, а этих придурков нет. Увлёкшись погоней за оставшимися в живых, я пропустил следующую атаку. Атаку, о которой я и не подозревал.

***

Барон Эрик Манштейн имел огромные долги, образовавшиеся из-за его любви жить на широкую ногу. Давно было заложено поместье и старый, хоть и небольшой, замок. Сколотив небольшую шайку из наёмников, он подвязался решать разные щепетильные вопросы для власть предержащих. Это хоть как-то покрывало его расходы.

Спектр услуг был довольно широк, а методы — самыми разнообразными. Единственным условием было то, что он не брался за мелочёвку, временами промышляя и разбоем. Сведения о том, что из Киля едет некий очень богатый испанец он получил от своего кредитора, который намекнул, что с гибелью этого человека он может списать все свои долги и ещё даже заработать. Но испанец, которого предстояло убить, являлся очень сильным магом, да ещё и обладал ценными артефактами. Его просто так не возьмёшь.

Да только Эрик Манштейн тоже не был профаном в этом деле. Он и сам обладал магическими талантами и был магом воздуха средней силы. По такому случаю он прикупил пару сильных амулетов, истратив на них последние деньги. А заказчик любезно прислал ему ещё один защитный, весьма мощный амулет, в счёт будущих барышей.

Собрав отряд, барон выдвинулся искать испанца, который накануне выехал из Киля. Испанец по полученным сведениям направлялся в сторону Гамбурга. Пришпорив коня, барон поскакал вперед, напряженно вглядываясь вдаль, пока не заметил впереди оживление и до его слуха не донеслись звуки далёкого боя.

О том, что на испанца должен был напасть целый отряд городского отребья, он знал. Заказчик предупредил его об этом. В любом случае, его задачей было уничтожить и испанца, и отребье, кто бы там не победил. В этом случае он решал сразу три задачи: своего обогащения, законного уничтожения испанца и уничтожение банды, что либо уже будет уничтожена, и тогда он выступит карающей рукой местного закона, убив испанца, либо он восстановит справедливость, уничтожив банду.

Всё шито-крыто и деньги получены. И пусть родственники испанца пытаются доказать наличие у того ценностей. Деньги похищены и спрятаны бандитами, а где — неизвестно.

Эрик Манштейн осмотрелся и понял, что успел вовремя, испанец уничтожал остатки банды, гоняясь за ними по полю и добивая ударами сабли. Барон оценил его. Противник был стоящим, а значит, не время для самообольщения. Удар надо нанести внезапный и самый сильный, на который он только способен.

Тронув поводьями коня, барон поскакал к холму, на вершине которого его отряд быстро добил прятавшихся там раненых бандитов. Изготовившись для нападения, он придержал два десятка своих наёмников, не сильно, к слову, щепетильных.

И, быстро прочитав арию, резко махнул рукой, послав в бой весь отряд. Наёмники, пришпоривая коней, ринулись вниз с холма, атакуя одинокого всадника.

***

Добивая очередного бандита, я услышал приближающийся конский топот и повернул голову. Страшная картина открылась мне. Большой отряд, стекая с холма, ощетинился длинными пиками и скакал ко мне. Бросая отблески панцирями кирас и стальными шлемами, они уверенно шли на меня в атаку.

И в это время меня накрыл удар. Внезапно с неба посыпался огневой дождь, раздуваемый и усиливаемый сильным ветром. Огонь тёк на меня непрерывным ливнем. Поднятый щит оказался слабой защитой перед этим ударом и растворился в потоках огня, исчезнув без следа.